Когда Идий уходил, а это был последний день для выполнения условий запроса, ему сказали:

  - Вечером приходи ещё.

  Идий знал, почему ему так сказали: это дополнительное наказание от той надзирательницы за опоздание. Он возражать не стал, и сказал:

  - Хорошо, приду.

  И ушёл. Идий боялся, что если сейчас начнёт доказывать свою правоту о том, что его опоздание было несущественным и небольшим, то его вообще могут не отпустить. А Идий хотел поскорее пройти к своим покоям и ждать выполнение запроса (ему, пять недель назад, выделили небольшой домик на улице, где он находится и спит один, без других мучеников).

  ...

  - Опять ты здесь, - сказал Дир, когда его вызвали к Идию и они остались наедине. - Зачем ты мучаешь себя ради того, чтобы встретиться со мной?

  - Меня всё равно здесь мучают, лучше уж мучиться ради чего-то, чем просто так, - объяснил Идий.

  - Ты в Аду не просто так мучаешься, ты искупаешь грехи. Но когда ты оплачиваешь многочисленные лишние запросы, то мучаешься просто так.

  - Я знаю, что эти пытки не читаются искуплением грехов.

  - Тогда зачем постоянно пишешь запросы?

  - Чтобы встретиться с тобой.

  - Зачем?

  Дир просто на просто уже и сам не понимал, зачем это Идию нужно. Он не помогает ему ничем и давно уже отказался этого. Но Дир не подозревал Идия в том, что, возможно, он испытывает к нему какие-то иные чувства, кроме желания дружбы и общения. Хотя Николо постоянно твердил о нетрадиционной ориентации Идия и говорил, что он не просто так к нему ходит. Дир делал вид, что его не волнует причина, по которой Идий так страстно жаждет с ним встречи.

  - Я надеюсь, что в один прекрасный день ты сжалишься надо мной, и поможешь уйти, - ответил Идий подавленным голосом.

  - Не помогу, я уже говорил.

  - Помоги. Ты же можешь.

  - Не могу, Идий, поверь на слово.

  - Я всё равно буду приходить к тебе, - упрямо сказал Идий.

  - Приходи.

  - Почему нельзя видеться с тобой, не подавая запрос на это? - поинтересовался Идий.

  - Можно, - ответил Дир, с еле заметной улыбкой на лице. Он, казалось, был доволен вопросом Идия, или же это его как-то развеселило.

  - Но как? Мне так хочется видеть тебя чаще...

  - Ты итак видишь меня часто, даже слишком часто.

  - Один раз в две-три недели - это ты называешь часто?

  - Остальные мученики не видятся со мной вообще, искупают грехи и покидают Ад, а те, кто видится, то делают это не раньше, чем один раз в год или один раз за всё время пребывания в Аду.

  - Я не могу так, привык с тобой общаться. Хоть ты и говоришь, что не поможешь мне, но я, почему-то, чувствую, что это не так. Я не могу объяснить это непонятное ощущение... - с волнением сказал Идий. - Пожалуйста, скажи, как мне видеться с тобой, не подавая запрос?

  - Догадайся! - сказал Дир, с ещё большей улыбкой.

  - Я не знаю... - прошептал Идий печально и задумчиво.

  - Узнаешь ещё! Я не стану тебе говорить.

  - Я уже долго думал об этом, - признался Идий.

  - Думай ещё. Всё очень просто, ты сам этому удивишься, когда поймёшь.

  - Не получится...

  Они ещё долго говорили "ни о чём", и в итоге Идий ушёл от Дира задумчивый, взволнованный и радостный. Идий не мог не радоваться, ведь Дир сказал, что он может видеть его, не подавая запрос, и ему очень хотелось, чтобы так было.

  Глава 100. Радуйся, что не стоишь

  Рано утром, приблизительно в пять часов, в будку Идия постучались. Идий тут же проснулся от испуга и быстро вскочил с кровати. Он сразу же вспомнил, что вчера к семи часам должен был подойти в кабинет ванных комнат, а он забыл. Получается, попытался обмануть их и избежать наказания. Идий не сомневался, что это стучатся надзиратели, которых прислали из ванных комнат за ним. Идий боялся открывать, но знал: у него нет другого выхода.

  - Идий Домайлов, открывайте, - сказал, минуту спустя, один из надзирателей грубым голосом. Идий тут же подошёл к двери, глубоко вздохнул, набрался смелости, и открыл дверь. Стоило ему только сделать это, и двоя надзирателей его сразу же схватили за обе руки так, словно он пытался бежать. Затем грубым образом повели за собой.

  Они привели Идия в давно знакомую ему будку-склад, где хранились разнообразные средства пытки.

  - Нельзя его бить, - сказал один из надзирателей другому, когда они вошли во внутрь и заставили Идия лечь на живот.

  - Почему?

  - Он из ванной.

  - А..., тогда всё ясно. Бери пластырь.

  - У нас не было таких указаний, - сказал надзиратель, который явно старался делать всё правильно и боялся самовольничать.

  - Ничего не будет, его надо наказать. Придёт через неделю снимать, - сказал другой надзиратель, который до сих пор не принимал участия в диалоге.