Так и потянулись мои дни, наполненные ненавистью к начальству, и ночи, полные отчаяния. О Пашке не было никаких вестей. Как сквозь землю провалился. Хоть бы тело уже нашли. Отплакала бы, да хоть могила была. А тут… В полиции только разводили руками. Дважды звонили из банка напоминали про платежи. Как будто про это можно забыть! Клятвенно обещала, что вот прям в ближайшие дни, вот честно-честно… А долг медленно, но верно рос.

А потом пришла беда, откуда я и не ждала. Маме утром надо было на смену. Она работала медсестрой в хирургическом отделении. С Сашкой должна была прийти сидеть Анна Павловна, но аккурат в семь утра раздался телефонный звонок.

– Юлечка, сегодня не смогу посидеть с Сашей, – сообщила соседка. Внутри все упало.

– Как?

– Спину вчера потянула. Лежу пластом. Даже встать не могу.

А мне что делать? Брать день? Монстр мне его точно не даст. Разве что приложит к нему мою трудовую книжку. Еще и банкиры сегодня к нему должны приехать. Точно не даст.

– Нин, выручай, – позвонила я подруге. – У тебя ж вроде выходной сегодня.

– Ну да, – сонным голосом ответила она. – А что случилось?

– Посиди с Сашкой, пожалуйста. Анна Павловна заболела. У мамы смена. И мне на работу надо.

– Ээээ, а что я буду с ней делать?

– Играть, кормить. Ты же знаешь, она спокойная. Я все тебе напишу.

– Слушай, ну я могу только ближе к обеду. К врачу записалась. К ней знаешь, какая очередь? Если сегодня не попаду, то потом только в августе, в лучшем случае.

– Черт! – мозг лихорадочно искал выход. – Ладно. Давай как сможешь. Подъедешь ко мне на работу?

– Ок. Договорились.

Оставалось только надеяться, что монстр не такой уж и монстр – ребенка не съест. А банкиры будут только после обеда. К тому времени Нинка уже заберет Сашку. Да и у гендира с утра встреча в Торговой палате. В общем, полдня я собиралась как-нибудь продержаться. Но, видимо, не в этой, так в прошлой жизни все-таки очень сильно нагрешила. Убила, может, кого, расчленила и съела.

Монстр явился раньше, чем я надеялась. То ли встречу отменили, то ли закончилась она быстро, но в десять дверь приемной рывком распахнулась, являя огнедышащего дракона. Мы с Сашкой обе испуганно уставились на него.

– Это что? – вытаращил он глаза на мою дочь.

– Р-ребенок, – заикаясь ответила я.

– Вижу, что не пылесос. Что он здесь делает?

– Мне не с кем было ее оставить, – опустила глаза в пол. И без того хотелось провалиться сквозь землю, а тут еще и Сашка собралась расплакаться.

– Это мои проблемы? – рявкнул монстр. – Здесь, в конце концов, офис или детский сад?

– Скоро ее заберут, – жалко пролепетала я, чувствуя, как горят щеки на пару с ушами.

– Чтобы через пять минут ребенка тут не было, – прошипел он и умчался в свой кабинет.

Сашка все-таки расплакалась.

– Тихо, тихо, не плачь. Пожалуйста, не плачь, – умоляла я ее, собираясь тоже разреветься.

Нина на телефон не отвечала. И что же делать? Набрав в грудь побольше воздуха и медленно выдохнув, постучала в логово зверя.

– Кирилл Андреевич, – робко произнесла.

Он поднял на меня злой взгляд и тут же перевел его на уже успокоившуюся Сашу.

– Почему ребенок еще здесь?

– Кирилл Андреевич, я бы хотела сегодня взять день. Полдня.

– Что? – выдохнул шеф.

– Мне не с кем оставить ребенка.

– Слушай, меня это не должно волновать, – шипел он. – Это твой ребенок и твои проблемы. Найди няню, если ты предпочла работать, а не заниматься ребенком.

Я проглотила оскорбление.

– Я не могу сию секунду найти няню, – процедила сквозь зубы, с трудом сдерживаясь, что не наорать на него. – Мне, что, ее в окно выбросить?

Монстр уставился на меня так, будто я обзавелась парой дополнительных ушей или третьим глазом.

– Делай, что хочешь, но чтобы к обеду ребенка тут не было, – приказал он.

– Скоро ее заберут, – кивнула я. – Кофе хотите?

