Было тяжело сдержаться.

— Конечно, когда не знаешь, что делать, всегда проще свалить все на судьбу или на то, что нужный момент еще не настал, — зло выдавил я из себя, пытаясь сохранять тон максимально спокойным.

Старая цыганка грустно улыбнулась и, сильнее раскачавшись, поинтересовалась:

— Прознал-таки. Сам догадался, или подсказал кто-то?

Я же вспомнил события недельной давности, когда совершенно неосознанно наклюкался вместе с домовым за спиной у Глеба.

***

— Ты снова не ложился? Я как засыпал с котом, так и проснулся с ним, — поинтересовался я, выходя из комнаты и заприметив Глеба, сидящего за столом над кучей книжек.

— Пытался заснуть, но провалялся минут двадцать и решил продолжать.

— Знаешь, нам больше не стоит брать выходные.

— Почему? — Глеб наконец-то оторвал взгляд от иглы и обратил на меня свое внимание.

— Потому что перед рабочим днем ты хотя бы стараешься поспать. Почему ты так помешался на своем даре? Объясни мне, что происходит.

— Потому что рядом с тобой я слишком слаб.

То ли бессонная ночь, то ли что-то еще наконец-то вывели его на искренний разговор. Так вот значит, в чем дело…

— Ты хочешь занимать ведущую позицию в команде? Дело только в этом? — я взял его ладони в свои.

Глеб же в ответ на мои слова расширил глаза так, будто мне сейчас удалось произнести величайшую ересь во всей истории нашего мира, а потом нахмурился.

— Даже не думай, что дело в этом, — устало прошептал Волков. — Я очень хочу, чтобы мои мысли оказались неправдой, но… Максим, я не хочу стать тебе обузой. Я вижу, как ты развиваешься с каждым днем, но при этом тяну тебя назад. Ведь без силы я никто. Так, простой пшик.

Все внутри сжалось. В словах парня читались страх и дикая усталость. Так вот что мучило его все это время. Волков и правда думает, что тянет меня вниз. Но ведь это не так! Не так, черт возьми! Я открыл было рот, но не успел произнести ни слова.

— Я боюсь, что однажды ты поймешь, что я — лишь балласт, и уйдешь, — выдал мужчина.

— Что ты только что сказал?

— Я боюсь тебя потерять, Максим, — обреченно подытожил Глеб и встал, оставив меня сидеть в ступоре.

Потерять меня? Он идиот? То есть он считает, что наши отношения могут прекратиться из-за такой вот глупости, как обычная разница в уровне способностей? Но ведь это же не так. С того самого случая в клубе я даже и не задумывался о том, что наши отношения могут закончиться по моей инициативе. Да я, черт возьми, вообще не думал о том, что мы можем разойтись. Все это время мне казалось, что… Я ведь пообещал, что буду рядом с ним независимо от обстоятельств, в любом мире. Это нечестно с его стороны так думать!

— Ты думаешь, что я люблю тебя из-за силы? Из-за чертовых денег? Из-за какого-то ебаного статуса в этой идиотской Гильдии? — Не замечая того сам, я закричал. — Мне нахуй не уперлось все это! Да будь ты хоть инвалидом-колясочником, я буду любить тебя! С даром или без него — какая нахуй разница? Главное, что ты рядом. Мне, черт возьми, нужен мой Глеб, а не его суперспособности. И запомни, Волков, даже не смей сомневаться в моих чувствах! Я буду любить тебя сегодня, завтра, да даже через сто лет, потому что у нас почти в руках новехонькая, еще не распакованная вечность. В любом из миров я буду рядом. И даже не смей сомневаться.

Глеб ошарашенно смотрел на меня, боясь даже моргать. Сейчас мужчина выглядел комично, будто мальчишка, которого очень обидно отчитала собственная мать. Кажется, я переборщил, но, с другой стороны, сдержать в себе нахлынувшие эмоции просто не получилось. Мы стояли и молчали еще около минуты. Глеб просто ошарашенно переваривал полученную информацию, бегая взглядом по комнате. Он, как рыба, то открывал, то закрывал рот в неудачной попытке что-то сказать.

Тишина наконец прекратилась, когда Волков, вскинув палец, наконец произнес:

— Я понял. Все, больше не буду думать об этом. Там завтрак в холодильнике. Ночью ходил за шавой. Она холодная уже. Надо разогреть. Пойду спать.

— Что с тобой? Я тебя напугал?

