Из-за пасмурного неба и тяжёлых тёмных портьер в гостиной стоял полумрак. Если дождь в этой части Лондона когда-нибудь прекратится, то в этом доме этого никто не заметит.

На стене, где висел дурацкий фамильный средневековый гобелен, что-то было не так.

Увидев перед собой несколько обугленных дыр на месте лиц «благородных и древнейших» Блэков, Сириус испытал даже не удивление, а сокрушительное разочарование, острыми когтями вонзившееся в сердце. Зачарованный гобелен чёрными глазницами сиротливо смотрел на отпрыска чистокровного рода. В голове у Сириуса пронеслись тысячи мыслей и невысказанных слов. Он вопрошающе уставился на бутылку с настойкой, точно она была причиной его видения.

Ногти впились в ладони.

Он перевёл взгляд с дыры на лицо брата.

Регулус на месте.

От этого в душе что-то перевернулось, и Сириус не мог понять — радоваться ему за Регулуса или огорчаться. С ним всё в порядке, это главное. Но червячок ревности вгрызся в Сириуса изнутри ещё сильнее, чем с Эванс.

Знакомое причмокивание донеслось до ушей, неприятно напоминая о том, что всё это не сон.

— А-а, — проскрежетал домовик. — Вернулся щенок. Неблагодарный сын моей хозяйки.

— И не думал! — рявкнул Сириус. — Где все?

Губы Кикимера дрогнули и расплылись в мерзенькой улыбочке.

— Если сын госпожи спрашивает о том, где сейчас хозяева… — занудел эльф.

— Об этом я и спрашиваю! Что ты там мямлишь? Говори быстрее!

— Госпожа Вальбурга и господин Орион вместе с юным хозяином сейчас в Гриммо-хаусе, — с неохотой ответил эльф, гневно подёргивая глазами.

— Ясно, — Сириус отвернулся, не желая больше смотреть на него. Даже находиться с этим существом в одной комнате противно, и Блэк направился к выходу, стараясь не глядеть на изуродованный гобелен. — И учти, ты меня не видел! Понял?

— Кикимер всё понял. Он не видел.

— И не слышал, — добавил Сириус. — Вообще, забудь, что я тут был. Никому не говори. И не намекай. Всё ясно тебе?

— Кикимер никогда не намекает, — оскорблённо пробормотал домовик.

— Конечно, — осклабился Сириус. — Сдашь: уши надеру, ещё больше на лопухи станут похожи!

А теперь бежать. Поскорее убраться из этого дома, из ненавистных давящих стен. Сириусу казалось, что за его спиной разрастается гниль, лезущая из дыр на гобелене. Она пытается схватить его за ноги, опутать и оставить здесь — в змеиной яме.

Он побежал ещё быстрее, перепрыгивая через ступени.

— Но если хозяйка спросит сама, — достиг его у самой двери сердитый желчный голос домового эльфа, — Кикимер врать не станет!

— Да наплевать! — крикнул Сириус и, не оглядываясь, выскочил из дома номер двенадцать, хлопнув дверью.

*

Стол, диван и кресла были сдвинуты с мест. Ни один луч лунного света не пробивался внутрь помещения через плотные парчовые шторы. В старых медных подсвечниках, оформленных в виде змеиных пастей, горели свечи, они мерцали как светляки в летней ночи, пытаясь разогнать мглу. Но тщетно. Задняя половина зала тонула во мраке.

Волшебники в чёрных наглухо застёгнутых мантиях собрались в центре гостиной дома Лестрейнджей, сливаясь с воцарившейся темнотой. Регулус стоял среди них, прислушиваясь к их шёпоту. Плотный капюшон скрывал его лицо, но Блэк прекрасно видел окружающих его людей.

Волдеморт сидел в кресле, взирая на собравшихся свысока. Кожа у него была неестественно бледная в отсвете пляшущих огней, а глаза казались красными.

Время близилось к полуночи.

Высокий холодный голос зазвенел в полной тишине.

— Сегодня мы приветствуем наших новых сторонников, — объявил Волдеморт.

Фигуры в мантиях расступились, освобождая пространство перед ним.

Регулус затаил дыхание и первым вышел вперёд, словно мрачный призрак.

Он заметил, как напрягся слева Нотт. Маркус остановился и оглядел всех волшебников, стоявших полукругом, их металлические маски. Одинаковых не было. Каждая маска была по-своему прекрасна и уродлива одновременно.

