– Почему молчим? Что такое? – и, вызывая еще больший шок, нежно погладил коленку своего возлюбленного, искоса взглянув на Ванцзи – тот и бровью не повёл, никакого протеста на его действия.

– Кхм… – тихонько кашлянул Сычжуй и все отмерли, но смотрели на Вэй Усяня, словно он осквернил святого, а Цзинъи вовсе отвёл глаза – юноша еще в Облачный Глубинах понял, что этот Мо Сюаньюй страшный бесстыдник, а отец Сычжуя почему-то всё ему позволяет. – Значит, действительно, правда.

– О! Я тоже кое-что вспомнил! – вдруг воскликнул Оуян.

– И что же? Ты тоже читаешь подобную литературу? – спросил кто-то из адептов, сидящих рядом.

– Не совсем, но мне как-то довелось услышать одну историю, но я её подзабыл за ненадобностью, а сейчас вспомнил, когда Сычжуй рассказал, что происходит с теми, чьи стихи не понравятся Цветочной Деве, – ответил Цзычжэнь.

– Ого, очень любопытно послушать! – воскликнул другой юноша в одеждах клана Ланьлин Цзинь.

– Мне тоже интересно послушать, что за историю ты слышал, – с улыбкой произнес Вэй Ин. Его ладонь всё так же лежала на коленке Ванцзи.

– Я уже плохо помню подробности, но в той истории речь шла о Вэй Усяне, который своим неподобающим поведением оскорбил Цветочную Деву, – начал повествование Оуян, а Вэй Ин сильно сжал колено Ванцзи своей ладонью.

– Ого, даже так… И что же этот Вэй Усянь натворил такого, что разгневал Цветочную Деву? – стараясь не засмеяться, спросил Вэй Ин.

– В той истории говорилось, что Вэй Усянь, придя в сад, начал читать ужасные произведения. Не свои и плохо написанные. Дева отказалась к нему являться, но он продолжал и продолжал приходить, вновь и вновь декламируя ужасные поэмы и стихи. Это продолжалась до тех пор, пока Цветочная Дева не выдержала и всё-таки явилась перед ним, разозленная. Она осыпала его дождем пустоцветов, а в лицо бросила пустынную колючку. А этот Вэй Усянь на это рассмеялся и попробовал словить Деву и подчинить её своей воле, – произнес Оуян.

– Каков подлец! – донеслось до Вэй Ина со стороны.

– Он ужасен!

– Только он мог поступить подобным образом!

– Никому бы больше не пришло в голову поступать так с Цветочной Девой!

Со всех сторон посыпались гневные выкрики. Каждый из адептов возмущался такому ужасному поступку Старейшины Илин.

– Я даже не слышал о существовании этого сада и Девы в нём, – еле слышно прошептал Вэй Ин, а Ванцзи накрыл своей ладонью его, всё также лежащую на колене, и слегка погладил, словно успокаивая.

– С чего вы взяли, что Старейшина Илин здесь вообще был? Это место далеко от горы Луаньцзан, а как я слышал, он не покидал свою гору, – неожиданно для всех Сычжуй вступился за Вэй Усяня.

– Ты что его оправдать пытаешься? – гневно воскликнул Цзинь Лин.

– Нет… я … – начал Сычжуй, но не успел договорить.

– То, что он не покидал гору, не помешало ему едва не убить моих родителей! – закричал А-Лин.

– Цзинь Лин, я его не оправдываю, но не нужно вешать на человека то, что он не совершал, – вежливо произнес Сычжуй, понимая, что задел больное место Цзинь Лина. Он знал, что А-Лину с детства прививали ненависть к Старейшине Илин, но совсем не понимал, зачем это делалось, ведь тот давно умер.

– Ты ничего не понимаешь! Он – чистое зло! – закричал Цзинь Лин.

– Хватит, – раздался наполненный жутким льдом голос Ванцзи, – Чем дальше вы развиваете эту тему, тем больше ссоритесь. Время сна.

Все адепты умолкли и беспрекословно подчинились Ханьгуан-цзюню, отправившись спать, только Цзинь Лин гневно посверкивал глазами, глядя на Сычжуя, но больше ничего говорить не стал, лишь молча удалился в беседку, где завалился на разложенные на каменном полу одеяла, что имелись у всех в мешочках цянкунь и сейчас пригодились как никогда. Ему предстоит тщательно подумать над стихотворением, которое он будет читать, чтобы ни в коем случае не проиграть Цзинъи.

