— А не-е-е, не беспокойся, — махнул Вансон рукой. — Она уехала на ярмарку цветов. Петуньи свои повезла. Вернётся завтра.
— Пиво есть? — меланхолично прошептала девушка, не найдя аргументов для отказа.
— Есть кое-что получше, — поиграл он бровями, хватая Лив за руку и утягивая в дом.
Накрапывающий дождь барабанил по крыше, с каждой минутой усиливаясь. Лив и Сагр сидели в патио, расслабленно наблюдая за приземляющимися на газон каплями. Бейли протянула обратно тлеющий косячок, выпуская облако дыма, и откинула голову на спинку кресла, изучая пластиковый навес.
— Оливка, не зависай! — ткнул её в плечо Вансон. — Самое время для раздува. Такое вчера видео в Тик-Ток нашёл, оборжёшься, — хихикнул Сагр, доставая телефон. — Там короче котики… Эй, ты чего? — обеспокоенно спросил он.
Девушка лишь вздохнула, продолжая пялиться на крышу веранды.
— Всё еще из-за своего парня грузишься? Забей!
— Нет. Просто думаю, — отмахнулась Оливия.
— Из-за слов Ульриха?
— По большей части да.
— Да брось! Он так говорит, потому что любит тебя.
— И я его, но в последнее время он слишком категорично относится к моим решениям.
— Ты серьёзно не понимаешь причину? — рассмеялся Сагр. — Когда я сказал, что он любит тебя, я имел ввиду не ту любовь, о которой ты подумала. Он любит тебя по-настоящему, как женщину. Смекаешь?
— Вот только ты ещё не начинай!
— А что я? Мы столько лет знакомы, и всё это время видел Свенсона рядом с тобой. Он помогал, поддерживал! Видимо, всё надеялся, что когда-нибудь ты поймёшь его чувства. Но в итоге остался во френдзоне. А я всегда говорю — нравится девчонка, надо брать сразу, а то потом поздно будет. И вообще…
Вансон пустился в пространные философские размышления, но Лив его уже не слушала. Поднявшись с кресла, она убрала плед и вышла под дождь, не замечая удивленных окликов Сагра.
Одежда вымокла насквозь в первые пару минут, но Бейли упорно двигалась по ночным улицам, обнимая себя за плечи замёрзшими руками. Власть наркотического опьянения над организмом брала верх, и Лив поддалась этому эфемерному состоянию и навязчивым мыслям. Яркий свет неоновых вывесок в одночасье стал невыносим, безжалостно разрезая слезящиеся серые радужки.
Частный сектор сменился восточным кварталом, основной застройкой которого были кондо, и брюнетка ускорила шаг, желая быстрее добраться до Одинс авеню.
Тёмный лестничный пролет, первый этаж, второй, третий. И вот она уже стоит напротив двери. В голове нет и намёка на сомнения, лишь легкое волнение от предстоящей встречи.
Решительно нажав на звонок, Лив отошла в сторону, приготовившись ждать. Несколько минут за дверью стояла звенящая тишина, пока не раздались уверенные шаги, и створка отворилась. Пробежав глазами по обнаженному торсу, украшенному множеством татуировок, при создании большинства из которых Бейли присутствовала лично, девушка опустила взгляд ниже, на спортивные штаны, что были наспех натянуты и еле прикрывали косые мышцы живота, а затем вернулась к лицу, на котором застыло легкое изумление. Улль сонно сощурился, оглядывая силуэт в полумраке, и удивленно произнес:
— Эл? Что ты здесь делаешь? — посторонился он, пропуская брюнетку.
— Нам надо поговорить, — стуча зубами, выдохнула она.
— Боже, что случилось? Почему ты в таком виде? — тут же забеспокоился парень, стоило напольной лампе отбросить свет в коридор и показать насквозь мокрую девушку.
Убрав влажную прядку с лица, Лив недоуменно посмотрела на капающую с ее одежды воду и, приподняв голову, спокойно пояснила:
— Там дождь.
— Проходи скорее, — покачал он головой. — Сейчас принесу полотенце. Или сходишь в душ?
— Нет. Полотенца будет достаточно, — задумчиво протянула Оливия, поднимая с тумбочки фото, на котором были изображены они с Уллем в старшей школе. Девушка растянулась у него на руках, откинув голову и заливисто смеясь, а Свенсон смотрел на её покрасневшее лицо, улыбаясь в ответ. — Я помню этот день, — опустила она снимок обратно, как только в гостиную вернулся друг, передавая ей махровое полотенце.
— Да, я тоже, — засмущался Улль, отводя взгляд, когда Бейли скинула с себя толстовку, проводя тканью по телу.
