Хорошо хоть в обед встречу назначила. Вечер не испорчу, и то радость.

Потерплю немного, а потом оторвусь, рассказывая Лидке об этом жутком свидании в мельчайших подробностях. Пусть устыдится. Пусть прочувствует свою вину.

– Я вообще сам поднялся, своими силами, – сообщает Андрей, когда авто трогается с места. – Никто мне не помогал, денег не давал. Реально все сам. Жестко требую, но такая закалка выработалась.

– А родители разве не помогали? – удивляюсь.

– Ха, родители, – посмеивается. – Понятия не имею, кто они и где. Я ж детдомовский. На помойке нашли, чудом выжил.

– Господи, – выдыхаю невольно. – Прости, не хотела затрагивать больную тему. Если бы знала, то…

Угораздило же меня сморозить.

– Ой, ладно, – отмахивается. – Понимаю, что на мажора похож, на зажравшегося хмыря, который кайф ложками лопает. Ну, так оно и есть. Дорвался – и понеслось. Тачка, шмот. Раньше ничего не видел, а тут раздобыл, вот башню и сорвало. Теперь отпускает чуток, и я хочу якорь бросить. Сечешь? Бабу отыскать нормальную. Вернее – жену. Детишек настрогать. По правилам все.

Киваю.

Ох, поспешила на него навесить ярлык, не разобралась и сразу приложила не самыми хорошими эпитетами. А он просто… такой. Трудное детство многое объясняет. Это не оправдание, разумеется, однако серьезный аргумент. Парень успел столько всего в мире увидеть и пережить, причем явно отнюдь не светлого, поэтому не удивительно, что он грубый и резкий, жесткий в своих суждениях и вопросах.

Не представляю, чтобы у нас в итоге сложились отношения, однако он совсем не безнадежен. Всего сам добился. Сложности преодолевал. Заклинило его на некоторых вещах. А будь я на его месте, может, еще похуже себя вела.

– Расслабься, – усмехается Андрей. – Не грусти, не напрягайся. Давай музла твоего любимого поставлю.

– Хорошо, – соглашаюсь.

– Ты всегда такая скромная?

– День тяжелый, – пожимаю плечами. – Уже устала.

– Зажатая, но сексапильная, – ржет, в припадке смеха заходится. – Я тебе помогу оттянуться. Правда, у нас всего час. Мало. Айда вечерком на второй круг?

– Посмотрим, – натянуто улыбаюсь.

Уверена, Андрей сумеет осчастливить какую-нибудь хорошую девушку, если по-настоящему влюбится, но у нас все же шансов нет. Пусть Лидка твердит, что я слишком переборчивая, пусть угрожает старостью в окружении кошек. А против собственного нутра не попрешь.

Я любви хочу. Наивно и глупо – понимаю. А все равно хочу. Чтоб как в кино, как в романах, чтоб как ножом, как выстрелом из-за угла. Резко – и сразу наповал.

Наверное, имя накладывает печать на судьбу, определяет карму.

– Мариша, – сладко заявляет Андрей. – Красивое имя. Шикарное. Мою первую девку Маришкой звали. Прикинь? Романтика прямо. Молодость вспоминаю.

Точно. Романтика. Просто отвал башки, какая романтика сильная.

На самом деле, ему совсем необязательно знать мое настоящее имя. Хотя «Марина» довольно близко к истине и в моей анкете на сайте знакомств смотрится отлично. Я удачно подобрала сокращенную версию.

– Слушай, ты не против, если мы по дороге возле универа остановимся? – вдруг спрашивает мужчина. – Я быстро решу вопрос. Метнусь и вернусь. Братаны меня ждут. Добазарились тут пересечься.

– Ладно, – не вижу причины возражать.

– Крутяк, – широко усмехается. – Мне реально на пару слов. Много времени не займет. Так, основное порешать, перенести одну встречу.

– Без проблем.

– Люблю сговорчивых, – очередной взрыв гогота.

Интересно, к этому можно привыкнуть? Наверное. Если оглохнуть.

Через минуту авто тормозит на парковке перед студенческой столовой. Андрей делает музыку громче и хлопает меня по плечу.

– Не скучай, – бросает коротко. – Все ништяк. Я мигом. Разрешу свои дела, улажу, утрясу и поедем тусоваться.

Ограничиваюсь очередным кивком. Чувствую себя куклой-болванчиком. Интересно, это можно назвать самым ужасным свиданием в моей жизни?

