Больной промолчал, он просто не понимал, как на это реагировать.

– Так, внучок, семейные тайны обсудить время ещё будет! – перехватил инициативу дед Григорий, – Ответь мне на вопрос, пожалуйста! Что ты намереваешься делать?

– В каком смысле «что я намереваюсь делать»?

– Ууу, внучок, ты, видимо совсем лишился ума после инцидента! – дед встал прямо перед Макаром и уставился прямо ему в глаза жёстким, мужским взглядом, – Твоего друга убили весьма извращённым способом, с тобой пытались провернуть тоже самое, то есть явно не шпана дворовая, хотя, конечно, всё может быть. И вот, ты выжил и остался прямым свидетелем. Подумай, что бы ты сам сделал с таким, как ты?

Матвеев задумался и пришёл к выводу, что в изречениях деда есть зерно истины:

– Ну, а следователь? Он же должен во всём разобраться!

– Какой следователь? – усмехнулся Григорий, – Ты же сам видел, что ему плевать! Лишь бы дело закрыть! В наше время бы его за такие выкрутасы выдрали бы, как собаку!

– И что это значит? – по глазам Макара было видно, что он и сам знает ответ.

– Значит, внучок, что ты один! – дед снова заходил по палате, – Один против той кодлы, которая устроила бесчинство на вашем сабантуе! И они нанесут удар! Очень скоро нанесут! Не знаю, что мы будем делать дальше, но сейчас в больнице оставаться не безопасно!

– Так, что же, сваливаем?

– Это верно! Я уже всё смекнул, пока ты на массу давил! – дед Григорий принял позу маршала, готовящего прорыв фронта врага, – Сейчас ты выходишь, будто в туалет собрался! Я шукаю всё, ищу ключи от камер хранения и говорю тебе, а ночью, мы их выкрадем!

– Ага, – усмехнулся Макар, встал, вышел из палаты и направился к дежурной боевой медсестре.

– Что ты вытворяешь! – заорал дед Григорий.

– Извините, можно мне забрать свой рюкзак? У меня там учебники – хотел почитать, чтобы экзамен не завалить.

Медсестра сначала поворчала, потом покряхтела, но всё же взяла ключи и повела больного в хранилище. Оказалось, что она представляет собой комнату три на четыре метра с деревянными полками. Закрывались эти закрома пластиковой дверью с матовым стеклом по центру – одним словом «надёжность»:

– Ну, бери свой рюкзак, милок!

Через минуту Матвеев был снова у себя в палате с нужным предметом.

– Не такой уж ты и тупой, внучок! – дед сел в кресло, – Вежливость – лучшее оружие вора!

– Что-то знакомое…

– Да не бери в голову! Что ж одежду не взял?

– Телефон, карта и документы в рюкзаке, а одежда – хрен с ней, в больничной дойду – не декабрь!

– Без карты не дойдёшь что ли?

– В смысле? – удивился Макар, но сразу же понял суть вопроса, – Банковская карта.

– Чего?

– Да-а-а, – больной почесал затылок, – Многое придётся объяснять! Погнали?

– Погоди, внучок, подождём темноты, а то спохватятся! После обхода пойдём!

Оставшееся время до обхода Макар и его компаньон провели в диалоге мало знакомых людей, которые вынуждены были находиться вместе. Матвеев расспрашивал деда о том, как он может ходить сквозь стены и предметы, и почему при этом может ходить по полу и сидеть в кресле, но ответов на эти вопросы дед Григорий не знал, поэтому внук был послан в дальний путь.

Сам же призрак вопросов не задавал и был задумчив, но всё же, после того, как Макар притормозил с пытками, решился спросить:

– Внучок… А, что там Верочка? Как поживает? – дед пытался изобразить гримасу спокойствия, но волнение было заметно.

– Да нормально, вроде! Как все бабули! Дом-магазин-поликлиника!

– Хорошо… «Бабули»… Хм… – он на секунду замолк, – А где же Сенька – отец твой?