Может, после него он подобреет. Хотя это не о нашем гендире.

– Спасибо. Уже напился, – ответил он раздраженно.

– Будут какие-то распоряжения?

– Меня ни для кого нет.

– Хорошо.

Я вышла в приемную и, закрыв за собой дверь, выдохнула.

– Ох, Сашка, чуть не попали мы с тобой сейчас.

Она смотрела на меня широко распахнутыми голубыми глазенками и ничего не понимала. Наконец, отзвонилась Нина.

– Юль, уже еду. Только тут пробка.

– Нин, давай быстрей. Монстр в ярости.

– Ну у меня крыльев нет, подруга.

– Жду.

Не успела я договорить, как шеф явился собственной персоной. Сунул мне в руки бумаги и велел откопировать. Еще и Сашку одарил таким взглядом, что хотелось закрыть ее собой. Ну хоть ничего не сказал.

– Вот оригиналы, а это копии, – вернула я ему документы через несколько минут.

– Ты его вообще с рук никогда не спускаешь? – спросил монстр, не глядя на меня.

– Я не могу оставить ее одну в приемной. С дивана она может упасть, а на полу… Не особо чисто.

– А, что, отец посидеть с ребенком не может или тоже занят? – он сравнивал копии с оригиналами.

– Его нет, – потупила я взгляд, но объяснять ничего не собиралась.

Шеф бросил на меня недовольный взгляд.

– Найди няню, – посоветовал напоследок, прежде чем отпустить.

Я кивнула. Правда, промолчала, что моя зарплата не позволяла иметь няню. Ему-то какое дело до моих проблем?

Нина забрала Сашку перед самым обедом. Я уже и не надеялась на это. Пришлось им еще и такси оплатить, потому что дочь благополучно уснула.

Вернувшись в приемную, принялась разбирать документы, которые успел подписать монстр. Есть хотелось до чертиков, а он, похоже, на обед не собирался. Ладно, поем так. Надеюсь, что у него не возникнет желание выйти в этот момент. Кажется, по телефону с кем-то разговаривает.

Я достала ненавистные макароны. Сегодня без огурца. Просто так. Макароны с макаронами. Меня от них уже тошнило, но выбирать не приходилось. И только я положила в рот первую порцию, как… Ну, несложно догадаться, правда? Монстр решил выбраться из… кабинета. И уставился на меня, потом на макароны.

– Почему ты ешь здесь? – опять недоволен. – Есть же комната для обедов. Разве нет?

– Есть, – проглотила непрожеванные макароны. – Но вы запретили мне уходить из приемной.

– Терпеть не могу, когда едят на рабочем месте. Не хватало еще, чтобы ты документы залапала жирными руками.

Стало обидно. Я всегда ела аккуратно, пользовалась салфетками и тщательно потом мыла руки.

– Вот это отсканируй, – велел он, положив пухлую папку с документами на край стола.

– Все? – испугалась я.

– Да. Всю папку.

– Хорошо, – кивнула. Есть уже не хотелось. Макароны отправились обратно в сумку.

А потом приехали банкиры. Вчетвером. Холеные, пресыщенные жизнью и раздутые, как клопы, которые всю ночь сосали кровь. И я впервые увидела улыбку монстра. Его лицо мгновенно стало другим. Доброжелательным, открытым и… красивым. Почему я раньше этого не замечала? Впрочем, я вообще старалась на него не смотреть, никогда. Только мельком. А здесь даже залюбовалась. И чуть не споткнулась.

– Ваш кофе, – улыбнулась мужчине с густой бородой. Остальные, слава Богу, отказались. А-то точно бы не донесла.

– Благодарю, – ответил он, тоже улыбнувшись. Потом сделал небольшой глоток кофе, будто просто губы намочил, и добавил:

– М, какой вкусный кофе. У вас просто волшебные руки.

Я даже покраснела от смущения. Эх, мне б такого начальника. А-то от монстра и слова-то доброго не дождешься. Одни только бесконечные придирки. Я подняла на него глаза, собираясь спросить, нужно ли что-то еще, и слова застряли в горле. Шеф улыбался, но в глазах его было столько холода, что в пору надеть пальто. Ну чем я опять провинилась?

Из приемной набрала Свету.

– Слушай, ты долго еще будешь болеть?

– Эм, – опешила она от моего напора. – Не знаю. Врачи говорят, месяц минимум. Перелом нехороший. Может, плохо срастись и тогда операция. А что?