Девушка ещё долго держала огненное лассо на обугленном теле Ведьмы, но позже, убедившись, что та всё-таки сдохла, разжала ладони. Верёвка в ту же секунду исчезла вместе с языками пламени. Спешно завернув матрёшку в чёрные тряпки, пекарь вышел из дома к вознице и ткнул симпатичную куклу в копну соломы. Вышедшая за пекарем девушка, порылась в пустых корзинах из-под хлеба и вынув из низа телеги железную фляжку, отвинтила пробку. Подставив обе ладони под горлышко бутылки, пекарь дождался, пока брюнетка наклонит её и содержимое сосуда нальётся в импровизированную чашу. Тщательно, словно смывая с лица наложенный грим, пекарь несколько раз оросил лицо голубоватой жидкость из бутылки.
–Ну как? Всё?
Смотря на девушку словно в зеркало, пекарь даже покрутил головой, чтобы той, в свете луны, было легче оценить его состояние. Глубокие морщины и серость старческого лица стали растворяться под румяной и молодой кожей. Как змеиная шкурка, старый лик исчез с лица мужчины, что теперь на вид было не больше двадцати пяти лет. Седая, косматая борода спала со щёк как паутина, убранная с углов заботливой хозяйкой. Пелена глаз вспыхнула ореховым взглядом; аккуратно зачёсанные назад волосы оканчивались не большой косичкой, падающей чуть ниже шеи. Оценив напарника, брюнетка искривлено улыбнулась и выставила большой палец вверх.
–Хороший грим мне наложил Рту. -похвалил мужчина человека, что нанял его и спутницу для истребления Сыти.
Рту жил в соседней деревне и уже около двух месяцев противоборствовал Ведьме самостоятельно. Но Сыть была довольно таки хитра и никогда в жизни не выходила на откровенный бой. Да и убить её простым, каким-либо известным способом было невозможно. А Рту был всего лишь уличным артистом. Его волшебные перевоплощения всегда проходили на «ура» и собирали много людей на его спектаклях. А вот воином Рту был практически ни каким. Но после того, как Сыть убила ребёнка его друзей, артист принялся устраивать на неё засаду, вместе с мужским населением деревеньки Травиль. Но, как уже было сказано-опасность Сыть чувствовала, как только выходила из своей норы. Однажды, у одного знакомого коллекционера омутных артефактов, он заполучил заговорённую матрёшку, что могла уничтожить Сыть. Но кроме всего того, нужно было разыграть некий спектакль перед Ведьмой, и кукольник наделил матрёшку, на определённое время, духом ребёнка. Это и стало для неё смертельным капканом. А когда в Травиль наведались Хлад и Жарка-упускать затеянное было нельзя. Долго уговаривать Огневушку и Судью не пришлось. Одна была не прочь набраться боевого опыта после Школы Полукровок; другой по-своему призванию-Судья- имел честь разделаться с ещё одним ростком Зла.
–Эта куколка весит отнюдь не как младенец, а словно парнишка лет семнадцати.
До сих пор у Жарки гудели руки от напряжения. Выпустить из рук куклу и плюнуть на весь спектакль означало провалить миссию. Обострённые чувства Ведьмы могли распознать обман ещё до того, как колдунья приблизилась к дому с охотниками. Жарке даже приходилось думать, что она и вправду мать этого дитя, ни на секунду не сомневаясь в этом. Но практически самое трудное из заданий было выполнено и нужно теперь отправляться в сопредельную деревню за конём для Жарки.
Разворошив солому, Хлад и Жарка принялись облачаться в родные им вещи. Скинувший с себя тёмный плащ, Судья уже был одет в жилет, обвешанный металлическими чешуйками и напоминал скорее кольчугу, чем просто безрукавку. Стального цвета манжеты с мелкими шипами, закрывали руку от запястья до самого локтя. На спине перекрещенные между собой и закреплённые на груди кожаным ремнём, располагались короткие ножны с маленькими мечами, называвшимися у древнеримских легионеров-гладиусами.Лезвие меча было не больше пятидесяти сантиметров и служило для ближних боёв, против легковооружённого противника, таких как Кикимора, местное хулиганьё и прочая мелкотня. Ещё один меч, с особенной рукоятью в виде козлиного черепа с закрученными рогами, Хлад извлек из слоя соломы и бережно вставил в чёрные ножны на левом бедре. У Хлада также были плотные кожаные брюки серого цвета с шипованными наколенниками и коричневые короткие сапоги с шипованными протекторами как у Жарки.
