– Нежнее, Мишель! Слушай ее и подыгрывай! Ты же большой мальчик. Держи этот курс! – Андрей чуть выровнял штурвал по компасу. Светящийся циферблат мягко покачивался, стрелочка уползала то вправо, то влево.

Миша молчал, подобный древнему викингу, оседлавшему непокорного коня.

Марианна скользнула про яхте взглядом, выискивая Егора. Она узнала его в темноте по светоотражающей наклейке на спине куртки и успокоилась.

– А у тебя уже хорошо получается, – похвалил Андрей Лику, то отпускающую, то подбирающую стаксель. – Спать не хочешь?

– Нет, а ты?

– В гонке я могу долго не спать.

Андрей затянулся сигаретой и неожиданно спросил:

– Ты Егора давно знаешь?

– Да, а что?

– По-моему, Догану не понравилось, что ты его взяла. Да и проблемы с ним. Ну да ладно! В Финике к нам еще один человечек присоединится – усилим экипаж перед оффшором.

Лика удивленно посмотрела на Андрея. Огонек сигареты придавал ему таинственный вид. Даже Миша скосил глаза в их сторону, но яхта опять нырнула, и он впялился в компас. Красненький огонек сигареты, описав большую дугу, нырнул в море.

– Отбой! Подвахтенные могут ложиться. Мишель, иди на стаксель!

Покачиваясь и хватаясь за палубу руками, Лика и Егор спустились в каюту.

В Финике пришли, когда небо уже светлело. Кричали чайки, заглядывая к рыбакам в лодки. Пахло водорослями. Надувнушка работника марины, быстро подталкивая яхты, помогла всем встать на гостевые места. Лике нравилось в Турции. Она давно заметила, что с воды эта страна отелей и туристических мест чудесно преображается.

В этом омытом предутренней росой городе Лика и Егор серьезно поспорили. Уставшая от перехода девушка мечтала остаться спать на яхте, но Егор упрямо тянул ее в отель. В итоге в единственной открытой в это время года гостинице было сыро и холодно. А у Догана на яхте пыхтел обогреватель, и все уютно посапывали в каютах и в подвесных койках. Чтобы не замерзнуть, Лика прижалась к всегда горячему телу Егора и осторожно погладила вокруг шрама.

– Тебе больно?

– Вода в лицо, парусом по лбу – романтика! Обожаю парусный спорт! А особенно девушек, которые им занимаются! – Егор убрал непослушную прядь и поцеловал Лику в губы. А потом отогревал ее, пока солнышко не стало подсматривать за ними в окошко, и Лика, наконец, не заснула.

Дорога из отеля в марину проходила через центр города и набережную. Запах апельсинов и эти оранжевые плоды, разбросанные по асфальту, сопровождали повсюду. Непривычный фон для Рождества, хотя и католического.

– Финике называют апельсиновой столицей Турции, – просветил их Доган, когда они вернулись на яхту.

– Как спалось на берегу? – улыбаясь, поинтересовался капитан, в красной куртке и шапочке похожий на Деда Мороза.

– Нормально, – буркнул Егор, опередив Лику.

– Вы опоздали на йогу. По утрам я всегда занимаюсь йогой, а перед обедом у меня пробежка. Здесь холмы и очень красиво. Кто со мной?

Егор, конечно же, отказался, а Лика из любопытства согласилась.

Оказалось, что капитан, которому можно было дать и пятьдесят, и шестьдесят, бежал легко и еще успевал подшучивать над запыхавшейся на подъеме Ликой. Наконец по асфальтовому серпантину они забрались на холм и, радуясь, как дети, стали рассматривать маленькие яхточки в марине.

– А знаешь, когда я первый раз тебя увидел два года назад на Вумэн-рэйс, ты танцевала, как одинокая девушка, – сказал Доган, повернувшись к Лике.

– Интересно, как танцуют одинокие девушки? – хихикнула Лика, чтобы скрыть охватившее ее волнение. Ту регату с грандиозными вечеринками на берегу она помнила, танцы тоже, а Догана не очень.

– Очень страстно! – и Доган сжал ее руки.

«Стальные руки» – всплыли в голове ночные слова Егора, и она осторожно высвободилась из холодных рук капитана.

– Вы, наверное, замерзли. Побежали дальше! – предложила Лика, чтобы переменить тему.