Андрей покидает салон авто и направляется вперед. Видимо, своих друзей встречает. Замечаю огромный черный внедорожник, водитель которого явно не заморачивается насчет правил парковки, потому как останавливается в неположенном месте.

Достаю телефон, проверяю мессенджер: куча сообщений от Лидки с расспросами, подруга волнуется, скидываю ей номер машины Андрея, на всякий случай, в целях предосторожности, больше ничего не пишу, держу интригу.

Снова смотрю вперед. Из черного внедорожника выходит несколько мужиков. Вид у них подозрительный: здоровенные, бородатые, все одеты одинаково, облачены в темные кожаные куртки, прямо униформа какая-то. Неприятная компания, очень странная. Даже среди бела дня напрягают и заставляют поежиться.

Андрей останавливается, машет рукой. Кому? Здесь мало народа. Группа студентов на пороге столовой, еще несколько случайных прохожих. Видимо, сейчас как раз пара в университете идет.

Из внедорожника выходит еще один мужик. Среднего роста, но здоровенный, очень пугающий. Без косматой бороды, просто со щетиной. Симпатичный вроде, черты лица правильные, а само выражение жуткое, мрачное и жесткое. Красивая маска. Ледяная. В его глазах царит беспроглядная темень, смотришь, будто в бездну проваливаешься.

Точно бандит. Еще и главарь. Вожак стаи. Предводитель всей этой чудовищной гоп-компании. Его авторитет во всем читается: в манере держаться, в развороте широких раскачанных плеч, в ленивой походке матерого хищника.

Андрей вдруг пятится. Медленно отступает.

Я тоже рефлекторно в сиденье вжимаюсь.

Это что, его друзья? Братаны? Братва? В прямом смысле этого слова? Бандитская группировка?

Ладно, глупо волноваться. Опять я на пустом месте распереживалась. Создаю проблему из ничего. Андрей наверняка знает, что делает. Логично ведь.

Я прячу телефон в сумку. Не глядя. Наблюдаю за тем, как мой лучший кандидат с сайта знакомств застывает как вкопанный перед стремительно надвигающимся хищником.

Я не вижу лица Андрея, ведь он стоит спиной к лобовому стеклу, зато отлично могу изучить этого жуткого амбала. Мясник. Убийца. Ему только в фильмах про маньяков играть. Главную роль, разумеется. Хотя в целом лицо у него симпатичное, да и щетина ему вполне идет, но само выражение чудовищное, сам вид и взгляд тяжелый, пустой. Такому громиле бы только тесак в руки дать или топор для полноты картины.

Откуда у Андрея подобные товарищи взялись? Каким бизнесом он занимается? В переписке отвечал туманно, рассуждал про инвестиции.

Любопытно. Куда эти инвестиции? В оружие? В наркотики? В торговлю людьми? Или во все вышеперечисленное сразу? Я не хочу знать ответ.

Андрей что-то говорит. Кажется. Не слышу и не вижу, могу лишь предполагать, а потом он поднимает руки, будто извиняется…

Я содрогаюсь всем телом, подскакиваю от неожиданности на сиденье. Инстинктивная реакция, бесконтрольная. Горло перехватывает ледяной обруч.

Андрея отбрасывает назад. Мощная сила. Сокрушительная. Даже не успеваю взглядом уловить удар, просто умом понимаю, что удар был. Иначе происшедшее не объяснить.

Андрей распластан на своей собственной иномарке. Растягивается на капоте. Чуть подергивается, пытаясь подняться. Ползет, выше и выше, упирается ладонями о переднее стекло. Подтягивается, судорожно двигается.

Андрей оставляет кровавые отпечатки прямо перед моим лицом.

Ох, черт. Черт, черт, черт. Мамочка!

Я дергаю дверцу, пытаясь открыть авто и выскочить наружу, но система оказывается заблокирована. Этот гад запер меня. Запечатал внутри. Зачем?! Какого дьявола?!

Блин. Надо выбираться. Лихорадочно разглядываю табло управления, пытаюсь найти нужную кнопку, не могу разобраться. Адреналин зашкаливает, бьет по глазам, слепит. Нервно поворачиваюсь, вновь наталкиваюсь взглядом на кровяные следы и чуть не отключаюсь. Нет, нет. Давай, соберись. Держись. Еще рано терять сознание.

Выползу отсюда – и умру от сердечного приступа. А пока – рано.

Стоп. Тормози. А безопасно ли выходить? Когда вокруг все эти подозрительные мужики? Хотя оставаться внутри тоже небезопасно. Мало ли как ситуация будет развиваться дальше? Вдруг захотят осмотреть тачку?