— Выпей. Тебе станет лучше.

Не переставая проливать слёзы, Кикимер сделал несколько глотков, расплескав больше, чем выпил.

— Ты слышишь меня?

— Хозяин велел ве-вернуться, — прохрипел домовик и яростно затряс головой.

— Велел, — повторил Регулус, чувствуя, как липкий страх разливается по телу, заполняя пустоту до краёв. — Где ты был? Ты поделишься со мной?

— Кикимер был в ужасном месте, — со свистом произнёс эльф и весь затрепетал, прижав к рыльцу ладони. — Кикимера тащили вниз, но он вырвался… потому что хозяин приказал вернуться. Кикимер видел ужасные вещи и кричал, звал господина Регулуса, умолял спасти его…

— Расскажи мне. Ну же! Я должен точно знать, что произошло… Что Лорд велел тебе делать?

Регулус молчал и слушал сбивчивый рассказ старого слуги, и сам словно возвращался из тягостного далёкого путешествия. Его лицо приняло отчуждённое выражение, и все слова долетали до разума как сквозь толщу воды.

—… и там была чаша… И тогда… и тогда… Тёмный Лорд велел пить. До дна. Кикимеру жгло горло. Кикимер видел страшное. Тёмный Лорд зло обошёлся с бедным Кикимером, который лишь хотел послужить ему. Он только смотрел и смеялся. Кикимер хотел воды… подполз к берегу острова пить… и его схватили.

— Кто? — шёпотом спросил Регулус, чувствуя, как дрожь пробирает его до костей.

— Мёртвые, хозяин. Но Кикимер успел ускользнуть!

Конечно. Вечные молчаливые стражи. Во всём мире не найдётся надёжнее. Мёртвых не напугать, не остановить. Но для чего это ему?

Блэк не заметил, как произнёс вопрос вслух.

— Кикимер не сказал? — заморгал домовик. — Тёмный Лорд положил в чашу медальон. Круглый зелёный медальон.

— Медальон? — тихо повторил Регулус, понимая, что домовик ждёт от него поддержки. Нужно было что-то сказать ободряющее. Но чувство невероятной усталости и опустошённости не позволяли подобрать благородные слова. — Как ты вырвался? Трансгрессировал из пещеры?

Кикимер закивал.

— Тебе что-нибудь нужно? — участливо спросил Блэк. — Ещё воды?

Волна благодарности затопила растроганного домовика. Слёзы потекли по обеим сторонам его рыльца.

— Кикимер — гадкий эльф! — завыл он. — Ноет и жалуется господину, который так добр к нему-у-у-у.

— Я виноват в том, что случилось, — резко произнёс Регулус. Рассказ домовика отказывался укладываться у него в голове. Жалкое тельце эльфа сотрясалось от рыданий. Регулус хотел узнать о планах Лорда, но чувствовал, что эти знания ничего хорошего ему не принесут.

— Тёмному Лорду известно, что ты жив?

— Тёмный Лорд уплыл, оставив Кикимера умирать…

— Он не знает, — прошептал Блэк. — Не знает… Он… ошибся…

Регулус принялся лихорадочно размышлять о случившимся. Самый великий волшебник не учёл того, о чём известно ребёнку, выросшему в чистокровной семье. Магия эльфов, о которой Тёмный Лорд ничего не знает.

— Он уверен, что ты погиб, Кикимер, — тихо произнёс Блэк, — и, похоже, мы должны позаботиться, чтобы он не разуверился в этом. Ты не должен покидать особняк без разрешения. Ты будешь сидеть здесь и заботиться о моём отце. Никто кроме Блэков, слышишь, никто не должен тебя видеть какое-то время.

Кикимер проквакал что-то, рьяно кивая головой.

— Что это был за медальон? Ты сможешь его описать? На что он был похож?

На зеленоватом лице Кикимера появилась слабая улыбка. Эльф шумно утёр рыльце.

— Кикимер смог его разглядеть! — сообщил он с гордостью. — Он видел его раньше!

— Видел? — искренне изумился Регулус. — Где же?

Кикимер с громким хлопком исчез, но через пару секунд вернулся с массивной книгой «Природная знать. Родословная волшебников», раскрытой на странице с гербом Слизеринов.

— Что сказала бы госпожа? Хозяйка будет ругать Кикимера за то, что он смотрел. Это очень плохо.

«Как и посылать тебя на верную смерть», - подумал Регулус.

