— Редуцио.

Копия моментально уменьшилась в размерах, став чуть больше напёрстка.

— Я больше не желаю с вами разговаривать, — обиженно произнесла Шляпа. — Лучше бы вы и дальше молчали, Финеас.

Регулус сунул маленькую книгу в карман, вышел в коридор и спрятался в нише. Пару минут спустя в галерее показались Дамблдор и Слизнорт.

— Замечательный день сегодня, замечательный! — торжествовал профессор зельеварения, неся в руках несколько пробирок.

За ним с выражением покорности судьбе на лицах шли ученики, нагруженные коробочками, доверху заполненными серебристо-землистой массой.

— Абсолютно с вами согласен, сэр, — не скрывая улыбки, произнёс Регулус, пристроившись позади Каффа. — Замечательный день!

*

Манящая тайна крылась среди хрупких страниц и ждала разгадки. Сердце волнительно стучало в груди. Регулус с трепетом провёл пальцами по выцветшему корешку книги. На форзаце изумрудными чернилами была оставлена запись:

«Изъято из Запретной секции Хогвартса директором А. Дамблдором».

— Кажется, у меня в руках невероятная редкость! — воодушевился Регулус.

«У тёмной магии нет изнанки. Загляни в её истинное лицо», — отпечаталось на посеревшем развороте.

Регулус замер, не сводя взгляда с мрачных строчек.

«Какие ужасные слова».

В «Тайнах наитемнейшего искусства» описывались ритуалы, проклятия и заклинания, по сравнению с которыми даже Непростительные не казались такими уж страшными. И вот среди жёлтых страниц Регулус нашёл то, что искал.

«Крестраж».

«Герпо. И только он. Найдётся немало слабых дремучих умов, которые его осудят. Всего лишь трусливые люди, которые отрицают величайшее открытие. «Магия, наконец-то, победила смерть!» — кричат им, а они затыкают уши. Что могут понимать в этом глупцы? Ничего! Им неведомы силы искусства волшебства. Крестраж — высшее проявление магии, а они закрывают глаза. Даже подающий надежды чародей — Годелот так и не отважился на создание крестража, но нет сомнений, секрет изготовления был ему знаком. Человек слабого ума. Только достойные могут отважиться на создание…»

Чем больше Регулус читал, тем шире раскрывались его глаза.

«Возьмите цветы асфоделя и листья лавра, добавьте три унции Зелёного льва и размельченной дубовой коры и, наконец, пепел Огненной птицы, символизирующей перерождение и полную победу над смертью.

Феникс обладает огромной положительной силой. Его пение ободряет чистые сердца, слёзы способны исцелить даже серьёзные волшебные раны. Огненная птица опасна из-за внутреннего жара, она гнездится высоко в горах, и добраться до неё крайне трудно — это плата за состав.

Старого феникса — не троньте! Подойдёт лишь птенец, пока он не издал первую ноту песни».

Автор «Тайн» скрупулёзно описал процесс смешения ингредиентов, волшебные формулы, порядок перехода веществ из одного состояния в другое, помещение в выбранный волшебником «особый» предмет, обтёртый магической смесью и пеплом феникса, части своей души.

«…Герпо поместил её в посох из кедра — средоточие его волшебной силы».

Регулус с неверием перечитал последние строки.

«Только расколов душу на части, можно победить смерть. Заклинание должно быть произнесено незамедлительно, пока пепел феникса не остыл.

И хотя в мире существует не так много способов уничтожить крестраж, помните: ограждающие чары, должны быть крепкими как старые корни. Без своего вместилища осколок души жить не сможет.

Когда пепел унесёт ветер, наконец, вы увидите, как смерть побеждена».

Регулус откинулся на спинку стула. Он чувствовал, как бешено бьётся о ребра сердце, а в голове всё мелькали строчки из «Тайн наитемнейшего искусства» и звучали слова, в одно мгновение обретшие смысл. Ему вдруг вспомнился Кикимер, его трясущееся тельце на ковре.

«Тёмный Лорд положил в чашу медальон. Круглый зелёный медальон».

Волдеморт скрыл медальон Слизерина, точно молодой чародей своё сердце, движимый надеждой стать неуязвимым. Он бессмертен! Его нельзя убить. Эйвери хвастал, что его отец давний друг Волдеморта. Вальбурга знала Тёмного Лорда ещё в Хогвартсе. Но Волдеморт выглядит молодо. Как он мог учиться с Вальбургой Блэк? Он знает секрет неуязвимости. Как знал его и Герпо.

