В воздухе вверх ногами плыл персонаж азиатского вида в кимоно со сверкающей головой и взглядом, полным спокойствия от созерцания.

– Народ ходит через зазеркалье, потому что в сказку попасть не может. Каждый день они живут потусторонней жизнью, через глаза за ней наблюдая. А себя видят в зеркале. Я Бодхи. А ты?

– Я.. Яга.

Парящий Бодхи перевернулся и будто приземлился – он был так устойчив, что легко сложил ноги в позе лотоса.

– Сразу видно, что ты сказочный. Но ты сделал правильный выбор, оказавшись в блаженстве. Здесь не о чем переживать, за всем можно наблюдать.

– Тут же пусто!

– На то она и пустота, что присмотревшись, ты можешь взглянуть на что угодно.

Гена вспомнил про вдруг увиденные толпы народа и не стал спорить. Более того, он не собирался здесь надолго оставаться.

– Как выбраться отсюда?

– Зачем тебе это? Хочешь обратно в миры страданий? Хочешь попытаться это все исправить? Это совершенно не нужно…

На секунду Яга задумался. А действительно… ведь здесь так хорошо. Бодхи нарисовал ковер, чашку и чайник, а следом налил чая.

– Чайку?

Гена не стал отказываться. Чай был именно той температуры и настоя, чтобы быть максимально вкусным и приятным. Где-то в реальном мире его ищет Осопский, не сдан экзамен, бабушка переживает, наверное, и Мария куда-то делась.

– Так как выбраться отсюда, Бодхи?

– Все-таки что-то тебя держит в бренном мире.

– Я любимую нашел и сразу ее потерял.

Бодхи прилег на ковер и замечтался. По его признанию, он вспомнил, как однажды ходя по земле, он тоже встретил девушку, с ней он развил любовь внутри и одним утром ушел в горы – туда, где облака режут скалы. Привязанность к ней не позволила бы ему оставаться в блаженстве с самим собой, наслаждаться полностью собственной медитацией. Бодхи задумался на секунду, валяясь на ковре. И взгляд его был наполнен огоньком воспоминаний, а следом одернул себя, сбросив напускное, сделав все тот же хладнокровный мудрый взгляд.

– Ты должен поменять угол зрения, если хочешь отсюда выбраться, – Бодхи закрыл глаза и улетел быстро со свистом воздуха.

Впервые Яга задумался, что значит угол зрения? То есть когда он взглядом смотрит прямо или наверх это и есть то? Видимо, все более метафорично. Как он смотрит на мир? Куда он должен попасть? Он лег на спину, прикрыл глаза и вспомнил, как он случайно подхватил Машеньку из лап трех медведей. Как он держал ее за талию, так сильно прижимая, что чуть ли не придавил к себе. А еще он вспомнил, сказку про трех медведей и Машеньку, как она даже там от них пряталась. “Случайности бывают только в сказках”. Едва он произнес эти слова, как оказалось, что он не лежит вовсе, а стоит. И под ним хоть и мягкий, но вполне себе ощущаемый пол. Куда идти? Вперед.

Яга сделал два шага и вывалился из зеркала где-то в лесу. Он посмотрел на зеркало. Оно будто было скрыто отраженными деревьями. Лишь тонкая грань несостыковки с остальной картинкой его выдавало. Заметить это можно было только присмотревшись, а на первый взгляд совершенно неразличимо. Как бы то ни было, но обратно в Зазеркалье ему было не нужно.

– Ну вот еще один… Вылупился, – сказала ворона на ветке.

– Ты разговариваешь?

– Здесь все разговаривает, – ответило дерево, которое было явно не довольно, что ворона его разбудила и потому мигом снова засопело.

– Я что в сказку попал? – спросил Яга.

– Как ты верррно догадался, – прикрикнула Ворона, и чтобы избежать недовольства вредного сонного дерева, каркнула и улетела.

Что может быть страшнее, чем оказаться в ночном лесу. В детстве Генке было страшно выглядывать из бабушкиного окна, за которым – лес. Неоднократно снились сны, мол, он в этой же комнате, а в окно всякие чудовища залезают. А, может, это были не сны?

