До него докинуть не удалось, шар упал на стол. Взлетела брызгами посуда, люди вскочили, глядя на Миру с изумлением. К ней тут же подбежали стражи, схватили за руки, к лицу прижали тряпку с запахом, напоминающим полынь. Мира дёрнулась, замотала головой, задержав дыхание, но тряпка плотно прилегала к лицу. Кто-то несильно ударил её в живот, она охнула, судорожно вдохнула, и тут же в ушах появился слабый шум, будто от проходившего вдалеке поезда. Ноги подкосились, Мира осела на руки стражей, понимая, что вот-вот потеряет сознание. Она попыталась найти взглядом Алексу, подать ей напоследок знак «работаем в команде», но увидела только низкий потолок с нависшими крупными каплями воды.

…

В чувство Миру привела громкая музыка: она била по ушам, от неё вибрировал пол и, казалось, даже сердце меняет ритм и стучит в такт «умц-умц-умц». Мира сидела за столом, на котором стояли три бокала: с голубым, оранжевым и зелёным коктейлями. Из бокалов торчали соломинки, на которых отпечатались следы от помад разных тонов. Оглядевшись, Мира увидела, что находится на балконе над танцполом. Внизу под лишённую мелодии музыку кривлялись полуголые люди; разноцветные лучи прожекторов выхватывали искажённые лица, искривлённые в танце тела. Темнота сорвала налёт цивилизации, оставив первобытные инстинкты: плясать вокруг костра и размножаться под бой там-тама.

Осмотрев себя, Мира обнаружила, что на ней костюм для турнира. Значит, всё началось. И? Что здесь должно произойти? Она бросила взгляд на бокалы с коктейлями: пока ей даже неизвестно, с кем она здесь.

«Надо искать знаки, — вспомнились слова Гая. — Если ты оказалась здесь, значит, произошло или произойдёт что-то плохое».

Ок, будем искать знаки.

Мира встала из-за стола, прошла по балкону мимо других столиков, за которыми сидели изрядно пьяные люди. Кажется, кто-то что-то кричал ей, но музыка была громче. Вообще она ожидала, что турнир будет на воде. Соревнования на лодках или что-то подобное — но уж никак не ночной клуб. Дойдя до лестницы, Мира стала спускаться, как вдруг её осенило: «Я точно знаю, где тут лестница. Значит, бывала здесь раньше».

Ей навстречу поднималась парочка: он сосал чупа-чупс, она курила.

— Что за клуб? — спросила Мира.

Парень дотронулся рукой до уха, показывая, что не слышит.

— Как называется клуб? — закричала Мира.

Девица оттолкнула её плечом и прошла мимо, заставляя парня прибавить ходу. Мира поискала, у кого бы ещё спросить, как вдруг заметила в толпе танцующих подругу юности Натаху. Все вопросы сразу же отпали: она была в том самом клубе, где в последний раз видела пропавшую подругу. Сейчас Натаха помашет рукой кому-то в толпе, скроется в людском море, и больше Мира её не увидит. Это произошло больше пяти лет назад, но она до сих пор старалась не вспоминать о том, как её затаскали после этого в полицию. Каверзные вопросы, желание поймать на нелогичности ответов. Самое страшное, что до конца ей не верили даже родители, так что порой она сама не была уверена, говорит ли правду. Неудивительно, что Хранители выцедили из памяти именно это воспоминание и забросили её в то время и тот клуб.

— Только на этот раз всё будет иначе. Я не упущу её, — сказала Мира и, не касаясь перил, сбежала по лестнице.

Ворвалась в кривляющуюся толпу, осмотрелась. Лица-лица, густо подведённые глаза, ярко накрашенные губы, запах пота смешался с духами. Где же Натаха? Наконец, Мира её увидела: подруга танцевала, извиваясь жарким, гибким телом, платье на тонких лямках переливалось, словно кожа змеи. Натаха с детства занималась танцами, полка в её комнате была уставлена призовыми кубками с соревнований, и, приходя в клуб, она «делала» танцпол. Затмить её было невозможно, это понимали все, кто видел, как она двигается. Вот и сейчас взгляды всех парней в клубе были устремлены только на подругу. Танцующие рядом девушки невольно копировали её движения, но это были лишь жалкие попытки отхватить себе крохи внимания.