«Нужно непременно кому-то рассказать об этом! Но кому? Дамблдору? И что я ему скажу? Я обманом, без спроса снял копию с запрещённой книги, которую вы изъяли и хранили у себя в кабинете. Какая ерунда! Допустим, у Тёмного Лорда есть крестраж — медальон Салазара Слизерина. Ну и что? Он великий человек, который хочет упрочить положение чистокровных фамилий, — убеждал себя Регулус и при этом не верил ни единому слову. — Тёмный Лорд всё делает ради нашего блага. Ему можно простить даже это».

— Ты мне должен по гроб жизни! — влетев в комнату, воскликнул Нотт. С его подбородка на ковёр спальни мальчиков капали чернила. За ним в проёме показался хохочущий Эван.

— Пивз подкараулил Нотти прямо перед входом в гостиную! — объяснил Розье. — Видел бы ты это, Блэк!

Маркус схватил полотенце и со злостью начал тереть лицо.

Регулус захлопнул книгу.

— Слушайте, сколько лет Тёмному Лорду?

— Ты вообще слышал, что я тебе сказал пару секунд назад?! — вскипел Маркус.

— Да успокойся ты, Синелицый, — усмехнулся Эван. — Лет? Понятия не имею.

— А инферналы? — задумчиво протянул Блэк.

— А что — инферналы? — улыбнувшись, спросил Розье.

— Вы когда-нибудь задумывались, откуда они берутся? Помните вылазку в деревушку на Окс-грин? Говорят, все тела маглов оттуда исчезли.

— Это как-нибудь связано с тонной телячьего навоза, которую мне пришлось убирать, или банкой несмываемых чернил, запущенной в меня из-за угла? — не желая успокаиваться, негодовал Нотт. — Как я теперь покажусь Сесилии?

— Неужели вам не бывает противно? — спросил Регулус.

— Слушай, я понимаю, о чём ты, — сказал Эван, опустившись на свою кровать. — Но сам посуди, что уж лукавить, лучше они, чем мы. У них своя правда, а у нас своя, — добавил Розье. — И вообще, Блэк, кончаем философствовать и болтать о всякой мерзости. Нам ещё ужинать сегодня! Что там у тебя, Астрономия? Бросай учебники. Я договорился о тренировке на вечер. Вы видели колдографию в последнем выпуске «Пророка»? На ней Пожиратели смерти летят над ночным городом! Почему нам никогда не приходилось делать подобное? Только представьте, какие пируэты я мог бы выписывать над головами маглов?! Они все бы окоченели от страха! Это как в квиддиче, когда делаешь…

Розье и Нотт принялись болтать обо всём подряд: игре, экзаменах, пирожных мадам Паддифут и рейдах, не отделяя одно от другого, и их безмятежные голоса вызвали у Регулуса жгучее отторжение.

Ну нет! Не может правда быть такой уродливой, своя она или чужая. Наверное, дело в этом.

Даже в этой жуткой книге написали верно: у тёмной магии нет изнанки, только лицевая сторона. И она безобразна.

Никакая романтика или шутка не могли приукрасить то, что они делали по приказу Тёмного Лорда. Но стоило ли это того — умирать ради амбиций другого человека? Трудно убивать тех, с кем вместе вырос, и Регулус ещё не убивал. Он Блэк, ему совсем не обязательно пачкать руки, достаточно перевести сумму на нужный счёт. Можно ли остановиться, пока не поздно?

«Надо всё проверить самому, — твёрдо решил Регулус. — Но как? Как узнать, честен ли Тёмный Лорд с нами? Или он просто использует волшебников, как Кикимера в той пещере?».

И тут одна невероятная мысль обожгла Регулуса. Он подхватил книгу и под недоумённый окрик Розье выскочил из спальни.

— Тренировка, Блэк!

«Да к Мордреду ваш квиддич!»

*

Неприятные ощущения аппарации отпустили. Морозный воздух тонкими иглами впился в горло Блэка.

Впереди по слабому блеску угадывались окна дома Лестрейнджей. Снег падал хлопьями.

Рядом раздались хлопки. Два волшебника в чёрных плащах появились на парковой дорожке в нескольких шагах от затаившегося Регулуса.

— Надо поторопиться, — сказал тот, что выше ростом, убирая палочку за пояс. — Повелитель не любит ждать.