Девушка уже по-видимому была в своей будничной одежде и поменяла лишь большой брезентовый плащ, на алое, длиннополое пальто с глубоким капюшоном, которое замечательно село на маленькую её фигурку. Кроваво-красный лук, не имеющий постоянного своего товарища-колчана, что владели все лучники, Жарка не сочла нужным вешать на себя, решив отдохнуть после тяжёлой куклы. Вооружившись лишь двумя бумерангами, девушка вставила их в тренчики на портупее по бокам бёдер. Бумеранги, становившиеся в руках Огнвушки огненными вихрями, служили неплохим оружием против летящего, либо бегущего противника. Разминая шею, Жарка плюхнулась на солому и жестом, словно личному извозчику, приказала Хладу наконец увезти её из этого места. Улыбнувшись напарнице, мужчина легонько тряхнул поводьями, и ослица неохотно зашагала вниз по извивающейся тропинки, прочь от смрада тлеющей ведьмы.
ГЛАВА 2
Шумно хлопнув за собой дверь, Гурд, на ходу сдёрнул с себя пропотевшую рубашку с двумя пуговицами на воротнике и подойдя к деревянному ведру, окунул в него голову. Почти с самого утра в компании друзей, Гурд пил хмель в честь своего тридцатилетия. Поле, что вчера он вспахал с этими же друзьями должно быть сегодня засеяно пшеницей, но повод отменить посев, поддержала вся компания. Отсрочив работу на завтра, они засели под тенью деревьев, прямо напротив пашни и начали опустошать три…или четыре пятилитровых бочонка с хмелем, поедая свежую баранину, приготовленной одним из друзей. Голова мстила за большое количество выпитого. Комната покачивалась, словно темноволосый парень находился на корабле, попавшего в шторм. Зигзагом дойдя до кровати, Гурд сбросил с себя сапоги и рухнул лицом в постель.
В это же время, дверь избы, хрипло постанывая открылась. Ещё будучи в сознании, Гурд с нахмуренным видом взглянул через плечо. Одетая лишь в одну сорочку, видимо намокшую от начавшегося дождя, в комнату тихонько вошла белокурая девушка. Сквозь просвечиваемую одежду, проступало её обнажённое, восхитительное тело. Гурд перевернулся на спину и слегка привстал упираясь руками на постель. На вид незнакомки было не больше девятнадцати лет, однако фигура её была уже довольно женской: широкие бёдра, пышная, словно наполненная молоком кормящей матери грудь. Белоснежные волосы, чуть спадающие на втянутый животик, большие, небесного цвета глаза и совершенно бледная кожа лица- внешность девушки обвораживала и тянула к себе.
Не слышно приблизившись к кровати, гостья по-кошачьи взобралась на неё и сев верхом на Гурда, склонила маленькую головку для поцелуя. Холодные как сталь губы и совершенно промокшее тело с волосами, привели парня в чувство, и он жарко принялся отвечать на ненасытные поцелуи девушки. Его ладони судорожно заползли под влажную накидку незнакомки. Грубые пальцы интуитивно сжали довольно нежные груди девицы, от чего та, блаженно простонав, чуть выгнулась назад, позволяя сжать свои совершенства посильнее. Спустя мгновенье, Гурд уже целовал их и поднимая её невесомое тело над собой, кусающими поцелуями опускался всё ниже и ниже. «Всё-таки хорошие у меня друзья-сделали эдакий смачный подарок на день рождение!» -успел подумать про себя Гурд и тут его сознание начало растворяться под поцелуями и непрекращающимися нежностями девушки, которая покрываясь мурашками от вожделения, уже развязывала шнурки, на штанах Гурда.
Спозаранку, когда солнце ещё и не думало подниматься из-за леса, к Гурду уже стучали в дверь ещё не протрезвевшие друзья. Они звали его и по имени, и по детскому прозвищу и даже самыми ругательными словами, что заслуживал мужчина, уйдя из компании не предупредив их об этом. Наконец один из друзей-высокорослый и толстоватый Тим-большой, как табурет рукой, ударил по двери. Послушно та распахнулась, выпустив из комнаты взявшийся не откуда запах тины. Закрыв носы воротниками, друзья переглядываясь, вошли в дом. Двое из них тут же выбежали на улицу, а один шмякнулся прямо на пол. Лишь стойкий Тим, в упор смотрел на кровать, где лежал Гурд, обсыпанный сотнями, жирных, уже напившихся крови, пиявок. Из-под них было заметно лишь скорченное от ужаса лицо парня и невероятно широко распахнутый рот, из которого лениво выползали, насытившиеся внутренностями, озёрные черви…
