– Храни тебя Бог внучек. Бог он все видит. Все знает. И всех любит. Захочешь чего-нибудь – попроси Бога нашего Иисуса Христа и он тебе поможет.
Никто мне раньше не говорил таких слов. Оказывается как просто – попроси Бога Иисуса и он все сделает.
После ужина я забрался на сеновал и стал молиться как показывала баба Марфа – Господи сделай так, чтобы родители завтра забрали меня к себе домой. Господи сделай так, чтобы родители завтра забрали меня к себе домой. Я повторил так раз двадцать и решил что достаточно. Если Бог Иисус есть, он обязательно услышит меня. И уж тогда родителям несдобровать!
Все утро я крутился возле отца с матерью. Заглядывал им в глаза. Всячески путался под ногами. Почему они молчат? Наверняка готовят мне сюрприз. В конце концов, отец не выдержал и цыкнул – а ну брысь в огород. В тот же день меня отвезли обратно к бабе Тоне.
Черт! Видимо я не так попросил Бога Иисуса. Не теми словами. Или просто до меня у него еще очередь не дошла.
Прошла неделя. Потом еще неделя. Бог Иисус не спешил исполнять мою просьбу.
8
– Хватит скакать, – ворчала бабуля. – Сядь и порисуй.
Она сунула мне под нос книгу про животных.
– Что здесь написано?
– Сохатый.
– Правильно. Это лось. Он обитает в наших лесах.
Я нарисовал лося. Лучше всего у меня получались домашние птицы, но дикие звери тоже ничего. Лось вышел горбатый и с усами.
– Ба…Смотри какой лось.
Она взглянула поверх очков.
– Где ты видишь у лося усы? И откуда у него горб?
– Ба…Дай еще листок. А теперь кого?
– Помнишь, сказку про Нильса? Кто унес его со двора?
На этот раз я нарисовал гуся.
– Это кто?– удивилась бабуля
– Мартин. Гусь
– А почему у гуся четыре ноги?
– Дай еще листок.
– Так на тебя никаких листков не напасешься…
– Ба …А теперь кого?
Она полистала книгу.
– Вот послушай. В далекой Индии живут ручные слоны. Слоны очень умные. Они помогают людям перетаскивать бревна.
Я нарисовал слона. А между ног у него – волосатую дубину с красным наконечником.
– А это еще что такое??! – охнула бабуля, тыча пальцем в мой рисунок.
– Это елда, – сказал я. – У слона она может достигать 70 сантиметров.
Она вырвала у меня листок.
– Что ты сказал?
– Семьдесят сантиметров. Он ей кокосы околачивает…
– Семьдесят сантиметров… Кто тебя этому научил?
Я притих.
– Говори кто. Я все равно узнаю!
Я молчал. Если все равно узнаешь – какой смысл говорить?
9
Азбуку и чтение я освоил быстро. А письмо мне плохо давалось. Скучное занятие – чистописание. Выводить крючки разной толщины и наклона. Чернила на пере быстро высыхают. Я старался, макнуть как можно глубже, чтобы подольше хватило.
– Ты испоганил весь стол, паршивец! – ворчала бабуля. Сколько раз надо объяснять – не макай перо целиком! Что это за китайские иероглифы?
– У меня не получится…
– Получится, – успокаивала она.
– Не получится.
– Попробуй еще раз.
Я шепотом прочитал молитву богу Иисусу. Макнул поглубже перо. И тут же посадил огромную кляксу.
– У меня не получится.
– Что ты там шепчешь? Получится. Человек все может, если идет к своей цели.
– А если у человека нет цели?
– Знаешь, как называется тот, у кого нет цели?
– Знаю.
– Не ври…Откуда тебе знать.
– Бесцельный…
– Верно.
– Ба…А у тебя какая цель?
– Чтобы ты, Ирод, вырос, наконец.
– И смог бы весь наш дом в страхе держать?
Освоив чистописание, я решил написать рассказ и послать в журнал Крокодил. Журнал мне нравился – смешные заголовки, дядьки на рисунках
как пьяница Барбоша из первого подъезда. Адрес журнала я выучил наизусть. Конверт стащил из шкатулки, где бабуля хранила документы. Чистый белый конверт. Без единой картинки. Дождался когда она уйдет на рынок. Кажется, это была пятница. Разложил листок и начал:
«….Варвара стояла у плиты. И тут Робин Гуд схватил ее за груди и тряханул так что …» Я никак не мог подобрать нужного слова… «…так что весь дом осыпался.
