Драко закрыл глаза, приготовившись к Непростительному заклинанию. Самому ужасному из всех, по его мнению. Подумать только, он сам говорил о нём Захарии Смиту, сам применял его к Розмерте.

«Может быть, если сильно-сильно зажмуриться, не смотреть ему в глаза, — понадеялся Драко, — то чары не подействуют, ослабеют или…»

— Империо.

*

Ни одно место не вызывало в душе Драко такое отторжение, как старый склад на Олдмерри. Здесь он во второй раз в жизни попал под Сектумсемпру и чуть было не умер.

Ему не было плохо, совсем нет. Даже наоборот. Он, как и любой человек, имевший дело с Империо и прилежно относящийся к изучению столь опасного заклинания, знал, что боли не будет. Волшебная лёгкость, детская радость, отрада и блаженство не самые плохие приложения к наложенному на человека заклинанию. Империо тем прекрасно, что все вопросы отпадают сами собой. Ничего больше не волнует и не тревожит. Всё решено, и бояться не стоит.

Рассудок не пострадал, Волан-де-Морт очень кропотливо наложил чары, дал указания и не оставил Драко слюнявым безумцем. О, совсем нет.

Существует возможность противиться Империо. Для этого человек, которым пытаются управлять, должен быть сильной личностью и обладать не менее сильной волей. Драко даже не пытался противиться, на свою силу воли он давно махнул рукой. Он надеялся на другую уловку, однажды Беллатриса так расщедрилась, похваляясь пыткой Алисы и Френка Лонгботтом, что произнесла, небрежно взмахнув палочкой:

— Империо отличное заклинание, но, жаль, ограниченное. Нужно давать точные указания, иначе эти дураки смогут схитрить.

Драко верил, что он не дурак, но также верил и в то, что схитрить ему удастся.

Он встал у окна, поглаживая пальцами, залеченными Эпискеи, шершавый пыльный подоконник. Жетон он сжимал второй рукой в кармане мантии, покручивая его потихоньку и втайне надеясь, что Грейнджер не придёт. Может быть, её задержит Поттер или Уизли. Сейчас Драко рассчитывал даже на него.

За спиной раздался характерный хлопок, и Драко резко обернулся.

Гермиона стояла перед ним, немного удивлённая его вызовом. Она улыбнулась ему, отчего сердце Малфоя неприятно сжалось.

— Привет, — проговорила она.

— Здравствуй, — откликнулся Драко, отдёрнув руку от подоконника. Пыль поднялась в воздух и устремилась серыми клочьями к полу.

— Мерлин, как тут пыльно, — сказала Гермиона, помахав ладонью в воздухе. Она направилась к окну, и Драко, решив, что она хочет подойти к нему, отпрянул в сторону.

— Я всего лишь хотела открыть окно, — пожала плечами Гермиона, уязвлённая его действием. Она щёлкнула задвижкой и толкнула раму. Окно распахнулось, и в комнату дохнул свежий воздух. Драко смотрел, как ветерок теребит осеннего цвета волосы Гермионы, подставившей лицо свежести апреля. Апреля, подходящего к концу. Пожалуй, это был уже дух мая, вязкой черёмухи, сочной сливы, ландышей и болотных фиалок. В парке Малфой-мэнора пару дней назад Драко уже слышал одинокого соловья.

— Пахнет весной, — прошептала Гермиона, вытянув руки.

«Нет, так сладко пахнет смерть», — подумал Драко.

— Как у вас дела? — спросил он как можно небрежнее.

— Прости?

— Как поживает Поттер?

— Эмм, Гарри сейчас занят тем, что решает, как проникнуть всем нам незамеченными в Хогвартс. А мантия-невидимка, к сожалению, не выросла вместе с нами.

— Ты никогда не говорила мне, где вы скрываетесь, — проговорил Драко, ругая себя.

— А ты никогда и не спрашивал, — Гермиона улыбнулась.

— Где же сейчас Поттер? Что он собирается делать в ближайшее время?

— Я же сказала…

— Если хочешь, можешь не говорить, — перебил её Драко, отвернувшись и больно прикусывая язык.

— Нет, погоди. Ты что думаешь, что я тебе не доверяю? Повернись. Пожалуйста.

Драко повернулся, сжимая в руке палочку. Ещё пара фраз, и он должен будет воспользоваться ей.

— Я же сказал, можешь не говорить…

— Гарри… Мы хотим пройти в Хогвартс. Лаз под ивой…

— Понятно, — прервал её Драко. — Не выйдет. Он теперь охраняется дементорами.

