Литмир - Электронная Библиотека

– Откуда ты, знаешь, что он ни разу не бил А-Лина и не наказывал за провинности?

– Сычжуй рассказал.

– Ааа… – понимающе протянул Вэй Ин.

Подсвечивая себе огненным талисманом, Усянь прошелся по комнате и вдруг увидел на столике возле окна продолговатую шкатулку. Сделанная явно из дорогой породы дерева и покрытая черным лаком, она стояла посередине столика, словно оставленная для кого-то. При ближайшем рассмотрении оказалось, что по всей шкатулке красной краской нанесены во множестве символы заклинаний, призванных скрывать следы от темной ци.

– Любопытно… – протянул Вэй Ин и резко открыл ее.

На красном шелке лежала его флейта Чэньцин, которая, как он думал, должна была рассыпаться в пыль вместе с его телом еще во время уничтожения печати, там на заснеженной поляне в безымянном лесу. Не хватало только кисточки с висящими на ней резным соцветием лотоса и белыми бусинками.

– Это же Чэньцин… – пораженно произнес Ванцзи. – Я же осмотрел там каждый сантиметр земли, когда он успел ее найти?

– Видимо, чуть раньше, чем Мэн Яо нашел осколки печати, иначе бы мы ее обнаружили явно не здесь и, возможно бы, вовсе не нашли, – проговорил Вэй Ин.

– Мгм, – всё еще будучи удивленным их находке, ответил Ванцзи.

– Привет, моя дорогая, – промурлыкал Усянь и нежно погладил флейту кончиками пальцев. – Как бы мне сейчас и ни хотелось сыграть на тебе, но нельзя… Эх… придется тебе еще немного полежать здесь, – и с грустным вздохом он захлопнул крышку, а саму шкатулку убрал в мешочек цянкунь.

– Уходим? – спросил Лань Чжань.

– Да. Хочу наведаться еще в одно место. Я не имею права его посещать, но… мне необходимо принести извинения и… хотя… – неопределенно ответил Вэй Ин.

– Хорошо. Веди.

Вэй Усянь привел Лань Чжаня к храму предков. В нерешительности замерев на входе, он всматривался в озаренное множеством свечей помещение.

– Разве ты не хотел войти? – спросил Ванцзи.

– Хочу, но…

Лань Чжань взял его за руку и сам, первым вошел в обитель предков семьи Цзян.

– Простите, что беспокоим ваш покой, – принес извинения Ванцзи и, взяв в руки три палочки благовоний, поджег, и, встав на колени перед алтарем, разместил их в подставке на нем. – Вэй Ин? – обернулся он на Усяня, который всё еще не решился что-либо произнести.

– Простите, что беспокоим ваш покой, – очнувшись от созерцания табличек Цзян Фэнмяня и Юй Цзыюань, он повторил слова Ванцзи и тоже взял палочки благовоний.

Едва по храму предков разнесся аромат от зажженных ими благовоний, как Вэй Ин мысленно начал просить прощения за все совершенные им грехи. Лань Чжань сидел на соседней подушке и ожидал, пока Вэй Усянь выскажется. Искоса взглянув на своего любимого, Усянь неожиданно понял, что он до безумия хочет вот прямо сейчас трижды преклонить вместе с ним колени. Спроси он у Цзян Чэна позволения на подобное, то тот ни за что не даст его, ведь подобное в его понимании оскорбит души предков. Никто из семьи Цзян не был мужеложцем. Даже если и был кто-то настолько дерзкий, то он вряд ли позволил бы себе совершить подобное. Но ведь они с Ванцзи любят друг друга и один этот факт словно убирает запрет в сознании Вэй Ина на совершение такого действия в этом священном месте. Любовь же нельзя запретить? Ведь так?

– Лань Чжань…

– Да?

– Ты… всё еще хочешь преклонить со мной колени перед небом и землей, родителями и друг перед другом?

– Да, – серьезным голосом ответил Ванцзи.

– Я…

– Я понял тебя.

– Фух… Тогда сделаем это здесь? – спросил Усянь. Он вроде и получил только что согласие Лань Чжаня, но резко занервничал.

– Я хотел полноценную брачную церемонию, но… сделаем это сейчас.

Они молча трижды поклонились, а вместо положенного вина, поцеловали друг друга, выпивая с любимых губ любовь, что была дарована им небом. Стоя перед алтарем в храме предков семьи Цзян и крепко держась за руки, без пышного празднества и множества гостей, они стали супругами.

– Вэй Усянь, ты что творишь?! – раздался со стороны входа наполненный гневом голос Цзян Чэна.

