— Тогда, может, лучше обратиться с Волдеморту, чтобы он их расколол на семь частей?

— Не думаю, что воспоминания можно превратить в крестражи, — чуть громче отозвался Джагхед, и рассмеялся следом. — Но, думаю, добрый старик Дамблдор позволил бы зачесть семь консервных банок за одно желание, или это было бы слишком нагло?

— Боюсь, что так это не работает, — многозначительно покачала головой Бетти, и снова коснулась губами улыбки Джагхеда, на этот раз задержавшись всего на секунду, — ты ещё не замёрз?

— Немного.

— Пойдём?

— Пойдём.

Джагхед поднялся, помогая Бетти встать на ноги. Их джинсы насквозь промокли от растаявшего снега, пришлось ускорить шаг, чтобы не околеть по дороге домой. Они держались за руки, погрузившись в тишину, нарушаемую хрустом снега под ботинками и шелестом падающих снежинок. Джагхеду не давала покоя одна мысль. Ему следовало подумать об этом раньше, но его планы не терпели отлагательств.

— Бетти, я надеюсь, ты поймёшь меня... Я хотел сделать всё правильно, ну, понимаешь, с кольцом в бархатной коробочке, как у всех нормальных людей...

— Джаг, — перебила его Бетти, — всё было волшебно! — она легонько сжала рукой его подбородок и повернула к себе. Он смотрел на неё не улыбаясь, во взгляде читалось сожаление. — Ты правильно сказал, «как у всех», но мы не как все! Знаешь, сколько скучных предложений делают по всему миру, и все как под копирку? А то, что сегодня вытворил ты, было просто чем-то нереальным и незабываемым. Поэтому, я прошу тебя, не говори глупостей. Мы ещё успеем надеть друг другу обручальные кольца у алтаря.

Джагхед облегченно улыбнулся, в тысячный раз подумав о том, насколько же Бетти невероятная.

— Я завтра же отправлю своему агенту всё, что написал за последние месяцы, и, надеюсь, издательство преподнесёт мне священный дар в виде аванса, ибо я не собираюсь быть нищим женихом богатенького агента ФБР, — с энтузиазмом заявил Джагхед, ускоряясь до бега и потянув смеющуюся Бетти за собой.

Дом Куперов был погружён в сон, ни в одном окне не горел свет: это был хороший знак. Джагхед и Бетти тихо прокрались в спальню, стягивая с себя мокрую одежду. Бетти залезла в закрома своего шкафа и выудила оттуда коробку с немногочисленной одеждой Джага, которая осталась ещё с тех самых времён. Там было несколько футболок, байковые рубашки и домашние штаны — то, что нужно. Прихватив чистую сухую одежду для себя, Бетти удалилась в уборную, чтобы они с Джагом друг друга не смущали: ещё слишком рано, к тому же, они были жутко голодны и промёрзли до костей. Когда Бетти зашла обратно в комнату, Джагхед уже переоделся, рассматривая зеркало на туалетном столике. Он обернулся на звук двери.

— Ты всё это время хранила их? Не выбросила? — его пальцы коснулись фотографии, что была зажата между рамой и зеркалом. На ней были изображены Бетти с Джагхедом перед выпускным балом. Рядом висели ещё старые фото с их изображением, на них всех голову Джагхеда украшала шапка-корона, а волосы Бетти были стянуты в тугой конский хвост.

— Нет, ни в коем случае, — с улыбкой произнесла Бетти, — я приезжала сюда ненадолго, на пару дней обычно. Меня никогда не смущали эти фото, Джаг. Они будто служили доказательством того, что ты — неотъемлемая часть моей жизни, понимаешь?

— Да. Никогда их не снимай.

— Не буду, — она взяла его за руку, и потянула к двери. — А сейчас самое время для того, чтобы совершить налёт на кухню чёртовых Куперов.

Джагхед усмехнулся выражению Бетти о своих родственниках, вспомнив о том, что она так и не ответила, откуда у неё на щеке кровавая отметина.

Когда они спустились в кухню, Бетти по-хозяйски сбросила фольгу с блюда, на котором покоились остатки мясного рулета и печёной картошки, что окутали голодных своим божественным ароматом, пусть и не с пылу с жару, а слегка тёплые. Пока Элизабет расставляла тарелки с приборами, Джагхед наблюдал за каждым её движением, сосредоточенным выражением лица, словом, за всем, что охарактеризовало её как женщину, что беззаботно суетится на кухне, отвлекаясь от спасения мира хотя бы на пару часов. В качестве последних деталей приготовлений к романтическому ужину послужили зажженные свечи и начатая бутылка белого вина, которую Бетти держала в руке, с сомнением глядя Джагхеду в глаза, задавая немой вопрос.

