Поверить в это было трудно, но вместе с тем – всё врачу говорило о том, что у Ксении кто-то есть. И ее реакция сейчас на просьбу сказать правду указывала на это сигнальными огнями. Управляющая была готова к разрыву, но не к правде. И при этом обвиняет его в том, что он ей не доверяет! А сама!?

Насколько же это, оказывается, больно – падать. Ты даешь себе зарок не торопиться отрываться от взлетно-посадочной, а если уж оторвался – не подниматься высоко, не нырять на глубину, из которой не успеешь выплыть к воздуху. Не успеваешь оглянуться, как не видишь под собой земли, не видишь в толще воды над собой солнечного света. Ты обещал себе, клялся и божился взять парашют, кислородный баллон, но снова бесстрашно отправился в свой полет, снова погрузился на самое дно ни с чем за плечами.

Снова потеря. Второй дорогой человек в его жизни ушел из нее. Но если в смерти матери он винил себя одного, то в уходе Ксении он вряд ли был виноват. Она сама выбрала этот путь. Его вина заключалась в том, что он не смог набраться терпения, о котором она просила, не смог закрыть глаза на ложь, на факт отсутствия между ними доверия, не смог перебороть в себе ощущение, что ему дурят голову и кормят пустыми надеждами. Такая уж это вина? Разве он не имел права просить от нее разъяснений? Разве не должны люди быть честными друг с другом? Ложь порождает недоверие, там, где есть недоверие, нет места ни дружбе, ни любви, неужели Ксения этого не понимает? Неужели она хочет, чтобы он молча все это глотал, а сама в это время будет продолжать куда-то мотаться и смеяться за столиком в компании своего «хорошего знакомого», принимать от него знаки внимания?

18:55 От кого: Санёк: Вы че, поругались? Почему у КБ глаза как у олененка Бэмби?

Все слова были сказаны и добавить к ним больше нечего. Выход из этого состояния всепоглощающего отчаяния – там, в тумбочке за спиной. Юра точно знает, в каком ящике, в каком ряду, в каком углу стоит эта чертова белая баночка. Одна таблетка – и значения не будет иметь ровным счетом ничего, всё вокруг превратится в миражи. Прямо сейчас, если ты пожелаешь, если ты настолько слаб. Прямо сейчас оставить лишь всполохи эмоциональной памяти, погрузиться в забвение, проиграть…

Он ощущал, что не в силах совладать с обрушившимися на него эмоциями.

Врач развернулся к шкафу, открыл дверцу и достал с нижней полки бутылку дорогого виски, подаренную с неделю назад очередным благодарным клиентом: то ли депутатом, то ли еще кем, он не помнит ни чинов, ни имен. Второй раз под откос Юра свою жизнь не пустит, есть вариант побезопаснее, но тоже рабочий. А чтобы не наворотить в отеле дел, – хотя какая теперь разница? – он пойдет к себе. Пожалуйста, пусть этот кошмарный день быстрее закончится. Он поможет ему закончиться…

Что только под этот виски не было передумано. Обжигающая жидкость лилась по желудку, спирт проникал в кровь, в мозг, окутывал сознание. Врач всё пытался заспиртовать душу с сердцем, но те сопротивлялись до последнего. Две мысли не давали ему теперь покоя.

Первая – как им с Ксенией вместе сосуществовать на одной территории? Если ей, судя по всему, будет нормально, она же кремень, непробиваемая, то он каждый вечер заливать свои эмоции не сможет. В кого он тогда превратится? Не проще ли уволиться, наплевать уже на эту клинику, наплевать на всё, лишь бы себя сохранить. Хотя бы что-то живое в себе…

20:25 От кого: Санёк: Ну, ты где? Я жду тут, понимаешь ли, а тебя все нет.

Вторая – Олег этот, «конюх». Юра же знает, где находится этот клуб, действительно единственный на всю округу, как Санёк и сказал. Найти информацию в интернете было делом двух минут. Страница так и валяется в открытых браузером. Можно завтра поехать и поговорить с ним по-мужски. Если Ксения не хочет признаваться, врач может выбить признание из соперника. И ключи от машины в тумбе валяются, он как припарковал ее в первый день работы здесь, так она и простаивает почем зря. Вот эта, вторая, мысль въелась в нетрезвый мозг, и Юра обнаружил, что больше не в состоянии думать о чем-либо другом. Даже вопрос об увольнении отошел на второй план. Сначала надо выяснить, есть между ними что-то, или они действительно просто «сотрудничество» обсуждали. Завтра… Сегодня за руль нельзя.

