В один из обедов, когда разбойники уже собрали было делегацию, чтобы идти к Сеньору, он, как всегда хорошо осведомлённый обо всем, опередил их. Подойдя к столу, он сел вместе со всеми и предложил разбойникам высказаться.
С нескольких сторон раздались возмущенные голоса: «Сколько мы можем сидеть взаперти?! Почему не ходим больше на дело? Что происходит?». И зазвучали требования отпустить всех из замка, чтобы каждый смог найти себе новую шайку или начать свое дело.
Дав разбойникам выпустить пар, Сеньор сказал: «Теперь послушайте меня. Я знаю намного больше, чем вы предполагаете. Я знаю то, что творится в городе и в стране. Я знаю, как сейчас ужесточаются наказания за разбой и грабежи. В страну приходит сильная власть. Пока мы сидим здесь, на этой земле, не зная, кто здесь хозяин, Франция или Англия, мы можем недолго, очень недолго погулять на большой дороге. А что дальше? Ну хорошо, ограбим мы ещё кого-нибудь раз-другой, но потом нас всё равно поймают и отправят на виселицу или костёр. А сейчас у нас есть возможность изменить свою жизнь. У нас есть замок, земли, у каждого из вас есть кое-что за душой. Вы можете составить армию, служить мне и ещё получать деньги. Мне не нужны другие люди, я знаю вас много лет и видел всех в деле. Но если кто-нибудь из вас захочет уйти, то должен будет оставить свою долю взамен себя. Потому что мне нужны люди, и я должен буду их купить. Я даю вам на раздумье три дня».
Приумолкнувшие было разбойники, вдруг разом все заговорили, закричали.
– Я сказал три дня, – повторил Сеньор и ушёл в донжон.
Три дня я наблюдал различные сцены, происходящие во дворе замка. Разбойники группировались то в одном, то в другом месте. Некоторые возмущенно кричали о том, что Сеньор не оставил им выбора. Или оставляй свою долю и иди нищим, или оставайся и служи ему!
Одни подбивали других воспротивиться воле Сеньора и, силой забрав свою долю, уйти. Кое-кто даже хотел физически устранить его, пока он не превратил всех в рабов. Другие решили подождать. Третьи хотели остаться. Четвёртым было без разницы кому служить, хоть Сеньору, хоть Папе Римскому, хоть черту лысому. Всё одно, на их шеях будут кататься. В общем, единого мнения не было.
Ночью на второй день произошла попытка прорыва из замка группой наиболее недовольных разбойников. Но стража была наготове и их уже ждали. Расправа была беспощадной. Сеньор оставался тем же безжалостным разбойником, признававшим только силу.
Утро третьего дня, яркое, полное заливистых трелей влюблённых пичужек было прекрасно. Теплый ветерок обвевал невыспавшиеся лица разбойников, пришедших на завтрак. Никто уже не роптал. Сеньор победил.
Некоторое время спустя, Сеньор, сидя в зале, принимал разбойников и разговаривал один на один лично с каждым. Потом определял ему круг обязанностей, жалование. По-отцовски расспрашивал о том, какие мечты каждый лелеет. Я только диву давался, откуда он знает подход к каждому персонально.
С одной стороны я понимал, что на пути к достижению своих целей он не остановится ни перед чем. С другой стороны, умный и тонкий подход к людям, мастерство использования кнута и пряника просто поражали. Я сравнивал его с Хозяином, и не всегда образ Хозяина выигрывал, хотя он, бесспорно, был честный и прямой человек и был неспособен на интриги и подлость. Его друзья были ему преданы, и он был предан своим друзьям. А Сеньор был отличный манипулятор, но сомневаюсь, что он имел хоть одного настоящего друга.
Тощий получил повышение, став одним из личных помощников Сеньора. Были ещё трое других, каждый был честолюбив, беспринципен и коварен. И тут владелец замка не изменил себе, умно расставив людей, которые никогда не смогли бы объединиться против него в силу своих амбиций.
В числе прочих недостатков в замке разбойниками указывался недостаток женщин. Я не сильно страдаю в отсутствие женского пола, но даже мне это было заметно. Для Сеньора настало нелёгкое время. Судя по всему, он не доверял женщинам вообще и боялся, что они смогут расшатать дисциплину в замке. Это было резонное опасение. Я помню, как постоянно дрались наши солдаты из-за кухарок и служанок. Не было недели, чтобы кто-нибудь не пострадал за любовь. Хозяин также частенько был третейским судьёй в конфликтах, разбирая любовные многоугольники. Недостаток женщин был серьёзной проблемой. И Сеньор решил её оригинально.
