Джереми сделал пару шагов и остановился у самого края тротуара дороги, выложенной из брусчатки – опять же пережиток некогда богатого прошлого Бритчендбарна, оставленный сразу и как историческая память, и как наглядный пример экономии бюджета города. Всё в одном флаконе. Глубоко вдохнув, Джереми поднял глаза к небу. Солнце медленно уплывало за горизонт, освещая кровавым оттенком нагнанные за день ветром редкие перьевые облака. Холодало. Джереми уже пожалел, что надел одну лишь футболку-поло. Мало того, что она была броского кислотно-зелёного цвета и безумно мятая, так ещё и будто в сеточку, благодаря чему теперь Джереми всем телом ощущал любое дуновение ветерка. Он ненавидел этот цвет, такую ткань и тем более такой пошив – но заниматься шопингом у него желания не было, а столь заботливые бывшие коллеги, казалось, постарались наполнить его гардероб как можно более отвратительными вещами.

Не доверяя своей опьянённой памяти по поводу маршрута до дома, Джереми решил довериться карте и навигатору в телефоне. Но цифры заряда батарейки телефона, сигнализирующие с дисплея о всего лишь четырёх процентах, заставили его довольствоваться мельком заданным навигатором направлением. После чего Джереми сразу же отключил все функции, проклиная себя за то, что попросил бармена зарядить телефон лишь самым утром. Ещё и тратил потом заряд на изучение телефона, затем на бездумный сёрфинг в интернете на протяжении почти всего времени пребывания в пабе. Потому, собрав все свои силы в кулак, а, вернее, в ноги и плечи, которые уже порядком ныли из-за костылей, а особенно правое, Джереми побрёл домой, как он надеялся, по кратчайшему пути.

Алкоголь в крови дарил какое-то спокойствие и даже безразличие ко всему происходящему. Вглядывался ли в лицо Джереми идущий навстречу прохожий? Плевать – перед глазами Джереми он представлял собой лишь расплывчатую и мельтешащую из стороны в сторону фигуру. Идёт ли по телевизору очередной репортаж о Джереми, с нескончаемыми рассуждениями, предатель ли он или просто невезучий идиот? Дважды плевать. Произошедшее в Гданьске? Воспоминание о нём всё же резало где-то в глубине груди, в самом сердце. Но хотя бы теперь сознанию Джереми удавалось закрыться от сменяющих друг друга, будто в проекторе, терзающих его картинок. Джереми улыбнулся проскользнувшей мысли о том, что как бы он удивился, если бы в школе, в институте, да даже и год назад ему кто-нибудь заявил, что он будет искать забвения в пабе, прося бармена о том, чтобы его стакан не был пустым. Отличник и паинька с самого детства, вечно придерживающийся здорового образа жизни. Ни разу в жизни не напивавшийся, да и практически вообще не пьющий алкоголя, не попробовавший и одной сигареты и, тем более, наркотиков. Всё течёт, всё меняется! Джереми едва удержался от того, чтобы не остановиться посреди улицы и не разразиться истерическим хохотом. Всё течёт, всё меняется…

Выбравшись из центра города к окраинам с частными домами, Джереми мысленно поздравил себя с тем, что он хотя бы не плутает кругами по главной площади, о чём в какой-то момент у него закралось подозрение. Резко остановившись на месте, словно вкопанный, едва послушными пальцами он достал из кармана телефон и, щурясь сильнее и сильнее, стараясь тем самым как можно лучше сфокусировать зрение, убедился в том, что телефон разрядился окончательно. Закрыв глаза и сделав три глубоких вдоха для того, чтобы удержаться и не разбить телефон об тротуар, Джереми сообразил, что виновен не новенький аккумулятор, а он сам и не отключенные им данные о местоположении и передача мобильных данных. Трижды прокляв себя, он решил продолжать двигаться, вернее, стараться двигаться в том же направлении, в котором шёл и до этого.

– Идти в том же направлении, в котором и шёл! Гениально. Ты просто гений, мать твою… – пробубнил заплетающимся языком Джереми, осознавая то, какие «глубокие» мысли приходят в его светлую голову. И в этот момент ему стало интересно наблюдать за собой, за своими действиями и идеями. Изучение опытным путём поведения человека под действием алкоголя – уже не пьяница, а почти что учёный, целое оправдание на крайний случай!