У Вэй Ина покрылось льдом не только тело, но и душа. Вот теперь Цзян Чэн его точно убьет… одна надежда на Лань Чжаня.

====== 62. ======

В глазах Цзян Чэна Вэй Ин увидел фиолетовые искры. Это не сулило ничего хорошего и говорило о том, что глава Цзян сейчас в диком гневе и любое неосторожное слово или действие способно окончательно вывести его из себя. Вэй Усянь замер и только крепко-крепко сжал ладонь Лань Чжаня, словно предостерегая его от поспешных действий. Цзян Чэн за эти годы вряд ли сильно изменился, скорее всего стал лишь чуть более сдержанным и то не факт, а лишь предположения самого Усяня, ведь раньше А-Чэн не стал бы задавать вопросы, а сразу же ударил бы Цзыдянем при виде такой безнравственной картины, представшей перед его глазами. Но, тем не менее, сейчас его гнев был почти осязаем и даже воздух вокруг них заискрился фиолетовыми вспышками, а кольцо на руке слегка потрескивало в такт искрам в потемневших глазах.

«Жуть какая… Точно жалеть не станет…» – пронеслось в мыслях Вэй Ина, а Ванцзи в одно мгновение загородил его собой, чем вызвал кривую усмешку у главы Цзян.

– Вэй Усянь, я тебя спрашиваю, что ты творишь?! – громко и грубо произнес Цзян Чэн ту же самую фразу, что и несколько мгновений назад.

«Сколько он успел увидеть? Только поцелуй или и поклоны? Ужас… Что мне ему сказать?» – мысли Вэй Ина отчаянно метались, он абсолютно растерялся и не представлял, что следует ответить.

– Глава Цзян, – первым заговорил Ванцзи, – позвольте мне ответить вместо Вэй Ина.

– Нет! – гаркнул Цзян Чэн. – Я не с тобой разговариваю, а вот с ним, – и он кивнул на спрятавшегося за спину Ванцзи Усяня и едко хмыкнул, – благородный господин Лань? Ну да, ну да… обычный обрезанный рукав… какое убожество и разочарование, не так ли? – от этих слов сердце Вэй Ина еще больше заледенело, а руки, сжимающие ткань ханьфу Лань Чжаня, ощутимо задрожали… Из глубины души начал подниматься гнев.

Вэй Усянь вышел из-за спины Ванцзи и встав перед А-Чэном, взглянул ему в глаза.

– Цзян Чэн! Можешь сколько угодно оскорблять меня, но не смей говорить подобное в сторону Лань Чжаня, – сдерживая дрожь в голосе, произнес твердо Вэй Ин.

– Да ты что?! И почему же я не имею права говорить это ему в лицо? Кто мне запретит? Ты? Он? Аха-ха… Не смеши меня, – прикрыв глаза ладонью, со злостью в голосе ответил глава Цзян.

– Я тебе запрещаю, – произнес Усянь.

– Ты?! А кто ты такой, чтобы запрещать мне подобное? Ты даже не член моего клана, не говоря уже об остальном. У тебя нет права указывать мне, что я могу говорить, а что – нет.

– Цзян Чэн!

– Вэй Усянь! Ты вообще думал головой, когда решил совершить вот это всё здесь, в Храме предков моей семьи?! Нашей семьи, если ты еще не забыл об этом… Как у тебя вообще хватило наглости сделать это… Или после перерождения ты совсем рассудком повредился?

– Цзян…

– Помолчи, или я за себя не ручаюсь и меня не остановит твой… – он смерил взглядом Ванцзи, выливая на него за секунду тонну презрения, – твои безрассудные действия выходят за все рамки… И… мне теперь любопытно, когда же вы двое спелись, раз ты так резво отправился к… нему, едва вернулся, – голосом, сочащимся ядом, проговорил Цзян Чэн.

– Пятнадцать… – тихо произнес Вэй Ин.

– Что ты там бормочешь? Не слышу.

– Мы вместе с пятнадцати лет, – твердо ответил Вэй Усянь, посмотрев прямо в глаза А-Чэна.

Во взгляде Цзян Чэна смешались ужас и шок от осознания услышанного. Усяню на мгновение показалось, что он даже покачнулся, но в колышущемся свете множества свечей, возможно, действительно, просто показалось.

– Вэй Усянь, ты… у меня даже слов нет, остался один лишь гнев… Ты столько лет лгал мне?! Я ведь всегда переживал, что несмотря на твое легкое общение с девушками, ты так себе никого и не смог найти… Думал, как же так, а тебе это просто не нужно было. И ты молча, за моей спиной, вот с ним? Столько лет обманывал меня, скрывая это… Интересно, а кто еще знает?

156
{"b":"733058","o":1}