— Тогда ты сказал, что любишь меня.
— Да. А ты сказала, что любишь меня ещё больше и я самый близкий друг в твоей жизни.
— А сейчас?
— Зачем эти вопросы, Лив? Ты прекрасно знаешь, что ничего не поменялось. Я всё так же люблю тебя, а ты всё так же считаешь, что я лишь друг. Ты чётко дала мне понять границы, за которые я не имею права переступать. И мне пришлось с ними смириться, — грустно улыбнулся он, проклиная себя за откровения. Вот сейчас она испугается этих чувств, и вместо тонкого стекла между ними встанет кирпичная стена.
— Поцелуй меня, — прервала его тяжелые мысли Лив, подходя ближе.
— Что? Мне кажется, ты не в себе.
— Я хочу этого. Стою тут в два часа ночи и прошу поцеловать. Что ещё мне нужно сделать, чтобы ты наконец…
Ульрих резко притянул ее к себе, запуская пальцы в мокрые пряди, что рассыпались по плечам и спине, вжимаясь в холодное тело, подрагивающее не то от холода, не то от эмоций. Накрыв её губы своими, он нежно пробовал на вкус эти долгожданные ощущения, едва сдерживая стоны наслаждения.
Брюнетка упёрлась ладонями в его торс, мягко толкая в глубь квартиры и делая шаг следом. Маленький коридор вдруг показался Свенсону невыносимо длинным. Мысли бешено носились в голове, сознание упорно твердило, что всё это ему лишь снится, но Бейли мягко провела рукой по щеке, скользя дальше в волосы, и парень отпустил последние сомнения, поддаваясь внезапному счастью.
Оказавшись в спальне, он бережно опустил девушку на кровать, покрывая поцелуями любимое лицо, переходя на шею и спускаясь ниже до ключиц. Пальцы поддели тонкие лямочки насквозь мокрого кружевного топа, плавно стягивая их и обнажая грудь. Лив выгнулась, сжимая плечи Улля, когда один сосок оказался в плену тонких губ. Крепкие руки то сжимали её талию, то осторожно скользили по телу, пытаясь запомнить каждый изгиб и впадинку. Тяжёлое дыхание парня мешалось с её хриплыми вздохами, разрывая тишину сонной комнаты.
Выцеловывая каждый миллиметр горящей от желания кожи, Свенсон опускался всё ниже, заставляя брюнетку замирать от окутывающей нежности. Тихое шуршание сползающих с ног джинс и белья, робкие касания внизу живота, лёгкий укус на внутренней стороне бедра — и Лив на мгновение забыла как дышать, запрокидывая голову и раскрывая рот в немом крике.
Проворные движения языка доводили до исступления. Девушка извивалась, в наслаждении сжимая простыни, но Улль крепко удерживал её за ягодицы, продолжая ласкать. Блаженная нега захватывала каждую клеточку, лишая одурманенный разум последних мыслей. Волны удовольствия накатывали одна за другой, укачивая в невесомости, но внезапный порыв на уровне инстинкта будто вернул Лив с небес на землю.
Брюнетка запустила пальцы в светлую шевелюру, что в темноте почему-то отливала серебром.
— Иди ко мне, — прошептала девушка, разглядывая взволнованного парня из-под прикрытых век.
Нежные прикосновения губ на бедренных косточках и последующая вереница трепетных поцелуев до самой груди словно замедлили время, и Лив нервно поёжилась, понимая, что сходит с ума от этой сладкой пытки. Она мягко оттолкнула Свенсона, ловя удивление в голубых глазах. Стоило его лопаткам опуститься на кровать, как Бейли ловко перекинула ногу, оказываясь сверху. Плавное движение бёдер подарило приятное чувство тугой наполненности, и девушка чуть откинула голову, полностью отдаваясь власти кайфа.
— Чё-ё-ёрт, — зашипел Улль, откидываясь было на подушки и тут же возвращая взгляд к средоточию обоюдного желания. Всё ещё слабо веря в происходящее, он вцепился в ягодицы брюнетки, помогая держать более-менее ровный ритм, а затем проскользил ладонями по талии, очерчивая стройный силуэт.
Она улыбалась ему. Его валькирия, недостижимая мечта, с мыслями о которой он жил с тех пор, как был ещё подростком. Темнота могла сыграть злую шутку с воображением, но Свенсон явственно чувствовал эту ласковую, чуть смущённую улыбку девушки, что теперь полностью принадлежала ему. Бархат её кожи отзывался электрическими разрядами на кончиках пальцев, но Улль всё ещё не верил в происходящее.