В один из вечеров в замке открылись ворота и впустили подводу, на которой сидели красавицы. Радости разбойников не было предела. Красотки моментально были разобраны по казармам и весёлые визги раздавались оттуда до утра. Разбойники, соскучившиеся по женской ласке, были щедры, и жрицы любви уезжали весьма довольные.
Это простое решение позволило Сеньору убить двух зайцев и не иметь женщин в замке, и удовлетворить все потребности мужского населения, раз в неделю привозя любвеобильных красоток. В замке налаживалась жизнь, все вставало на свои места. Гарнизон занимался с утра и до вечера под руководством рыцарей, становясь хорошо организованной силой. Лошади выводились на луга и паслись там, на зелёной траве. Кухня продолжала работать под руководством повара, всё так же обвешанного ножами. Кузнецы гремели железом в кузне. Я продолжал свою бумажную работу.
Несколько последующих дней Сеньор ходил озабоченный, замок готовился к визиту важных гостей. Это были высокие чины, которых Сеньор пригласил погостить и завязать официальное знакомство. Один из них был не прочь получить мзду за официальное подтверждение права собственности Сеньора на самом высоком уровне. Со вторым была большая проблема, потому что он свято придерживался кодекса чести, и купить его было невозможно. Его можно было только обмануть. Сеньор собирался выдать себя за брата погибшего Хозяина. Были приготовлены все документы, подтверждающие родство и отсутствие других претендентов.
В замке всё сияло красотой и благополучием. Но тут вдруг поступила информация, что правдолюбивый чин очень серьёзно относится к семейным людям и не доверяет одиноким. Сеньор хотел было сказать, что его жена якобы умерла, но первый чиновник сказал ему, что уже проинформировал спутника о том, что Сеньор женат. Уж очень хотелось ему получить обещанный ему богатый подарок. Это была решающая битва Сеньора, после которой он мог бы вздохнуть свободно и полностью владеть всем, что, по его мнению, было послано ему Богом.
И к вечеру этого же дня в замке появилась новая хозяйка. Она была молода и красива. Сразу было видно, что девушка была благородных кровей. В том, что её привезли против её воли, не было никакого сомнения. Её глаза были на мокром месте. Я видел, что Сеньор обхаживает её, запугивая и уговаривая. Она только качала головой, а потом отворачивалась, чем ввела Сеньора в неописуемую ярость.
Он быстро удалился в свою комнату, за ним побежали его помощники. Я впервые услышал, как Сеньор умеет кричать. Он осыпал проклятиями Евин род, тупой и коварный, называл девушку упрямой ослицей, избил Тощего, подвернувшегося под руку. Было слышно, как заместители уговаривают его хором. А он отвечал, что если приведут простолюдинку, то чиновник раскусит её в один момент, и всё пойдёт прахом. Наконец он вышел, бледный и спокойный, и отправился опять к девушке, чтобы уговорить её исполнить роль хозяйки, пока высокие чины не уедут. Всего день или два. Но девушка закусила удила. Была затронута её честь, и люди Сеньора насильно привезли её в замок. Этого она не могла ему простить. Она стала говорить, что никогда не стала бы, даже и на один день, женой «мужлана». А то, что он «мужлан», она даже и не сомневается, и это видно всякому с первого взгляда!
У меня захватило дух от такой дерзости. Это был для Сеньора удар ниже пояса. Он, несомненно, был неграмотный, но сообразительный простолюдин, искусно маскирующийся под нобля[5]. Хотя, если честно, я видел и среди герцогов таких неотёсанных типов, что какой-нибудь пастух выглядел бы рядом с ними изысканным дворянином. Так что девушка была не права. И тем более не права, что задела Сеньора за живое. А это было опасно. В чём упрямица немедленно убедилась. Он велел бросить её в темницу. Я думаю, что девушка уже пожалела о своих словах, но природная гордость или упрямство не позволили ей остановить процесс. Таким свирепым Сеньора я никогда ещё не видел. Он просто метал молнии, как Зевс. Никто и никогда не видел его с женщинами, принадлежащими к высшему сословию. Он их боялся и поэтому ненавидел. И, как следствие этого страха, все время получал от них щелчки по носу.