Вэй Усянь и Ванцзи тоже собрались лечь спать. Они разместились в другой беседке на небольшом удалении от молодежи, чтобы в случае чего быстро прийти на помощь, но в то же время быть отдельно. Они не успели дойти до места ночевки, как к Ванцзи подлетела золотистая бабочка, словно сотканная из солнечного света, и плавно опустилась на подставленную ладонь.

– Бабочка-вестница – произнес Вэй Ин, а Ванцзи прислушался к тому, что ему передали с этой бабочкой.

– Сичэнь скоро будет недалеко от нас, мы с ним встретимся и отправимся дальше вместе. Он возвращается из Ланьлин Цзинь и у него есть новости, – ответил Ванцзи спустя пару минут.

– Даже так, тем более, стоит с ним увидеться, – произнес заинтересованно Усянь.

– Я полечу ему навстречу, но прежде сыграем Покой, – проговорил Лань Чжань.

– Договорились. Я, конечно, надеялся провести с тобой незабываемую ночь под звездным небом, но что поделать… – почти с грустью в голосе ответил Усянь.

– Вэй Ин, но здесь же дети…– немного озадаченно произнес Ванцзи.

– Да шучу я. Я не стану компрометировать тебя при таком большом количестве представителей других кланов, – с улыбкой ответил Вэй Ин. – А ты, значит, вовсе не против подобного времяпрепровождения? – уже мурлыкающим голосом завершил он, подхватив его под руку и тесно прижимаясь к плечу.

– Не против… – на выдохе ответил Ванцзи, – но не здесь. Мне не нравится эта атмосфера. Вроде бы всё спокойно, но где-то на задворках сознания бьется ощущение, что здесь скрыто нечто. Причем за очень сильным магическим полем. Этот сад сам по себе напитан разными энергиями и в их переплетение вписано это поле, но таким образом, что быстро выделить его не получается. Нужно глубокое погружение. Я встречу Сичэня и мы займемся этим. Подобное нельзя оставлять без внимания, мало ли, что здесь спрятали – нужно найти и обезвредить при необходимости.

– Давай, пока ты полетишь за Сичэнем я со своей стороны поковыряюсь здесь? – предложил Вэй Ин.

– Не нужно. Не известно, что именно здесь спрятали. Просто последи за молодежью, чтобы они сами никуда не влезли, – ответил Ванцзи.

– Ладно, уговорил. Никуда не полезу без тебя, – согласился Усянь.

Части дражайшего друга вели себя неспокойно. Они не указывали новое направление, но забились, словно в судорогах, едва они начали играть Покой.

– Странно, почему сегодня музыка действует на них таким образом – вместо успокоения, вызывает раздражение, – произнес Вэй Ин, перестав играть.

– Хм… – пробормотал Ванцзи, – может стоит попробовать сыграть другую мелодию Покоя с более мощным эффектом?

– Так она у вас ещё и не одна? Поистине клан Гусу Лань кладезь знаний и тайн! – удивленно воскликнул Вэй Ин.

Ванзци активировал Полог Тишины и приготовился играть другую мелодию, но был остановлен Вэй Усянем.

– Лань Чжань, к чему такие предосторожности?

– Не нужно, чтобы другие слышали эту музыку. Ее ноты хранятся в Комнате запрещенных книг, – ответил Ванцзи.

– Ого! Но тогда, можно ли мне её слышать? – спросил Вэй Ин.

– Нужно. Я сыграю её один раз без духовных сил. Ты повторишь, также, не вкладывая энергию, а после мы вместе сыграем её, как положено, – ответил Лань Чжань.

– Хорошо. Я слушаю.

Ванцзи прикоснулся к струнам и, в полумраке уединенной беседки, освещенной лишь парой огненных талисманов, полилась красивая и возвышенная мелодия. Она ничем не напоминала привычный Вэй Ину Покой. Её мелодия словно просила успокоиться, рассказывала, как хорошо пребывать в равновесии, когда ничего не трогает твою душу и всё, что происходит в мире, проносится мимо тебя лишь цветными картинками. После ее звучание неуловимо изменилось, будто она стала требовать и капризничать «Ну почему ты никак не успокоишься, я ведь всё тебе поведала, что же тебе ещё нужно? Ну же, успокойся, давай вместе замрем в этой невесомости, где нет места переживаниям и печали». В третьей части вновь изменилось звучание – оно осталось созвучно всей мелодии, но воспринималось совсем по-иному: теперь музыка, создаваемая Ванцзи, приказывала. Одновременно оставаясь удивительно прекрасной, она несла в себе именно четкий приказ подчиниться – успокоиться, отбросить все переживания и внимать только музыканту, слушать и слышать только эту мелодию, забыв обо всём остальном.