— Я выпью столько же, сколько и ты, — спокойно сказал Джагхед, давая добро. Он знал, что Бетти расценит его слова правильно, и не станет напиваться в его присутствии, зная, что Джагу пора оставить пристрастие к алкоголю в прошлом.

— Прости, я как-то не думая схватилась за бутылку, просто хотелось... отпраздновать, что ли, — Бетти неловко пожала плечами, поджимая губы.

— Конечно, нам стоит отпраздновать. Всё нормально. Помочь достать бокалы?

После того, как всё было расставлено, они сели друг напротив друга и подняли наполненные бокалы.

— За наше светлое будущее, — коротко провозгласил Джагхед, в который раз за сегодня вызывая у Бетти улыбку.

— За нашу любовь, что не знает преград, — мечтательно произнесла она, в очередной раз пуская по телу Джагхеда волну мурашек.

Ужин прошёл в тишине, было сложно отвлекаться на разговоры во время вкуснейшего рулета. Если бы не скудная сервировка, обстановка вполне могла бы сойти за уютный ресторан, не хватало лишь расслабляющей музыки. Джагхед время от времени поглядывал на исхудавшую Бетти, радуясь, что она сейчас ест с большим аппетитом. Теперь он будет следить за тем, чтобы она не забывала вовремя есть, а она будет помогать ему справиться с зависимостью и контролировать количество выпитого алкоголя, хотя, Джаг намеревался искоренить пагубную привычку путём полного исключения спиртных напитков из своей жизни.

Когда, наконец, чувство насыщения разлилось приятным тёплом по телу, Бетти и Джагхед расслаблено облокотились на спинки их стульев, держа в руках бокалы, зачаровано глядя друг другу в глаза.

— Кто сделал это с твоей щекой? — мягко, но очень серьёзно поинтересовался Джагхед.

Бетти опустила глаза и машинально потянулась рукой к саднящей ране.

— Неудачно упала и задела...

— Купер, завязывай с этим, — строго отрезал Джагхед, — ты недолго ещё будешь носить эту фамилию, и раз уж передо мной сидит будущая миссис Джонс, я бы очень хотел слышать от неё только правду.

Бетти мысленно улыбнулась словосочетанию «миссис Джонс», и вдруг заново осознала, что они с Джагхедом отныне одно целое, и больше между ними не может быть никаких секретов.

— Полли... мы поругались перед твоим приходом, и она ударила меня.

Джагхед нахмурился и сжал челюсти, Бетти много раз видела этот его враждебный взгляд, который обычно не обещал ничего хорошего.

— Ебанутая сука, — выругался он сквозь зубы, — чем вообще она тебя ударила? Ключами от своего отъехавшего чердака?

Бетти подавила смешок: злой Джагхед с чёрными шутками был одним из самых любимых её Джагхедов.

— Нет, она влепила мне пощёчину, вложив в неё, по всей видимости, всю ненависть, накопившуюся ко мне за последние два дня. Я еле устояла на ногах. У неё на пальце было блоссомское обручальное кольцо с камнем, видимо, он перевернулся и оказался внутри ладони.

Джагхед опустил голову, руки на столе сжались в кулаки. Как же сильно ему хотелось вытрясти из старшей Купер всю дурь, прямо руки чесались, но он бы не посмел. Ему было больно от того, насколько Бетти загнали в угол в её собственном доме. Он знал, что мать любит её, но её мнение было непостоянным примерно настолько же, как прогноз погоды на неделю: если в ближайшие дни ещё можно точно что-то предсказать, то чем дальше, тем непредсказуемей. Джагхед догадывался, что у неё это усугубилось с уходом ЭфПи, любви всей её жизни, поэтому старался не так злиться на неё, как она этого заслуживает. А вот Полли...

— Вечно твоя сестрица вытворяет всякую хуйню, то сбегает из дома, то «ферма», а сейчас что? — не унимался Джагхед.

— Джаг, — тихо отозвалась Бетти, — на самом деле, я думаю, что её психика уже давно не соответствует понятию «устойчивая», и это пугает меня. Мне всё равно, что она делает со мной, но дети... Я боюсь за них. Их мать в полном неадеквате.