«Не говори мне ничего. Замолчи!»

— О, — только и вымолвила Гермиона. — Зная Гарри, он всё равно попытается пройти где-нибудь. А ты?

— Что я? — недовольно буркнул Драко.

— Ты обещал попытаться найти диадему в Выручай-комнате.

— Я ничего не обещал, — раздражённо сказал Драко.

— Как скажешь, — притихла Грейнджер. — Гарри и Рон хотят отправиться в Хогсмид, чтобы разведать обстановку. Посмотреть на охрану замка. Я уверена, завтра мы пройдём в школу.

— Завтра, — повторил за ней Драко и закрыл глаза.

— Всё хорошо? — наивно поинтересовалась Гермиона.

«Нет, Грейнджер, всё чертовски плохо», — горько усмехнулся про себя Малфой, открывая глаза.

Он шагнул к ней и крепко обнял, притянув её к себе. Он жадно поцеловал Гермиону Грейнджер, пытаясь отсрочить неизбежный финал.

Гермиона сразу же ответила ему, обвив руками его шею.

«Он меня поцеловал! Целует! — восторженно подумала она, чувствуя его руку на спине. — И мне на самом деле всё равно кто он, кем бы он ни был, — она могла себе признаться, что немного лукавит. Но ведь она знала, он молод, судя по всему хорошо сложен и довольно красив. У него волевой подбородок и тонкие губы, так часто изгибающиеся в саркастической усмешке. — А теперь эти губы целуют меня. Всё равно, кто он… Забини, Нотт, Харпер, Малфой… Я его люблю!»

Драко прервал поцелуй и всмотрелся в черты лица Гермионы. Она прикрыла глаза, её руки опустились с его плеч на грудь. Он дотронулся пальцами до её подбородка и приподнял любимое лицо. Гермиона открыла глаза и посмотрела на него.

«Последний шанс что-то изменить, — отчаянно подумал Драко. В голове зазвенел голос Тёмного Лорда: «Ты должен будешь встретиться с грязнокровной подружкой Поттера и попытаться узнать у неё, где Поттер. Узнать, что он собирается делать. Что он задумал. Следующий его шаг. Ты не должен выдать себя, Драко. Ты не можешь рассказать ей о нашем милом разговоре и неприятном заклятье, которое лежит на тебе, или предупредить об опасности… а потом схвати её и… просто убей».

Но для неё он не Драко Малфой. Он не может её предупредить, но…

Драко мерзко усмехнулся, больно сжав её подбородок пальцами. Второй рукой он обхватил палочку Регулуса и протянул:

— А я ведь говорил тебе, Грейнджер. Всегда проверяй, можно ли доверять тому, кто перед тобой.

Гермиона резко убрала руки, отталкивая его от себя к окну. Палочка выскользнула из руки Малфоя и упала к ногам.

В глазах Грейнджер отразился страх. Драко не пытался изменить голос, он улыбался ей своей привычной малфоевской улыбкой. Гермиона вскинула руку и сорвала маску Пожирателя смерти с его лица. Малфой дёрнулся назад, и капюшон спал с головы. Светлая чёлка упала на глаза, и Драко не торопился откинуть её назад. Он сквозь чёлку смотрел злыми остекленевшими глазами на Грейнджер.

— Малфой, — процедила она, отбросив маску в сторону. — Всё-таки… Малфой.

Она видела, что тот только и ждал момента, чтобы быстро нагнуться и подобрать волшебную палочку.

«Но почему он так обходится со мной сейчас? Почему так смотрит?» — гадала Гермиона.

Она горько усмехнулась, направив на него свою. Как много заклинаний она знала, как много хотела произнести, придушить верёвками, изрезать Сектумсемпрой, оглушить, превратить его в лягушку, в хорька, наконец. Но вместо этого Гермиона взмахнула палочкой и произнесла:

— Фиделе менте.

Палочка заискрила, по ней прошёл сгусток света, на конце сверкнула вспышка ярко-зелёного цвета. Ядовито-изумрудный шар Фиде сорвался с кончика палочки и полетел на пол. Пока Гермиона, оглушённая разочарованием, была ослеплена вспышкой чар, Драко легко подхватил свою палочку и молниеносно направил её в сторону девушки.

— Круцио! — прокричал он, выпуская красный луч.

Но тот лишь ударился в стену. В воздухе ещё витали клочья пыли, и висела лёгкая рябь от аппарации.