========== Часть 1 ==========
— Ты Огненная! Ух ты! Я на самом деле встретил Огненную!
Игнис чертыхнулась. Ей никогда ещё так не хотелось оторвать голову смертному. Да, это всегда привлекало девушку, но похороненная жажда крови всколыхнулась, когда чумазый мальчишка начал тыкать в неё пальцем посреди улицы, визжа от восторга.
Дети. Игнис ненавидела детей даже когда сама ещё была ребёнком. А теперь эти чувства к цветам жизни усилились, когда она схватила незнакомого мальчика под руку и насильно затащила в подворотню. Всё произошло слишком быстро, чтобы прохожие успели спохватиться маленького оборванца. Хотя, признаться, если бы Игнис на их глазах оторвала ребёнку голову, частично превратившись в легендарного монстра с крыльями и кровожадной пастью, ни один бы не обернулся.
Почему девушка этого не сделала? Она не знала.
Как прохожий бездомный мальчик понял, что между лопаток незнакомки стоит Печать Ада, Клеймо Дьявола, Метка огня, если по-простому? На этот вопрос у неё тем более не было ответа.
Такие, как она, отмеченные судьбой/роком скрывали свою сущность испокон веков. Она, Игнис, сменила не одну школу, прежде чем смогла спокойно ходить по улицам. О них, Огненных, ходили легенды. Большей частью - полное враньё. Но Игнис действительно могла дотла спалить мелкого десятилетнего засранца, который чуть не угробил её жизнь.
Мальчик испуганно смотрел в горящие глаза девушки. Она и сама знала, что выглядела не очень. В моменты злобы из ноздрей струился дым, а улыбка превращалась в злобный оскал. Это и к лучшему, думала Игнис, ей необходимо напугать сорванца.
— Я… я… простите… пожалуйста, — лепетал бездомный, начиная шмыгать носом.
— Ты же понимаешь, что я могу тебя уничтожить одним взглядом? — прошипела Игнис, чувствуя, как в зрачках вспыхивает адский огонь.
Конечно, не могла, но, судя по округлившимся глазам ребёнка, он об этом не знал.
— Я не расскажу, правда, не расскажу! — завопил он, начиная биться в истерике ужаса. — Пожалуйста, не убивайте меня!
— Как… как ты узнал? — прохрипела девушка, чувствуя во рту привкус дыма.
Огонь подступал к горлу комом, но она старалась сдержаться. Всё-таки это был настоящий, реальный человек, а не манекен, на котором она тренировалась самоконтролю. К слову сказать, он был не один. Множество муляжей прошло через руки Игнис, ни один не выжил.
Мир их пластмассе.
— Я видел огонь вокруг твоей головы! — торопливо выпалил мальчик. — Ты горишь!
Девушка удивлённо поперхнулась дымом. Через секунду стремительных размышлений она тряхнула беднягу за руку и резко дёрнула его за шиворот, обнажая худую спину. Ребёнок сдавленно пискнул. Скорее всего действия Игнис причинили ему боль, но он послушно молчал, пока девушка до боли в глазах вглядывалась в серую от грязи кожу.
Да, знак был там, бледно-голубая метка Водного Дракона. Она удивлённо отстранилась и снова тряхнула мальчика, словно надеялась, что из него посыплются монеты. Оборванец терпел эти встряски, по-прежнему испуганно наблюдая за реакцией девушки. Игнис требовательно вглядывалась в пространство над головой ребёнка. Каждого Дракона окружала аура его стихии, и с большим трудом она увидела бледно-голубое свечение, окружавшее нестриженную макушку.
Да, бездомный был Водяным Драконом, именно поэтому он видел искрящуюся, сильную ауру Игнис, но это создавало больше вопросов, чем ответов. Девушка поняла, что из положения жертвы мальчик не будет особенно разговорчив, поэтому отпустила его и зло выплюнула:
— Тогда какого Дракона ты кричал посреди улицы, что я Огненная?! В твоём клане что, не учат манерам?
— Клане? — удивился приободрившийся мальчик, который понял, что опасность в виде огнедышащего монстра миновала.
— У каждого Дракона должен быть свой клан, — кивнула Игнис, отходя от инцидента, но всё ещё недовольно сводя брови. — Ты же Дракон.
— Я? — поразился ребёнок. — Хотелось бы! Я читал в книжке, что вокруг Драконов всё светится! Ты мой первый Дракон!
— Ты Дракон, — уверенно заявила Игнис с раздражением, глядя на мальчика, как на умалишённого.