20:34 От кого: Санёк: Юрец! А ну дуй ко мне! Иначе я сам тебя найду!

Хотя… Зачем ждать завтра, когда он не то что бы и пьян, всего стакан виски, а тут 10 минут черепашьим ходом, постов нет? Зачем ждать завтра, когда ответы на все свои вопросы можно получить прямо сейчас? Не от одной, так от другого. Можно, конечно, и пешком прогуляться, но это часа два займет, а потом еще назад в ночи как-то…

20:58 Кому: Санёк: планы поменялись я к лошадкам. давно хотел сказать ты классный друг

21:00 От кого: Санёк: Юрец, к каким нахрен лошадкам??? Ты там чё, пьешь?

21:05 От кого: Санёк: Зачем тебе лошадки? Выбери меня!

Юра помнит: он достал из тумбочки ключи, вполне уверенным, как ему казалось, шагом дошел до машины, пристегнулся, кое-как настроил навигатор, завел зажигание и выехал с территории отеля. Сгустившиеся сумерки мешали четко различать происходящее на дороге, но поздним вечером навстречу никого, можно позволить себе дальний свет. Прямая ровная лента полотна провоцировала на разгон. Врач не отдавал себе отчет, что на эмоциях всё сильнее вжимал педаль газа в пол: мыслями он был полностью в предстоящей встрече.

«Вот найдешь ты его и что будешь делать? Сразу в драку? Нет. Нужно хотя бы попробовать продемонстрировать миролюбивый настрой. Ты же воспитанный человек. Нужно попробовать выяснить всё цивилизованным путем. А дальше пойдет как пойдет. Если он захочет порешать отношения на кулаках, я к его услугам. С превеликим удовольствием»

Мысли плыли… Взгляд расфокусировался. Погрузившись в свои мрачные размышления, излишне расслабившись, Юра заметил вышедшего на дорогу лося, когда оттормаживаться уже было бесполезно. Между верной смертью и вероятностью смерти бессознательно выбираешь второе, ударяя по тормозам и параллельно выворачивая руль в попытке избежать столкновения, направляя тяжелый автомобиль хоть куда.

В одно мгновение...

Ступор…

Беспомощность…

Осознание...

Леденящий страх...

Кювет…

Удар.

В следующее – невозможно острая боль пронзила голову и тело, сознание, не в силах ее выносить, тут же начало отключаться. Он же так много не успел в этой жизни... Он же только-только распробовал ее на вкус! Юра явственно помнит, что прежде, чем мир погрузился в темноту, перед глазами пронеслись моменты детства, босые ноги, яблоневый сад, блики солнца в листве, лицо матери, хмурый взгляд отца, Ксюшина улыбка… Поцелуй.

Сколько времени прошло с момента встречи его авто с близстоящим деревом до момента, когда машину нашли, врач не знает и по сей день. Где-то на периферии сознания в гуле чужих ему чудились родные голоса. Ксения кричала и плакала, а Санёк ругался трехэтажным матом фактически ему в ухо. Все до одной попытки пошевелиться, открыть глаза проваливались. Он чувствовал их присутствие…

Сирена скорой помощи.

— Реанимация.

Пустота.

«…Не покинь. Я прошу. И однажды я успокоюсь и упокоюсь, прожив с тобой жизнь, преисполненную доверием, а не болью, на сгибе твоей руки»

Комментарий к Глава 19 // Пустота ... Воспоминания врача обрываются.

Стихи – Катарина Султанова

В тексте: группа “Кино”

====== Глава 20 // Юрий Сергеевич. Юра ======

На земле сильней земли только выстрел и любовь

— Да, Лев Глебович, я уже у лифта, минута, — Юра сунул смартфон в карман. Нетерпеливый Лев всё же товарищ. Как самому опаздывать по полчаса, так нормально всё, но стоит кому-то задержаться на две минуты – всё, пиши пропало.

Попав на территорию отеля, врач настолько увлекся копанием в памяти, что из головы вылетела половина вопросов, которые он хотел обсудить с главным инвестором их клиники. Новое оборудование – это основное. За оборудование Юра будет биться насмерть, до конца. Если Лев хочет, чтобы его дело процветало, нужно вкладываться в него постоянно, а не траншами раз в пять лет. Со своей стороны Юрий Сергеевич Симонов делает все возможное для поддержания клиникой репутации одного из лучших медицинских учреждений Москвы и области и для привлечения к ней внимания сильных мира сего. Впрочем, людям среднего достатка ему тоже есть, что предложить.