– Интурган собачье мясо, – завопила Варвара.
– Я люблю тебя, – закричал в ответ Робин Гуд»
Далее я описал вкратце, что произошло на кухне. Посмотрел на часы. Бабуля была уже на подходе. Рассказ получился короткий. Но как мне казалось очень выразительный. Я запечатал листок в конверт. Аккуратно вывел адрес. Оставалось спрятать письмо понадёжнее.
В глубине книжного шкафа стояли три тома нашего главного вождя Ленина. Толстенные книжицы. Их бабуля доставала раз в месяц, когда вытирала пыль. Я попытался впихнуть письмо во второй том. Конверт был толстый и книга не закрывалась. Я взял нож и прорезал в листах отверстие. Вложил свое послание. Убрал все, как было. Испорченные страницы сжег, а пепел сдул под кровать. Бабуля прятала от меня спички. Но я знал все ее тайники. Теперь дождаться понедельника, когда пойдем на почту. Незаметно бросить письмо в ящик – и порядок.
….Стоило бабуле взглянуть на меня, как она сразу что-то заподозрила.
– Ты чего задумал? – спросила она.
– Ничего.
– Как ничего! Я же вижу! Почему горелым пахнет? Опять спички трогал?
– Ничего я не трогал.
Она огляделась. На столе заметила пару свежих чернильных клякс. Черт! Видимо я все – таки наследил, когда писал.
– Я так и знала, – вздохнула она. – Сколько раз надо повторять – не макай….не макай глубоко! Уууу…Угловская порода!
– Ха-ха-ха…– засмеялся я про себя и осекся.
Вдруг она услышит?
А в воскресенье вечером уже перед самым отъездом отец вдруг спросил:
– У нас, кажется, был трехтомник Ленина? Где он?
Я насторожился.
– В шкафу, наверное, где же еще…– ответила бабуля.
Отец стал рыться на полках. Я замер.
Он вытащил наугад одну книгу из трех и стал ее листать.
– Великий почин… Великий почин… Где это чертов великий почин?
– Посмотри во втором, – посоветовала мать. – Кажется там.
Ну все. Конец. В груди у меня что-то кольнуло.
– Нет, – ответил отец, – мне кажется в третьем.
Отец взял третий том.
Господи! Взмолился я. Сделай так, чтобы этот великий почин оказался в третьем томе.
Отец открыл оглавление.
– Точно! Здесь.
Сердце мое забилось как голубь раненый из рогатки. Бог есть! Он услышал меня. Он на моей стороне!
– А может забрать эту макулатуру себе, а? Ведь не отстанут черти…
Господи! Взмолился я опять. Сделай теперь так, чтобы письмо как-нибудь оказалось у меня.
Отец уложил все три книги в стопку. Связал крест накрест бечевой. Попробовал на вес.
– Нет. Не возьму. Руки режет. В другой раз.
Он разрезал бечеву ножом. Сунул нужный ему том в сумку.
Бог есть! Чуть было не закричал я опять. Он еще вам не такие фокусы устроит! Сейчас они уйдут, и я попрошу у него еще что-нибудь!
Я был так взволнован, что отказался выходить с родителями во двор.
– Что это с ним? – удивилась мать
– Совсем одичал, – усмехнулся отец.
Бабуля как обычно пошла проводить их до калитки. Я сел на диван, закрыл глаза. Что бы такое еще попросить у Бога Иисуса? Вдруг дверь распахнулась. В комнату вбежал брат, схватил оба тома и с криком – я их понесу – выскочил на улицу.
10
Дождь лил всю ночь. Но утром перестал. Утром принесли телеграмму.
Бабуля прочитала ее несколько раз. Сунула в карман фартука.
– Какой сегодня день?– спросила она.
Мне показалось, что она плачет. Мы оделись, взяли на всякий случай зонт и пошли на почту. Странно…На почту мы обычно ходили по понедельникам. А сегодня среда. Видимо все дело в этой телеграмме.
На почте было светло и тихо. На столах лежали чистые бланки. Я взял себе один.
