Эрни заливался соловьём, как это бывало и раньше. Его речь походила на крутящуюся карусель: вставить слово было так же трудно, как запрыгнуть на вращающийся аттракцион.

Наконец, Гермионе это удалось.

— Профессор, а что вы думаете об этом?

Эрни резко замолчал, недоумённо водя взглядом от Грейнджер к МакГонагалл и обратно.

— Я считаю, что процесс обучения в Хогвартсе в последний год, как и сказал мистер Макмиллан, сильно пострадал. Я могу лишь догадываться, какие неподобающие вещи творились на уроках Кэрроу, — МакГонагалл замолчала на некоторое время. — Гермиона, — ласково произнесла Минерва, — я не сомневаюсь, что вам по плечу вершить гораздо более серьёзные дела, нежели подписывать бумаги в Отделе Артура Уизли. Ещё год в Хогвартсе даст вам время подумать.

Щёки Гермионы покраснели. Неужели всё написано у неё на лице? Хотя, скорее всего, это дело рук Гарри, отправившего письмо директору.

— Вы были моей лучшей ученицей. Я была бы рада снова видеть вас в этих стенах, — Минерва благодушно взглянула на Эрни, — как и вас.

Неожиданно в камине, занимающем добрую часть стены кабинета, раздалось шебаршение. Послышались чьи-то голоса. Затем среди остывших углей взвилось зелёное пламя, и из камина вышел волшебник в высокой шляпе.

— Простите, Минерва. Я думал, что вы свободны, — сказал он, отряхнув полы мантии от хлопьев сажи. — Членам Попечительского совета не терпится увидеть школу и согласовать с вами кандидатуры новых преподавателей.

— Конечно, конечно, — с легким недовольством сказала МакГонагалл, постучав пальцами по столешнице.

Эрни и Гермиона встали.

— Вы решились, мисс Грейнджер?

Гермиона, слегка поджав губы, кивнула.

— Итак, я жду вас семнадцатого числа для оформления документов, — сказала МакГонагалл. — И передайте мистеру Поттеру, что профессор Слизнорт принимает зелья только в оловянных котелках, не забудьте.

Гермиона тепло попрощалась с директрисой и следом за Эрни покинула кабинет.

Гаргулья встала на место за спиной Грейнджер с каким-то тревожным окончательным стуком.

— Не описать словами, как я счастлив, что ты решила последовать моему примеру, — высокопарно изрёк Макмиллан, сияя улыбкой.

— Э-м-м… Спасибо.

— Я уверен, нас ждёт ещё один незабываемый год!

Гермиона обернулась, чтобы ещё раз взглянуть на гаргулью, знакомые гобелены и каменные статуи по бокам ближайшей ниши. Ей вдруг вспомнились слова Гарри, сказанные ей на кухне «Норы». Да ведь она умрёт от скуки, если послушается поучений Рона.

Итак, она возвращается!

*

Рон раздосадованно фыркал, на его лице поселилось самое несчастное выражение, ведь Гермиона обложилась учебниками, вместо того, чтобы прогуляться с ним рука об руку по Косому переулку.

А погода была великолепна!

На диване рядом, подобрав под себя ноги, сидел Гарри. Вокруг него порхали трансфигурированные из яблочных огрызков коноплянки.

— Гарри, ты делаешь всё в точности, как надо, — похвалила Гермиона, на мгновение подняв взгляд от свитков на волшебных птиц. — Выглядит просто чудесно! Профессор будет довольна.

— А я вот не-до-во-лен, — проворчал Рон, запустив в пузатую птичку, приземлившуюся рядом с ним, скомканным листом пергамента. — Почему вы не посоветовались со мной? Я думал, между нами нет секретов, и… Опа! Вдруг узнаю, что моя девушка возвращается в школу, и мы будем видеться только на каникулах, а лучший друг днями и ночами готовится к экзаменам!

— Мы бы посоветовались, но ты всегда затыкаешь уши, когда речь заходит об учёбе, и превращаешься в лукотруса, у которого срубили дерево, — ответил Поттер, ухмыляясь.

— Гарри, такими темпами ты скоро превратишься во второго Перси. Зачем тебе эта куча литературы?

На самом деле, книг было не так уж много, но для Уизли четыре уже были горой.

— А ты, Гермиона? Надо же было додуматься до такого?! Это тебя Эрни подначил, да? Я оторву Макмиллану уши и заколдую их в подковы для гиппогрифов!