— Нет. Просто… — Глеб захихикал. — Просто это было самое романтичное признание в моей жизни. Кажется. И вспомнился отрывок из какого-то русского сериала, ну тот, где «Она сказала, что думает, что любит тебя. Да она не может любить меня. Да я люблю тебя!».

Вспомнив тот самый эпизод, который уже давно разлетелся на мемы, я и сам залился смехом. Блин! Ну неужели моя истеричная тирада со стороны выглядела настолько нелепо? Глеб просмеялся первым и, подойдя ко мне, крепко обнял.

— Прости. Я правда больше не буду сомневаться. И спасибо тебе большое за то, что сказал это, — прошептал он еле слышно.

— Если бы у меня была возможность поделиться с тобой своими силами, то я бы обязательно сделал это.

— Верю. Но не нужно этого делать. Скоро я сам верну все, что мне принадлежит. А теперь и правда пора поспать. Шаверма в холодильнике. Не захочешь есть гретую — закажи доставку. Реально ноги уже подкашиваются, а сознание вырубается.

Глеб устало клюнул меня в щеку и отправился в спальню, оставив иглу на столе. За последнее время этот тонкий кусок железа стал для меня настоящим врагом. Стало немного грустно. Да, мне подвластно почти все в этом мире, но привнести спокойствие в душу одного из самых важных людей не получается. Кажется, именно об этом и говорил Велиар… Великая сила не способна решить даже самых мизерных мелочей. Демон прав. Что даст магия, которая зиждется на любви, если любимому человеку плохо. Да, я сапожник без сапог.

— Да не кори ты себя, болезный, — раздался с холодильника чей-то веселый голос.

Я обернулся и увидел прямо на одном из самых важных изобретений двадцатого века парня в растянутом зеленом свитере. Он нагло сидел и раскачивал ногами. Паренек сквозил первородной магией так, что, наверное, мог бы заряжать ей аккумуляторы. Дух, хранитель очага, кутный божок…

— Семен Аркадич, неожиданно. Привет, не скрою, представлял тебя совершенно иначе, — поприветствовал я домового.

— Старым дедом в шляпе и с посохом? Оставь это старикашкам лешим. Таким я прихожу к Глебке, знавал он просто моего отца, а папаня именно таким и был. Когда они с Глебом познакомились, старику уже за двенадцать тысяч лет перевалило, — улыбнувшись, ответил дух.

— Что-то типа того. Чем обязан вашему появлению?

— Ты это, Максим Серегеевич, прекращай. Не надо в меня выкать, лучше тыкай. А то знаю я, как ты умело это делаешь. Вон, чай, чуть ли не каждую ночь слышу, как там Глебка…

— Не твое дело! — воскликнул я, понимая, о чем сейчас зайдет речь.

— Тише, тише, — зашипел домовой. — Не смущайся, малой. Чай, не чужие мы с тобой теперь. Я твой дом охраняю, очаг твой стерегу.

— Не мой, — пробурчал я.

— Как жеж, не твой? Это ты так думаешь. А иначе бы мы с тобой говорить не смогли бы, не понял бы ты моих слов, — домовик спрыгнул с холодильника и нагло уселся на стул. — Два теперь у дома хозяина. Как ни крути, а судьбы ваши с Глебкой переплетены в узел такой, что не развязать ни мне, ни королю духов, светлая память деду, ни этим местным выскочкам, атлантам да хранителям земным. Да не суть. Я чего явился-то, Глеб сам не сможет силу свою черную вернуть. Да только не верит он мне.

— Ты знаешь, как это сделать?

Глаза домового в прямом смысле сверкнули золотом.

— Знаю способ, да молод я слишком. Сил пока маловато — сам понимаю, что нос еще не дорос. Здесь неподалеку друг Глебкин живет, леший. Он сможет помочь, да только сами у него просить не смейте! Заслужить нужно. В чем сила духов? Фраза есть одна заветная, когда старший дух говорит, что кто-то помладше достоин. Карга старая, Рада, да подружка Глебкина, Сонька-дурочка, блокировали магию человека — Семен сделал акцент на последнем слове, — да вот теперь, когда вернуть ему ее хотят, а не выходит, кричат, будто время еще не пришло. Брешут! Только сейчас они поняли, что опростоволосились. Силушку-то они убрать смогли, это не сложно, когда по согласию все, да вот вернуть духу его право сможет только другой дух. Старый, как все леса земли.