Тупая и страшная жизнь рождает дикие нравы.

Человек человеку волк. Слабого – толкни. Всё тащи в дом. Думай только о себе.

Эти максимы вбивают человеку в башку с рождения. Вбивают все – родители, школа, улица, шоу-бизнес…

И человек вырастает обывателем. Слабым, безвольным, апатичным, ничего не понимающим и не стремящимся понять. Он годами ходит на тупую неинтересную работу, пьёт жигулёвское пиво по вечерам и смотрит сериал «Воронины».

Так бывает чаще всего. Обычно человек, воспитанный в духе себялюбия и примитивного гедонизма, вырастает обыкновенным жлобом. Злобным, тупым и трусливым.

Он вряд ли когда-нибудь совершит преступление. Он слишком осторожен, он слишком любит комфорт. Такой человек никогда не пойдёт на риск.

Но среди тысячи трусливых и податливых обывателей найдётся один такой, у которого рука не дрогнет. Это и есть уголовник.

Ради собственного блага он будет совершать преступления.

Вот приглянулась ваша куртка, – и ваш труп уже лежит на асфальте в луже застывающей крови, а злодей уходит прочь вместе с обновкой.

Если начнётся война, – такой человек с удовольствием станет полицаем или мародёром. Будет голод, – он начнёт жрать себе подобных.

Имя такому человеку – блатарь.

Разумеется, сейчас мы говорим не только о блатных как одной из криминальных субкультур. Здесь речь идёт о профессиональных преступниках вообще.

Блатные – смертельные враги левых. И бороться с ними нужно изо всех сил.

Конечно, Россия – страна Третьего мира, а это значит, что она обречена на криминализацию.

Победить это уродливое явление рамках капитализма невозможно. Для того, чтобы избавить Россию от блатных и прочих тому подобных, – российским левым придётся сначала совершить революцию.

Однако противодействовать криминалу нужно уже сейчас.

Что же должны делать наши левые?

Как ни банально, включаться в битву за молодёжь.

Тут очень может пригодиться опыт латиноамериканских левых.

Вот, к примеру, история «Sendero Luminoso». Как там всё начиналось?

А вот примерно так.

На протяжении двадцати с лишним лет левацки-настроенные молодые интеллигенты ехали в департамент Аякучо. Тысячи прекрасно образованных молодых людей уезжали в сельскую глушь. Они устраивались работать в сельские школы, в земские больницы, в единственный на всю округу университет. Становились учителями, фельдшерами, агрономами, проповедниками, университетскими преподавателями. Они пламенно вели революционную агитацию в народной среде.

Университет Аякучо эти люди и вовсе превратили в гигантский агитпункт. Круглый год там велась разнузданная ультралевая пропаганда (в основном маоистская, но не только).

Так продолжалось двадцать с лишним лет. А потом в Аякучо вспыхнула герилья.

Учителя-коммунисты воспитали в Аякучо целое поколение революционно-настроенной молодёжи. Именно их ученики оказались в первых рядах огромной партизанской армии [23].

Отечественные левые должны взять на вооружение именно эту стратегию латиноамериканцев.

У нас в стране давно уже сформировались огромные зоны социального бедствия. Это целые регионы: Забайкалье, Алтай, Приморье [24].

Именно там сейчас формируется почва грядущей революции.

Надо ехать туда.

Получать педагогическое образование и ехать в эти медвежьи углы, в отдалённые районы. Устраиваться там в школы, в детские дома, в кадетские корпуса, в воспитательные колонии. Неустанно вести там революционную пропаганду. Всеми силами вырывать молодёжь из лап криминальной субкультуры. Словом и делом противодействовать бандитизму и коррупции.

Конечно, это всё трудно и даже смертельно опасно.

Сами вообразите. Приезжаете вы в какой-нибудь богом забытый посёлок в Забайкальском крае. Всё там контролируют местные уголовные авторитеты. Местные жители им слово поперёк боятся сказать. И тут вы там начинаете вести разнузданную антикриминальной пропаганду. Устраиваетесь, допустим, историком в местную школу и начинаете детям рассказывать, что «понятия» – это глупости для идиотов, а «воры в законе» – моральные уроды и эксплуататоры.

Естественно, блатным это не понравится.

На вас попробуют надавать. Возможно, вас даже попытаются убить.

И кстати, проблемы с мафией – это гораздо хуже, чем проблемы с ФСБ. Всё-таки как ни крути, а Федеральная служба хотя бы формально должна действовать в рамках закона. Мафия же на закон открыто плюёт.

Так что с ведением антикриминальной пропаганды первое время будет туго.

Но ведь никто и не обещал вам лёгкую жизнь.

Послесловие.

– Ты силен и здоров. Почему ты не работаешь?

– Ну, это скучно.

– Виктор Гюго, «Отверженные».

Конец августа. В Москве стоит жаркий, мокрый и неимоверно душный полдень.

Я иду по парку. Над моей головой нависают кроны деревьев.

Они дают тень, но не дают прохлады. Здесь так же жарко, как и на улице. Воздух влажный. Дышать трудно.

Особым ботаническим разнообразием парк не блещет. Деревьев мало. В основном это чахлые и больные клёны. Их стволы извиваются как выброшенные на асфальт дождевые черви. Листья покрыты белыми пятнами.

Под деревьями навалены горы мусора. Смятые алюминиевые банки, пустые бутылки, обёртки, использованные презервативы…

В окружении мусора под деревьями лежат бездомные собаки. Отдыхают.

На расставленных вдоль аллеи раздолбанных лавочках мирно спят алкаши.

Гуляют молодые мамаши с колясками. У каждой в руках – бутылка пива или банка алкогольного энергетика. Некоторые из мам ещё и курят.

Тут же, на аллее, стоят унылого вида деревянные будки. Там торгуют едой.

Внезапно из-под одной такой такой будки выскакивает толстая крыса. В зубах у неё кусок булки. Крыса в два прыжка перебегает аллею и скрывается в кустах.

Подхожу к летнему кафе.

Дешёвое кафе-шашлычная. В двухтысячные таких было полно. Захожу в кафе, и сразу кажется, что перенёсся в 2007-й год. Ничего с тех пор не изменилось.

Побитые пластиковые столики, неудобные металлические стулья. Выцветшие красные тенты с логотипами «Кока-колы». Холодильники с газировкой гудят.