— Вы готовы? — спросил Тёмный Лорд.

— Мы ведь покажем им всем? — едва различимо прошептал Маркус, с надеждой посмотрев на лучшего друга. Он стоял рядом, и его глаза сверкали в темноте. — Да, готовы! — он преклонил колено, и Регулус опустился вместе с ним.

— Конечно, — проговорил Блэк и посмотрел на отца и мать. Внешне абсолютно спокойные они взирали на него, стоя возле миссис Нотт.

— Будет больно, — шепнула ближайшая тень и отступила, оставляя двух молодых людей посреди комнаты.

«Не надейся, Белла, я не буду кричать, — подумал Регулус. — Мы не струсим!»

— Ваши палочки, — голос Волдеморта прошелестел в зале, и по спине Регулуса побежали мурашки.

Тёмный Лорд поднялся со своего места и требовательно протянул ладонь. Маркус вложил в неё свою палочку. Волдеморт повертел её в руках, внимательно оглядел и вернул владельцу. Так же он осмотрел волшебную палочку Регулуса.

— Ваши руки…

Регулус закатал рукав и протянул левую руку вперёд.

Ледяные пальцы обхватили предплечье. Лорд болезненно стиснул руку, но когда его волшебная палочка коснулась кожи, Регулус понял, что до этого боли не знал. Он закрыл глаза, чувствуя, как к ним подступают слёзы. Во рту почувствовался вкус крови — он прикусил себе язык.

Боль пронзила тело, прошлась по позвоночнику и ударила в голову опаляющей волной. Регулус приоткрыл глаза. Над ним плавало белое, как слоновая кость, лицо Волдеморта, а вокруг была пустота. Тёмный Лорд держал палочку под углом, и её конец упирался в предплечье Блэка. Кожа на месте прикосновения воспалилась, но вместо ожидаемой красноты появилась чернота и поползла вверх и вниз по руке, принимая форму змеи. Регулус бессильно сжал пальцы в кулак.

Голова закружилась, Волдеморт проник в его разум, как это делал пару раз до этого Снейп. Сил сопротивляться не было, и Регулус опустился на колени. Непрошеным потоком нахлынули воспоминания. Сотни картинок замерцали перед глазами. Под конец перед взором вырос гобелен с чёрными дырами вместо портретов. Одна дыра дымилась. Между клубами дыма заблестела вода и Регулус ушёл на дно в окутавшем его мраке.

Затем появилась гостиная, безликие фигуры в чёрных мантиях и лицо с красными глазами.

Всё прекратилось.

Рука безжизненно опустилась.

Регулусу захотелось тут же убежать отсюда подальше, погрузить её в ледяную воду, прижать к себе и баюкать. Он заставил себя легко поклониться и поблагодарить. Он не должен разочаровать Волдеморта!

— Благодарю, мой Лорд.

— Хорошо, — сказал Волдеморт и отошёл, отведя взгляд. — Ты можешь занять своё место, Регулус, и взять свою маску.

Смутно, словно издалека, Блэк услышал крик Маркуса, схватившего себя за локоть, чтобы машинально не отдёрнуть руку. Смотреть было неприятно, слышать тоже.

— Это только начало, — проговорил Волдеморт.

Волшебники собрались вокруг, поздравляя.

Беллатриса в пылу родственных чувств даже сняла маску и поцеловала Регулуса в щеку.

— Поздравляю! Гордись! — воскликнула она.

— Спасибо, — хмуро отозвался Регулус, опуская рукав.

— Мы ваши слуги, мой Господин, приказывайте, — пробормотала тем временем Белла, склонив голову. — Наша семья верна вам.

— Приказывайте! — вторили ей другие голоса.

Волдеморт поднял ладонь, заставляя всех умолкнуть.

— Пришло наше время!

Волшебники вокруг зааплодировали.

— Магия — сила! — заявил Тёмный Лорд.

— Сила!

— Наша эра наступает!

— Наступает! Последний враг истребится! — закричали Пожиратели.

— Истребится, — поддержал Регулус, обхватив дрожащими пальцами ноющее предплечье.

*

Август начался с печальных вестей из Лондона.

Вальбурга узнала о смерти своей единственной подруги мадам Блишвик. У той остановилось сердце, и миссис Блэк больше не могла оставаться в Манчестере. Она нуждалась во мраке и духоте Гриммо, чтобы скорбеть под звуки дождя.

Регулус и Орион перебрались следом за ней.