Одно дело оказаться в ночном лесу. Другое – оказаться в сказочном лесу ночью, где все живое. Птицы поют мрачные колыбельные, совы тревожно укают, черные тени летают с просторным свистом. Где-то вдали Генка увидел силуэт медведя. Он скрипнул веткой и скрылся. Это слегка успокоило Ягу, однако он все же осторожно ходил, чтобы вдруг не нарваться на неожиданный разговор c деревом, наступив на его корни.

Внутри Яги все обострилось. Страх сделал его твердым. В этом мире он был другим: легко различал характеры растений, голоса сверчков, мотивы птиц и даже шепот дуновения ветра. Все о чем-то говорило, если прислушаться. С непривычки от такого многообразия можно было башней уехать. А что же в лесу утром, когда все просыпается? Это ещё ему предстоит узнать. Несмотря на светлое небо в пору летнюю светлую, в лесу тьма все укутала. Даже обостренное зрение не всегда помогало, хотя в этом мире он действительно лучше себя чувствовал. Только куда же идти?

Очевидны два момента – ему нужно спасти Машеньку и вернуться к бабуле, пока она сама не начала поиски. Не известно, сколько времени прошло с тех пор, при лучших раскладах эта ночь еще длится. Еще этим вечером он совсем не подразумевал, задремав над отчетом, что утром не будет иметь совершенно никакого понятия, как дойти до избушки, не будучи никем съеденным при этом.

В этих мыслях он поник и присел возле дерева. Все дышало так вальяжно, а он вздохнул тяжело, будто совсем не из этого мира. Вдруг налетели светлячки и облепили его со всех сторон. Букашки эти мало того, что сами выглядят сказочно – этакие летающие фонарики, так еще в этом мире их сияние было ярче, а сами фигуры света очевидно выглядели, как выточенные очертания женских образов.

– Смотри, какой красавчик, – кричала одна светлянка другой, облетая Гену со всех сторон.

– Да, такой красивый, что аж грустно ему, – подметила подруга, облетая с другой.

– Что грустишь, чего не спишь? Может, ты хочешь на вечеринку? Может, мы тебя развеселим?

– Да он, наверное, влюблен!

– Любовь еще не повод уходить гулять по ночному лесу.

– Возможно, любовь тут совсем не та причина. Просто кого-то впервые в сказку выкинуло…

– Вы все крайне прозорливы, – подытожил Яга. – Похоже, обо многом мне еще предстоит узнать. В первую очередь, кака до избушки дойти до бабулиной на краю леса?

– Мы тебя сейчас к таким избушкам отведем! – и они все впятером хохотнули одна за другой переливисто.

Посреди этого мрачного леса это, возможно, самая приятная оказия таких встретить. Он не знал, куда идти, а теперь, как минимум, в свете этих веселых девиц легче все вокруг разглядеть.

Вдали уже была слышна музыка. Неужели и правда в лесу празднуют? Фестиваль, возможно? При этом музыка порою просто звуками леса казалась.

– Вы слыхали, что зайцы в этом году устроили?

– Они на перегонки с волками бегали!

– Так разве они не бегают на перегонки и так?

– Никаких перегонков! Волк просто догоняет зайца, и его ест. Причем зайцы-то обычно быстрее. А теперь не просто догнать надо, но и перегнать.

– Вот волкам потеха!

– Им даже лисы помогали! Они их с одной черты в забег отправляли. И в другой их же принимали.

– Без взрыва хлопушек?

– Громадное упущение!

Светлянки улыбались, смеялись.

– А куда мы идем? – спросил Генка.

– Ты скоро все узнаешь! Тебе там очень понравится! Это вечеринка! Там все лесные братья, там есть и такие, как ты тоже! И царь Берендей даже. Все в сборе…

Девушки будто тысячу лет не виделись и наговориться не могли. Они полностью вскружили голову Яге. Чем дальше шли, тем выше рост становился. Вот они рядом летят точками, а вот уже обнимают Гену в длинных платьях нежного покроя.

– Нас вчера олени на рогах носили.

– И как? – спросил Яга.

– Ты не представляешь, меня укачало.

– А представляете, если зайцев они покатают?

Это было очень смешно для каждой феи.

– Что тут смешного?

– Ты видел, какие у них уши? А оленьи рога там, где у зайца уши.

Гена все равно не понял потехи. Ну да ладно, возможно, это просто забавно выглядит.