Гермиона решила не отвечать, она всё ещё немного дулась на Рона из-за того, что он испробовал облысевающие леденцы на Живоглоте. Грейнджер что-то увлечённо записывала со скоростью два фута в секунду.

— Мы же по-прежнему будем видеться. Ну не надо так смотреть, Рон, ради бога! — воскликнул Гарри. — Улыбнись.

— И дементоры к тебе потянутся, — огрызнулся Уизли.

— Тогда хоть повернись.

— Зачем ещё? — подозрительно спросил Рон.

— Просто мне надоело разговаривать с твоим затылком, — рассмеялся Поттер. — Ты же в курсе, я давно мечтал поступить в Управление Мракоборческого Отдела.

Поттер прекрасно знал, что эти объяснения Рону ни по чём. Друг не понимал желания Гарри и Гермионы сдавать все предметы на «Превосходно». Особенно это касалось Поттера.

— Ладно, Гермиона, с ней давно всё понятно. Но ты? Да тебя возьмут даже с «Троллями», — глубокомысленно вещал Рон каждый божий день. — Ты же одолел Волдеморта!

Но Гарри не хотелось поступить на службу к специалистам по борьбе с тёмными искусствами и там в первые же дни распрощаться со своей героической репутацией. Да, разумеется, он варил неплохие зелья по сравнению с кляксами Рона или дымящимися цементными лужицами Невилла, но этого, мягко говоря, недостаточно, а уж успехи в области трансфигурации были совсем лишены постоянства.

Площадь Гриммо была самым спокойным местом для подготовки, и от угощений Кикимера сложно было отказаться. С тех пор, как эльф получил в пользование медальон Регулуса, каждый день выдавал чудеса кулинарии.

Трель дверного звонка заставила Гарри оторваться от учебника по трансфигурации. Он бегом спустился вниз, открыл дверь и тут же оказался в объятиях своей умопомрачительной девушки.

Джинни поцеловала его в щёку, и Гарри понял, что ожидал этого момента весь день. Уизли сунула ему в руки перевязанную лентой коробку.

— Всё учишься, — покачала головой Джинни, убрав с волос Поттера пёрышко. — А это мама прислала.

— Ага, — Гарри вдохнул аромат свежей выпечки авторства Молли Уизли, ощущаемый даже через пёстрый картон. — Надо куда-нибудь убрать, пока не увидел Кикимер. М-м… Кажется, там нечто сногсшибательно вкусное!

Джинни задорно рассмеялась и прошла в дом.

Миссис Блэк на портрете зашипела неслышные проклятья. Оглушающее заклинание Снейпа действовало безотказно, храня тишину в доме второй месяц кряду.

С приходом Джинни подготовка к экзаменам всё время шла насмарку. Гарри словно по волшебству терял свой учебный настрой, ему было уже не до Гермионы и Рона.

Звонкий девичий смех звенел на всех этажах, заставляя сердце Поттера счастливо трепетать в груди. Стоит ли говорить, что Кикимер из всех посетителей особняка больше всего недолюбливал именно Джинни Уизли? А той словно ему назло крайне полюбилась перестановка вещей в особняке, особенно твёрдая рука Джиневры чувствовалась в гостиной.

— Вот ведь напасть! Посмотрите на него, — заворчал Рон, спускаясь по лестнице с грацией Хагрида. — Хотя бы раз, Гарри, ты бы прислушался ко мне и вылез из-за книжных баррикад, но нет. Стоит же только показаться моей хохочущей сестрёнке, и ты без зазрения совести милуешься с ней.

Уизли трагически вздохнул.

— Я не виновата, что ты не милуешься сейчас с Гермионой, — язвительно ответила Джинни. — А что, Гарри? Он сам напросился!

Лицо появившейся за Роном Гермионы чуть заалело, но Джинни было всё равно. Гарри понимал это, как и то, что Джинни считала, что ему не стоит проводить столько времени за учебниками.

— Привет, — проговорила Грейнджер. — Гарри, пожалуй, я загляну во «Флориш и Блотс». Мне нужна одна ужасно важная книга, а ещё скоро закончатся чернила…

— А ты, Рон, никуда не собираешься? — мягко спросила Джинни.

— Не-а, — ответил Уизли. — А что? Вы куда-то намылились?

Джинни наградила его взглядом акромантула, от которого убежал обед, и выразительно качнула головой в сторону двери.

— Гермиона, я тебя провожу! — подхватил Рон, догадавшись, к чему клонит сестра.