– Умер… Давно, я ещё маленький был… – чувствовалось, что Макар подзагрузился, – Вообще… Я не помню его почти… Помню, пришёл он ко мне в комнату, сказал: «Держи, пацан!» и игрушку подарил – пистолет и так, погладил по голове. Я его потерял потом, уже после смерти его… Плакал… Он вроде в компанию влез в какую-то – наркотики, криминал… Ну и нашли его в баре «Камелот» на Советской… Сейчас церковь там – авторитеты поставили… Грехи прошлого искупать… Ну и на будущее…

Дед Григорий прислонился к окну и провёл в молчании несколько минут, уставившись в дальнюю точку дымящих труб завода «Пигмент». Внук понимал его настрой, и не посмел мешать. За эти несколько часов Макар начал осознавать, что перед ним находится человек, да, возможно, что воображаемый, но человек, которому пришлось промотать своё существование, как VHS плёнку.

– Эх, сейчас бы папироску… – пробормотал дед, не оборачиваясь, – Сенька-Сенька! Он же в детстве любил с фуражкой моей играть, говорил, что милиционером станет, а оно вон как всё вышло…

По прошествии получаса, в палате появился врач и нарушил загробную тишину:

– Ну-с, голубчик, как состояние сегодня?

– Нормально, вроде! – пожал плечами больной.

– Как в течение дня с таинственными посетителями? С кем-нибудь новеньким познакомились? Или старенькие беспокоили? – несмотря на сатирические интонации, лицо доктора не выходило за рамки профессии – было спокойным и сдержанным.

Макар слегка покосился на силуэт деда, который, усмехнувшись после слов доктора, подмигнул ему, и глубоко вздохнул:

– Нет, Владимир Иванович, сейчас такого нет, да и после того раза не было, вздремнул часок и никаких гостей! Только лысый следак, – засмеялся Макар, – но его то, надеюсь, не только я видел?

– Да, следователя мы бы заметили, даже если бы он был полтергейстом, – подытожил доктор, – Ну, что ж, голубчик, понаблюдаем вас ещё два-три дня и отпустим домой! Всего доброго!

Владимир Иванович удалился и оставил больного, как он думал, в одиночестве, так и не догадавшись о том, что наедине с собой Матвеев уже не оставался никогда.

– Ну что, выдвигаемся? – Макар схватил рюкзак и ринулся к окну.

– Не торопись, внучок! – остановил его дед, – Сейчас все улягутся, стемнеет – тогда пойдём!

Макар подошёл к двери и тихо её приоткрыл, пытаясь оценить через щель возможность побега, а дед Григорий, воспользовавшись своими неординарными возможностями, проник сразу в коридор, но, не успело пройти и минуты наблюдений, как он вернулся в некоторой задумчивости.

– Ну, что там? – не выдержал Макар.

– Уходим сейчас! – данное умозаключение пришло к деду настолько быстро, что внук несколько шокировался.

– Ты же сказал, что ещё не стемнело?

– Уже сумерки! Давай-давай, внучок, через окно! – Григорий размахивал руками, как кавказский торговец хурмой, – И свет выключи!

Макар понял, что что-то пошло не так и без лишних вопросов щёлкнул выключателем, схватил рюкзак и распахнул пластиковое окно:

– Ты что крейзи, дед? Второй этаж!

– Нормально, там лужайка, кусты – выживешь!

Больной чуть замешкался, но вняв зудящий голос спутника у себя над ухом, всё же зажмурился и сделал шаг вперёд. Через мгновение он оказался на земле, лежащий на животе среди каких-то хвойных кустов, похожих на можжевельник. Открыв глаза, прямо перед собой он обнаружил острый колышек с надписью: «По газонам не ходить». Это вызвало некий ступор и мысль: «Повезло», но чувство страха и самосохранения привело его в движение. Он вскочил, ощупал себя с ног до головы, и, убедившись в цельности, устремил взгляд на открытое окно второго этажа, в ожидании своего компаньона.

– Добрейший вечерок! – прозвучало у него в ухе, от чего больной содрогнулся – дед Григорий уже стоял рядом, – Фокус-покус!

Не успел Макар раздуплиться, как поступил следующий приказ:

– За деревья! Быстро!

Внук тут же сориентировался и затаился за двумя раскидистыми пихтами:

– Зачем мы сюда залезли? Надо бежать!

– Тсс! Тише! Смотри! – Григорий указал на окно палаты, из которой только что был совершён дерзкий побег.

Сначала там никого не было, только ветерок покачивал сдвинутые жалюзи, но потом из тёмного прямоугольника показалась голова человека. Она огляделась, даже принюхалась, как гончий пёс и скрылась во тьме.

– Видел? – мотнул головой дед.