- Эту дорогу проложили в ближнее село аборигенов, оно больше против остальных и служит резиденцией вождя. У него достаточно власти, чтобы навести порядок в своем личном населенном пункте, но привычка к веселящему напитку и пожилой возраст мешают добиться результатов в исключительно важном вопросе. И, наверно, не случайно жители этого села получают тяжелые увечья от нападения зверей или погибают на охоте. Руководство колонии бессильно хоть как-то повлиять на ход событий. Твоя же непреложная обязанность - отстреливать жвачных животных и в завершение охоты проверять заперты ли эти двери. Я вручаю тебе ключ, а у меня есть личный запасной.

   Они направились назад в город. По пути охотовед объяснил ситуацию:

   - Сегодня мы немало потрудились и заслужили право на отдых. Единственное неудобство в этом важном деле - опоздание на обед. Но к такому нужно привыкать, на охоте случается всякое.

   - Мне завтра ожидать тебя? - осведомился Науз.

   - В этом нет никакой необходимости, ведь все подготовлено к охоте. Я прикажу раздатчикам кормов, чтобы их привезли на места перед вечерней зарей для сохранения свежести.

   - Начальник дал мне неделю для раскачки, но мы работали уже сегодня.

   - Здесь не видно противоречия. Ты должен познакомиться с окрестностью, запомнить краткие пути до всех кормушек, а от них до вторых ворот. На кормушках стоят номера, по которым будут находить убитых тобой зверей. Отвечать за итоги промысла ты начнешь через неделю.

   Они расстались у первых дверей, которые открывались тем же ключом, и Науз возвратился в общежитие. От долгой ходьбы и работы он вспотел, проголодался и устал, но все- таки принял душ перед поздним обедом.

   Остальное свободное время горемыка посвятил отдыху и подготовке к завтрашнему промыслу. Он разобрал свое грозное оружие, проверил все стыки и узлы и, убедившись в их полной исправности, снова собрал. Охотник здраво рассудил, что перед выходом в джунгли ему нужно хорошо выспаться и устроился на раскладушке.

   Науз вышел на первую охоту ранее намеченного срока, чтобы двигаться к цели наслаждаясь утренней прохлады. Тем не менее к ближней кормушке он безнадежно опоздал. Ему об этом подсказал топот ног бегущих животных, которые стремительно скрылись в близлежащих зарослях.

   Со стороны дороги донесся гортанный голос, ему ответил другой - это аборигены шли в столицу по личным делам.

   "Они могут испортить мне охоту" - с неприязнью подумал Науз, направляясь к другой кормушке, но история повторилась шесть раз подряд. Горемыке осталось проверить закрыты ли вторые двери?

   Науз еще издали увидел: они распахнуты настежь. Он собрался их закрыть, но обратил внимание, что под рабицей коридора с левой стороны сделан широкий подкоп. Его вырыли, естественно, не люди, а какие-то хищные животные. Горемыка приблизился к нему и заглянул внутрь. Размеры подземного хода позволяли свободно пролезать за другую сторону рабицы. Науз это совершил, не задумываясь о последствиях, и сейчас же подвергся нападению. Несколько крупных животных с острыми массивными клыками бросились к нему со всех сторон из густого кустарника. О попытке спастись в подкопе нечего было и думать, а личное могучее оружие находилось за спиной, и горемыка подпрыгнул вверх и повис на надежной рабице.

   Он затем подтянулся еще выше, но перелезть через забор не давала массивная балка, закрепленная наверху. Заметив раскидистое дерево, росшее в десятке метров справа, Науз, передвигаясь по ячейкам рабицы в горизонтальном направлении, с трудом добрался до него и уселся на толстую развилину. Успокоив неровное дыхание, он достал из-за спины бластер и за считанные мгновения уничтожил свирепых хищников.

   Приведя себя в полный порядок, охотник спустился вниз, собираясь пролезть через подкоп и вернуться в переделы города. Его планы неожиданно нарушила исполинская хищная птица, которая не летала, но бегала с невероятной быстротой. Она стремительно ринулась из зарослей, и он едва отскочил в бок, а плотоядная тварь пробежала мимо по инерции. Несмотря на свою величину она была ловкой и проворной. Горемыка лишь вскинул бластер, но хищница успела повернуться, чтобы снова броситься в атаку.

   События менялись слишком быстро и Науз не сумел поразить грозную противницу в шею. Его выстрел нелепо угодил в атрофированное крыло, которое прикрывалось толстыми костными пластинами. Они лишь немного оплавились от удара могучего оружия, а хищница впала в неистовость. Она ринулась к горемыке с неимоверной быстротой и злобным пронзительным карканьем. Казалось, что гибель неизбежна, но Науза спасла случайность. Он поскользнулся и упал, а огромный горбатый клюв со свистом пронесся над ним.

   В минуту стремительной опасности охотник сумел рассмотреть узкую вилючую тропинку, проходившую в диких зарослях, и бросился к ней со всех ног. Он сделал это своевременно - за спиной яростно щелкнул массивный и острый клюв. Теперь у Науза обнаружилась явная фора перед птицей. На узкой извилистой тропинке ее заносило в сторону, чтобы не грохнуться на землю, хищница убавила скорость. А охотник все дальше отрывался от плотоядной твари и, казалось, спасение близко. Но заросли остались позади, а тропа устремилась на подъем перед дремучим лесом. Интуиция Наузу подсказала: если он успеет добежать до многоярусных джунглей, то, непременно, уцелеет.

   К несчастью, на этом пути находился скалистый кряж, а тропа, виляя меж камней, превратилась в редкие ступени. Охотник карабкался по ним, а птица их преодолевала мощными и быстрыми скачками. Расстояние между хищницей и жертвой неумолимо сокращалось. Самая верхняя ступень перед вершиной кряжа была вдвое выше остальных и Науз взобрался на нее с очень большим трудом. Птица, воспользовавшись этим, вцепилась огромным клювом в его правый сапог и оторвала каблук. Рванувшись из последних сил, охотник успел добежать до ближнего лесного великана и вскарабкаться по лианам до кроны. С неутомимой яростью хищница выплюнула каблук, словно из мощной пращи, и он угодил горемыке в ухо, которое стало раздуваться. Охотник вспомнил про оружие и открыл прицельную стрельбу по плотоядной твари. Вскоре от нее остались только дымящиеся головни.

   Науз, усевшись на толстую лиану, долго отдыхал в вершине дерева, прежде чем спустился вниз. Его правое ухо раздулось и увеличилось в три раза, зато левый сапог имел каблук на зависть "бедного напарника". Спускаться вниз по высоким ступеням горемыке не хотелось, и он решил обойти кряж. После победы над птицей, охотник неоправданно решил, что угрозы остались позади и, охая от боли и хромая, но несмотря по сторонам, побрел возле кромки леса.