Солнце уже окончательно ушло за горизонт, и теперь улочки Бритчендбарна освещали фонари, висевшие на совершенно разных столбах в зависимости от района города: кованных в центре, а потом бетонных и даже нескольких деревянных на самой окраине. Но, к очередному удивлению Джереми, светили они довольно ярко и, даже из уже попавшихся ему на пути порядка двух десятков фонарных столбов, лишь в одном была перегоревшая или разбитая лампочка. Тишину, постепенно обволакивающую город, если не считать иногда раздававшегося лая собак, всё реже и реже разрывал шум двигателя в совокупности с шуршанием шин по асфальту машины, принадлежавшей кому-то задержавшемуся на работе или же возвращающемуся из соседнего города. Джереми даже пожалел, что дом его родителей находится в северо-восточной части Бритчендбарна, ведь самое шумное в городе место, шоссе, примыкало к западной части города, уходя далее по касательной на юг – по нему можно было добраться до обоих предприятий, а также и до соседних городов. Тогда как не более чем двухполосные дороги, окружавшие их дом, вели в тупики, а просёлочные грунтовые дороги, после которых можно было недосчитаться пары колпаков, если не вообще колёс, были основными в городе. Всё дело в том, что Джереми любил шум крупных городов. Он всегда успокаивал, а ночью даже убаюкивал его.

Внезапно до Джереми донёсся какой-то странный звук. Он не мог понять, причудилось ли ему, но он явственно услышал чей-то срывающийся крик, даже вопль. Подняв голову, он осмотрелся. По другую сторону дороги уже не было ни заборов, ни домов: от самой обочины до леса простиралось поле, как показалось Джереми, заросшее высокой травой и какими-то сорняками. В свете пограничных фонарей был виден лишь его край, а далее силуэты были едва различимы. Проще говоря – не видно было ни черта. Джереми прислушался, продолжая вглядываться в темноту и медленно поворачивая голову, словно локатор. На участке, у которого стоял Джереми, неистово залаяли собаки, видимо почувствовав, что чужак остановился рядом с охраняемой ими территорией. Не желая проверять местные заборы на наличие дыр, лазов и секретных проходов, стуча костылями, Джереми сделал несколько шагов вдоль забора, отойдя к самому краю тротуара. Решив окончательно, что либо ему показалось, либо опьяневший разум играет с ним в невесёлую игру под названием «сохрани моё и своё психическое здоровье», Джереми уже собирался вернуться чуть вглубь города, чтобы там узнать у какого-нибудь прохожего, как ему добраться до родительского дома. Как вдруг явственный вопль вновь прорезал тишину, отдавшись где-то внутри барабанных перепонок Джереми. Он спрыгнул с тротуара на проезжую часть и, не обращая внимания на отдавшуюся одновременно и в ноге, и в плече боль, чуть ли не подбежал к уже противоположенному краю дороги, от которого простиралось поле – именно с той стороны и доносился крик. Теперь редкие фонари светили ему в спину, не слепя глаза. И тогда Джереми увидел, что по полю, по диагонали от него, бежит какой-то силуэт, странно размахивая руками. Моментально брызнувший в кровь адреналин будто снял с Джереми опьянение. Отбросив костыль, который поддерживал его по правую сторону, Джереми поспешил наперерез бегущей во тьме фигуре…

Среда. 6 августа 2014 года

Продравшись в темноте на ощупь через кусты, она потеряла равновесие и упала лицом вперёд, сильно ударившись коленями. Но тут же вскочила, оттолкнувшись руками от земли, и побежала к маячившим по другую сторону небольшого поля, буквально в нескольких десятках метров от неё, огням в окнах домов и фонарей, располагавшихся на окраине города. Перед глазами всё плыло, горели, будто прижигаемые, царапины на лице, руках и ногах, полученные ею при бегстве через лес и особенно от тех самых последних кустов. Саднили коленки и голеностоп, который она подвернула, поскользнувшись в босоножках на корнях. Ей было тяжело дышать, каждый следующий вдох был короче и быстрее предыдущего. Казалось, ещё чуть-чуть, и лёгкие просто выпрыгнут из груди или разорвутся на части, но захватив как можно больше воздуха, она вновь закричала уже порядком сорванным голосом. Несмотря на затуманенный разум – судя по всему, из-за наркотиков, которыми её напичкали похитители – она понимает, что её преследуют. И что если ей не помогут, то те люди непременно вновь схватят её. Ведь они совсем рядом… Она видела мелькнувшую фигуру за деревьями, после чего уже без лишних размышлений полезла напролом через те колючие кусты.