— Если бы я был Драконом, всё было бы по-другому, — отозвался он с блестящими от грусти глазами. — Я просто смертный…
Девушка поняла, в чём дело, и это осознание заставило её бессильно зарычать. Её клан нашёл ещё до того, как первый горшок с ненавистными петуньями вспыхнул синим пламенем под её разозлённым взглядом. Драконы объединялись и искали себе подобных, чтобы помочь выжить и не раскрыть себя. Что делали с Отмеченными смертные? Раз на раз не приходился. Что делали Отмеченные со смертными, которые пытались на них напасть? Там и того больше вариантов.
Игнис не была сентиментальной, но точно знала, что без помощи клана не прожила бы и тринадцати лет. Собственная сила ужасала её, но наставник помог ей преодолеть этот безотчётный страх. И вот теперь перед ней стоял ребёнок, который через пару лет должен был стать проклятьем всех окружающих, а потом и жертвой чрезмерно любопытных смертных. Девушка посмотрела в наивные глаза, направленные на неё, и поняла, что мальчик не проживёт и этих двух лет.
— Да ты, должно быть, шутишь… — тяжело проговорила она.
***
Игнис стремительно шагала вдоль дороги. Она слышала, как мальчишка пыхтел позади, еле поспевая за её широкой поступью в старых кроссовках. Девушка зажала зубами сигарету и с глухими ругательствами пыталась извлечь огонёк из упрямой зажигалки. В такие моменты она была чертовски рада, что никто не знал о её настоящей природе. Дракон, который не может прикурить, — хороший герой плохих анекдотов.
— Куда мы идём? — сумев поравняться с новой знакомой, спросил ребёнок.
Казалось, он был полон хороших предчувствий и просто был в восторге от того, что вприпрыжку следовал за настоящим Драконом.
— Я иду к таксофону, а ты помалкиваешь в тряпочку и трусишь за мной, понятно? — отрезала Игнис.
Мальчик послушно кивнул и больше не пытался ничего выяснить. Смирившись с тем, что зажигалка окончательно восстала против её образа жизни, девушка убрала сигарету и спросила:
— Тебя как хоть зовут?
— Микки, — живо отозвался оборванец с улыбкой.
— Микки? — усмехнулась Игнис. — Какое-то девчачье имя, не находишь?
Девушка некоторое время шагала молча, а потом вдруг фыркнула и напела:
— Oh Mickey, You’re so fine, Youre so fine you blow my mind. Hey Mickey! *
Поймав недоумённый взгляд мальчика, она осеклась и, кашлянув, заявила:
— Проехали.
Остальной путь они проделали в тишине. Если бы хоть один прохожий остановил Игнис, тряхнул бы её как следует за плечи и спросил бы, что она делает, девушка в первое мгновение бы оторопела, а потом бы отвесила наглецу оплеуху. Отряхнулась бы и оставила Микки посреди дороги в одиночестве, потому что она на самом деле не знала, что делала. Зачем ей было нужно помогать бездомному мальчишке, у которого не было клана? Какое ей вообще дело до сироты Микки, который теперь сиял, как начищенный пятак?
Возможно, всему виной совесть. Игнис была с ней в доле и не хотела, чтобы сварливый голосок в голове проснулся после длительной спячки, чтобы вынести ей мозг. Девушка ценила своё душевное спокойствие, поэтому приблизилась к таксофону, бросила монету и набрала знакомый до боли номер. Спустя несколько гудков, в трубке раздался нарочито слащавый женский голос:
— Офис мистера Кларенса. Ингрид слушает.
— Церта, это Игнис, есть дело.
Голос в трубке сменился на грубый и недовольный, из-за чего Игнис презрительно поморщилась.
— Тебе сказали больше сюда не звонить, Игнис, — процедила Церта. — Бедуин ясно тебе дал понять…
— Он мне нужен, — отрезала девушка. — Дело в Драконе без клана.
— Его не будет до завтра, — неохотно отозвалась секретарша. — Позвони завтра.
— Свяжись с ним, это срочно, — с раздражением потребовала Игнис. — Церта, не будь такой су…
— До завтра, Игнис.
В трубке раздались короткие гудки, и девушка бессильно бросила трубку на рычаг таксофона. Они с Цертой не ладили с самой первой встречи в клане. Высокомерная воспитанница Бедуина стала его приближённой помощницей, а на деле просто секретаршей, и не могла вынести, что глава клана относился благосклонно к другой своей ученице. Девушка буквально бесилась, а Игнис показательно закуривала при ней, заставляя морщить аккуратный носик и театрально закашливаться. Не стоит и говорить, что изгнание соперницы из клана было для Церты равносильно Рождеству посреди лета — чудом.
