— Это большая редкость, — с сомнением произнёс Регулус, бросив на неё короткий взгляд. — Я понятия не имею, где можно достать подобное даже в Косом переулке. Единороги охраняются законодательством, и охота на них строго запрещена.

— Неважно, — упрямо пробормотал Поттер. Флоренц говорил ему, что кровь единорога способна сохранить жизнь человеку, даже если тот находится на волосок от смерти, так за чем дело стало? — Это должно сработать.

— И кровь должна быть свежей, — ещё мрачнее добавил Регулус.

«Конечно, свежей, — подумал Гарри. — Квиррелл пил её прямо из раны».

— Сколько нам понадобится?

Блэк потёр переносицу, раздумывая над ответом.

— Много, Гарри.

— Единороги водятся в Запретном лесу, — спокойным тоном принялся рассуждать Поттер, поражаясь собственной невозмутимости. — Я видел одного ещё на первом курсе.

Регулус криво улыбнулся.

— Их не так легко поймать…

— Прекратите! — воскликнула Гермиона. Её пронзительный голос словно отрезвил Гарри, как лунатика, подошедшего к краю пропасти в ночной темноте и услышавшего взрыв фейерверка или раскат грома, заставившего очнуться от долгого сна. — Прекратите сейчас же! — повторила Грейнджер. — Вы обсуждаете страшные вещи, — она схватилась за спинку стула, не зная, что ещё сделать.

— Мы хотим спасти Сириуса! — огрызнулся Гарри.

— А я, по-твоему, нет?

— Вот уж не знаю!

Гермионе никогда ещё так не хотелось дать Поттеру хорошую затрещину. Она проглотила обиду, напомнив себе, каково сейчас лучшему другу.

— Я тоже хочу, но то, что вы придумали… Убийство единорога — это ужасное преступление. Оно наказывается не только министерскими законами, но и магическими, — яростно заговорила Гермиона. — Того, кто отнимет жизнь у такого чистого и невинного создания, ждёт проклятие!

— Отлично! — вскричал Гарри. — Я готов! Хоть какое-то разнообразие, рогатые лошади меня ещё не проклинали!

— Ты это не серьёзно, — покачала головой Грейнджер. Она взглянула на Регулуса, но тот отвернулся.

— Мне уже всё равно, — прошептал Поттер. — Я не позволю Сириусу умереть во второй раз. Я устал терять близких.

— А что скажет Сириус? — спросила Гермиона, вызывающе вздёрнув подбородок. — Каково будет ему, если он узнает, на что вы пошли ради спасения его жизни?

— Он… не… узнает, — раздельно произнёс Поттер.

— Гарри, вспомни, что чувствовал ты, когда всплыла правда о Пророчестве, — пробормотала Грейнджер и удержала Поттера за локоть, — о Дамблдоре, о Снейпе… Тебе было больно. Ты ощущал себя одиноким и обманутым. Так нельзя. Ты не можешь поступить с Сириусом так же. Поговорите с ним, обсудите всё.

— Не о чем тут разговаривать, — с горечью сказал Гарри, вырвавшись из рук Гермионы.

Он схватил палочку и вышел из комнаты.

Гермиона ждала, когда Регулус обернётся, всё обдумав, и скажет, что идея Гарри — сущий бред.

— Отговори его, — сказала она, не выдержав ожидания.

Блэк передёрнул плечами, сделав вид, будто забыл, что в комнате остался кто-то ещё.

— Отговорить? Я вот думаю ему помочь, — произнёс Регулус, посмотрев на Грейнджер.

— Послушай, кровь единорога — это не решение, — возмущению Гермионы не было предела. — Неправильное решение…

— А какое тогда правильное? — устало спросил Блэк.

— Ты не можешь отправиться в Запретный лес!

— Почему же?

Гермиона подняла руку, на которой находился браслет.

— Потому что заклинание работает в обе стороны. Протеевы чары, верно? Я узнаю, если вы захотите меня обхитрить. Я неплохо в них разбираюсь.