========== Глава пятнадцатая — «Мохнатое сердце» ==========

Каникулы близились к концу. Вернувшиеся в Хогвартс студенты неожиданно вспоминали о домашних заданиях и гурьбой искали ребят, в меньшей степени страдавших учебной амнезией.

В библиотеку всё чаще заглядывали равенкловцы, но Регулус Блэк был единственным посетителем, засиживающимся до закрытия в гордом одиночестве.

В читальном зале пахло бумагой, старой кожей, пылью и самой магией.

А книг в Хогвартсе тысячи!

Регулус привычным жестом достал свою тетрадь с заметками. Глаза вернулись к знакомым строчкам и пробежали по ним еще раз.

«Медальон Салазара Слизерина долгие годы хранился у Гонтов, единственных потомков Основателя змеиного факультета. Марволо Гонт скончался в 1926 году. Морфин Гонт отбывает пожизненное заключение в Азкабане» (секция Истории магии, пятая полка сверху).

За этими предложениями стояла длиннющая вереница прочитанных книг, но Регулусу так и не удалось узнать что-нибудь стоящее о медальоне. Похоже, он не представлял особой ценности. Магии в нём не больше, чем в том, что висел у Блэка на шее.

Правда, ещё отыскалась одна сомнительная статейка в знатно помятом «Ежедневном пророке» аж за октябрь тысяча девятьсот сорок шестого года. Регулус выделил выписку парочкой жирных подчеркиваний. «Семья Смитов крайне озабочена пропажей своих ценностей: медальона и чаши, принадлежавшим Основателям школы чародейства и волшебства Хогвартс. Пропажа обнаружилась вскоре после убийства мадам Х…»

«Это какая-то ерунда! — негодовал Регулус, яростно вычёркивая из списка просмотренные книги. — Медальон великого Салазара Слизерина не мог быть заурядным украшением для богатенькой дамочки, похожей на жабу!»

В очередной раз за последние дни Регулус прогулялся между стеллажами, выбирая литературу на вечер, а потом сел за стол в самом тёмном углу.

В соседней секции раздались осторожные шаги. Обычно в это чудесное время в библиотеке никто не появлялся, а до привычного рандеву с рассерженной мадам Пинс оставалось около получаса.

Регулус пару раз прошёлся возле книжных шкафов, прислушиваясь к странным звукам за ними, всё-таки заглянул в слабо освещённый проход и увидел гриффиндорку Медоуз. Она странно вздохнула, и тут и троллю понятно — собиралась заплакать.

«Мерлин, только не это», — взмолился Регулус. Он аккуратно отошёл назад, надеясь убраться подальше и побыстрее, но доска под его ногами имела иное мнение на этот счёт. Кардинально противоположное.

Медоуз резко вскинула голову, услышав скрип. Каждая черта Доркас выдавала крайнее замешательство, сменившееся гневом.

— Чего тебе, Блэк?! — прошипела Медоуз. — Что ты здесь делаешь?

Регулус понял, что отступать поздно, и шагнул вперёд, убирая палочку во внутренний карман мантии.

— Ищу материал для эссе по Истории магии.

— Что? — Медоуз словно не расслышала его. — Какое ещё эссе? Пришёл позлорадствовать? Посмеяться?! — возмущённо сказала она и прижала ладонь к губам.

Регулус покачал головой.

— И в мыслях не было смеяться. Я… тебя понимаю.

— Да неужели?! — вскипела Доркас, мятежно вздёрнув подбородок, и в одно мгновение подлетела к Регулусу. — Что ты можешь понимать?! Твои друзья не сгорели заживо в огне! У тебя вообще есть друзья, Блэк? Тебе хоть кто-нибудь дорог на белом свете? Это моя вина! Это я не досмотрела, отвлеклась, а надо было смотреть… Когда вспыхнуло, я уже не могла помочь Карадоку. Ты говоришь, что понимаешь. Может, посоветуешь тогда, что мне теперь делать?!

— Плакать, наверное, — пожав плечами, сказал Регулус.

Доркас посмотрела на него недоуменно.

— Это самое ужасное утешение, что я слышала. А ты дурак! — подавить рыдания не удалось, и Медоуз резко подалась вперёд, чувствуя, как слёзы превращаются в настоящий поток. Она попыталась ударить Блэка в плечо, но он легко отвёл удар. Доркас взвизгнула и… вдруг стремительным движением обняла его.

Тело Регулуса мгновенно напряглось.

— Карадок сражался до последнего и спасал… И я тоже… я была… не осталось ничего.