Неожиданно Мира ощутила присутствие в зале угрозы. Она огляделась по сторонам: вспышки прожекторов, толпа, сумятица. Но Мира ощутила присутствие зверя. Он пришёл не просто посмотреть на веселящихся на лугу козочек, а вышел на охоту и уже присмотрел добычу. Мира чувствовала его, потому что сама не так давно стала зверем.

Делая вид, что танцует — стоять столбом было подозрительно — Мира ощупала взглядом толпу, затем подняла голову и взглянула на скрывающийся в темноте балкон. Если бы ей нужно было подыскать добычу, она высматривала бы её оттуда: освещённый прожекторами танцпол, как на ладони; сравнивай, выбирай, оставаясь сам невидимым. Наверняка, он тоже там. Следит, втягивает чуткими ноздрями воздух, морщась от вони курева, перебивающего запах жертвы.

Надо выманить его из логова, заставить выйти на открытое пространство.

Расталкивая локтями людей, Мира пробралась к подруге и схватила за руку. Натаха остановила танец — со всех сторон на Миру тут же обрушились уколы недовольных мужских взглядов.

— Идём! — приказала Мира и, схватив подругу за руку, потащила к выходу, натыкаясь на танцующих. А сама следила за балконом: не проявит ли себя зверь? Но он был осторожен.

Пройдя несколько метров, Натаха упёрлась.

— Что случилось?! — заорала она Мире в ухо.

— Нужно уехать отсюда!

— Почему?

— Потом скажу!

Натаха оглянулась на зал.

— Говори сейчас! — потребовала она.

— Давай хотя бы на улицу выйдем! — Мира подумала, что если так вопить, недолго и голос сорвать.

Подруга уступила. Они стали проталкиваться к выходу, но толпа вместо того, чтобы редеть, станоВилась плотнее. Казалось люди специально встают у них на пути, чтобы не пропустить. Лица у них были будто вытесанные из камня: ничего не выражающие, отстранённые. Танец тоже изменился. Никто больше не кривлялся. Люди вставали плечом к плечу, словно блоки в стене. Ряд за рядом.

— Танец гранитных блоков, — пробормотала Мира, пытаясь сообразить, как прорваться к выходу.

— Э, люди! — крикнула подруга. — Пройти-то дайте!

В ответ люди сомкнулись ещё плотнее.

— Вы что, издеваетесь? — растерялась Натаха и попыталась пробиться между двумя девицами, но они даже не шелохнулись, глядя поверх подруг совершенно пустыми глазами.

Мира обернулась, окинула взглядом зал. На балконе она заметила крупного светловолосого мужчину. Огни прожекторов скользили по нему, окрашивая его в рыжие и чёрные полосы и делая похожим на тигра. Мужчина смотрел на подруг, и Мира даже на расстоянии чувствовала в нём жажду убийства.

— К чёрту дверь! — крикнула она и, сжав руку Натахи, рванула к окну.

В толпе за их спинами прошла волна растерянности: ряды смялись, люди бросились вдогонку, но девушки уже добежали до окна справа от барной стойки. Натаха рванула скрывающую его лёгкую штору, в отчаянии взвыла: на рамах были оторваны ручки.

— Уйди! — крикнула Мира.

Она схватила барный стул и со всей дури шарахнула им по окну, молясь, чтобы стекло оказалось бьющимся. Стекло осыпалось на пол. Снаружи ждала темнота.

— Лезь первая! — крикнула Натаха.

Мира обернулась, бросила взгляд на балкон. Мужчина исчез.

Опёршись на плечо подруги, она вскочила на высокий подоконник; стараясь не порезаться о торчащие из рамы осколки, переступила через раму, глянула в полнейшую, неестественную темноту. Ни огонька. Она даже не знала, далеко ли до земли. Попыталась вспомнить на каком этаже был танцпол. Кажется, на первом, значит, не разобьётся. Но уверенности не было. Сердце в диком испуге билось о рёбра. Надо решаться.

За спиной вскрикнула Натаха. Быстро обернувшись, Мира увидела, что двое парней схватили подругу за руки и потащили прочь от окна. Она отчаянно брыкалась, но они были сильнее.

«Все эти люди мертвы, — явственно прозвучал в голове голос Гая. — Ты можешь спасти только себя».

Когда он сказал это? Ах, да, после обрушения бассейна. Все мертвы. И Натаха тоже… Вспомнился кошмар, когда они встретились в баре, и как у подруги изо рта посыпалась земля…