— Но, видимо, не настолько, — сверкнув глазами, сказал Блэк. — У меня опыт работы с ними побогаче твоего, — он задрал рукав, оголяя предплечье с меткой. — Знаешь, почему от неё не избавиться? Потому что только тот, кто произнёс заклинание связи, может его снять. Ещё одно из исключений Мопсуса. Фините! — Регулус взмахнул палочкой, и браслет Гермионы замерцал. Металл вспыхнул короткой белой вспышкой и мгновенно потемнел. — Сириус — мой брат, и я сделаю всё, чтобы сохранить ему жизнь. Кажется, именно это ты ожидала от меня услышать несколько дней назад? — уголки губ Регулуса дёрнулись в фальшивой улыбке, которая совершенно ему не шла. — На самом деле, небольшое проклятье — это не так уж и страшно. В конце концов, я должен быть мёртв уже около месяца…

Гермионе захотелось подойти к нему, взять его лицо в свои руки и прошептать: «Пожалуйста! Пожалуйста! Не говори так!» Но это было бы бессмысленно. Она знала, что не отговорит его, как и не сумеет образумить Гарри. Нет, ей это не по силам. Они останутся глухи к её словам.

Она вышла из комнаты, даже не посмотрев Регулусу в лицо. Он мог бы что-то заподозрить, в последнее время ему слишком просто удавалось разгадывать её мысли, словно она дала ему разрешение заглядывать в свою душу.

Гермиона поднялась наверх и, мельком взглянув на имя на табличке, решительно повернула ручку двери. Комната Сириуса представляла собой сущий бедлам, хотя её хозяин, заметив Гермиону, попытался ногой запихнуть внушительную груду всевозможного барахла под кровать.

— Ну вот, — бодро сказал старший из братьев Блэк, — хоть одно приветливое лицо. А то я порядком подустал от кислой мины Регулуса. Но он хотя бы не заливает мою подушку слезами в отличие от Слинки. Это просто ужас! Впрочем, я уже привык. В комнате такая сырость, что скоро здесь отложат икру рогатые жабы.

— Ты как? — спросила Гермиона, присев на край кровати.

— Отлично! Нет, правда, всё хорошо. Рег сказал, что это ты меня подлатала?

Гермиона выдавила из себя подобие улыбки.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Сириус и, помолчав немного, добавил: — А где Гарри? Поди, голову пеплом посыпает? Так я сам виноват. Он тут ни при чём.

Гермиона кивнула. Голос не повиновался ей.

Гарри не простит её. Он не поймёт.

А что скажет Регулус? Как она посмотрит ему в глаза, если выдаст их план?

— У тебя вид маленькой преступницы, — сказал Сириус со смехом, но заметив, что девушка ничуть не повеселела, посерьёзнел. — Что случилось? Регулус расколдовал его?

Гермиона вздрогнула и проследила за взглядом Блэка.

Оказывается, всё это время она машинально крутила потускневший браслет.

— Почему не снимешь? Эти штуки ограничивают свободу, привязывают к другому человеку. В этом мало приятного…

— Не знаю. Полагаю, всё зависит от того, к кому привязывают.

Сириус скривил губы.

— Регулус с самого начала был против. Это моя идея, — он кивнул на украшение. — Я нашёл браслеты, когда мы с Гарри обходили дом. В детстве мы их заколдовывали для игры в прятки, чтобы никто не мог сжульничать. Прикажи домовику перенести в другое место или заберись в Исчезательный шкаф, и никто тебя в жизни не отыщет, — Сириус замялся, — так делала Андромеда — моя старшая кузина. А когда мы выяснили, в чём дело, придумали эти браслеты. Рег раздобыл в какой-то книжке заклинание «привязки».

— Протеевы чары.

— Ага, — Блэк потёр переносицу, копируя недавний жест младшего брата. — Мне показалось, что неплохо было бы немножко ограничить твою самодеятельность. Слишком уж ты напоминаешь мне кое-кого донельзя упёртого и боевого.

Грейнджер приподняла брови.

Блэк скорчил забавную гримасу.

— Ты похожа на однокурсницу Рега. Её зовут Медоуз. Та ещё маленькая мегера.

— Приятное сходство.

— Милая маленькая мегера, — поправился Сириус. — Очень даже приятная и вообще…

Грейнджер тихонько рассмеялась.

— Послушай, Гермиона… — он осторожно накрыл её ладонь своей изуродованной.

Гермиона не могла отвести взгляд от этой картины, говоря себе, что так не должно быть. У молодого жизнелюбивого человека не может быть такой руки, сморщенной, старческой, уродливой. Сириус был искренним, неспособным на интриги и фальшь. Он считал, что вокруг него нет людей лживых, коварных, способных на предательство. Сириус до сих пор не верил до конца, что в Ордене Феникса предатель.

«Может, Гарри прав? , — сказала себе Гермиона, — Может, Регулус прав? Может…»