Официальное открытие регаты решили провести в Финике, после того как прибыли израильские яхтсмены. В ресторане светились гирлянды и искусственные ёлочки. Все расселись за столы экипажами. Доган толкал речи, поздравлял с Рождеством, шутил и обнимался с друзьями. Лика наслаждалась вкуснейшими турецкими закусками, Егор налегал на вино. Неожиданно Андрей поднялся из-за стола и бросился навстречу вошедшей девушке.

– Это Катюша, незаменимый член экипажа! Без нее в гонку нельзя, – представил эффектную, улыбающуюся брюнетку Андрей, подхватывая ее под руку и усаживая рядом с собой.

– Ну, Акула, вечно ты преувеличиваешь! Без тебя нельзя! – вернула комплимент красавица, пытаясь освободиться от куртки. – Молния заела! – рассмеялась она так задорно, что все мужчины, находящиеся за столиком, бросились помогать ей.

Егор, оказавшийся ближе всех, уверенно дергал молнию и, наконец, освободил смеющуюся девушку. Лика даже поразилась этой инициативности жениха. И когда разговоры за столом заглушила веселая музыка, одной из первых пошла танцевать. Растворяясь в ритме мелодичной турецкой песни, она уже не старалась понравится всем, как это было раньше, на концертах ансамбля, а просто наслаждалась движением и музыкой. Турки и израильтяне тоже повскакивали из-за столов. И вот Лика уже кружилась в хороводе, а потом отплясывала «Семь-сорок» под все более ускоряющийся ритм. Под конец она не заметила, как оказалась в объятиях радостного невысокого мужчины в белой футболке с эмблемой «NS».

– Вы с яхты Догана? – спросил он.

Заиграла медленная музыка, и стало слышно получше. Лика, улыбаясь, кивнула.

– А я Аве с «Гомера».

– Ого! Слышала про вас! Вы долго шли сюда?

– Быстро, двое суток. С попутным ветром долетели. Вот моя визитка, с удовольствием отвечу на все ваши вопросы.

Лика мельком взглянула на синие буковки «NS» на визитке и спрятала ее в карман красненьких брючек.

– Хорошо, спасибо!

Аве галантно отвел Лику к ее столику, а сам вернулся к своему экипажу.

– Это кто? – нахмурился Егор, так что его лоб прорезала неприятная морщина. Катя, что-то весело щебетавшая Андрею, на секунду замолкла.

– Капитан с израильской яхты «Гомера». Они двое суток сюда добирались. Интересно, сколько мы будем идти?

– Ты можешь не тереться тут со всеми мужиками?

– Я не трусь, а танцую! Ты же сидишь как приклеенный и пялишься на эту Катю, – прошептала Лика, наливая воды в высокий стакан.

– Андрей говорит – она лучшая спинакер-вумэн.

– То, что лучшая вумэн – это я вижу. Как ты с нее курточку активно снимал!

– А что?! Помогал девушке! Когда у тебя что-то ломается, я тебе тоже помогаю. Ладно, пошли в гостиницу! Завтра ранний подъем. Тебя Доган на зарядке ждёт, – усмехнулся Егор, громко двигая стул.

– На йоге, – поправила Лика и, поморщившись от сильного запаха вина, кивнула сидящим за столом и вышла.

Миша, болтавший с общительной блондинкой с одной из израильских яхт, проводил Егора и Лику быстрым взглядом.

На улице жениха развезло. Пошатываясь, он ухватился за Лику. Она стряхнула его руку и снова пожалела, что нельзя просто забраться на подвесную койку на яхте и отгородиться от грубых домогательств пьяного Егора.

После плотного турецкого завтрака в кафешке йогой заниматься совсем не хотелось. Но увидев Догана, возглавляющего целый отряд девушек, эротично выгибающихся на пирсе, Лика тоже примостилась с краю, используя вместо коврика лежащий неподалеку чехол. Яхтенная курточка мешала. Красные брюки врезались в живот. Лика чувствовала себя как корова под седлом и вспотела. Тихонечко отойдя в сторонку, она засмотрелась на Мишу, старательно водящего длинной шваброй по палубе. Его светло-русые волосы и простодушное выражение лица почему-то всегда вызывало у Лики улыбку.