...

  - Это подойдёт, - сказал Берн, после того, как оценщик закончил свою работу, и они с ним о чём то переговорили, - Можешь забирать Эмму.

   Когда Берн сказал последнее, они уже одни находились в гостиной. Оценщик быстро ушёл.

   Берн отдал Селифану ключи от квартиры Эммы, которые не так давно уверенно как свою собственность засунул в комод. Селифан удивился такому повороту событий. Он не понимал, что происходит и почему Берн ведёт себя столь странно?

  - В каком смысле? - спросил Селифан, надеясь услышать хоть какое-либо объяснение.

  - Пойдёшь и заберёшь, ну и... Мне тебя, что ли учить, что делать? Ты же заплатил выкуп - теперь она твоя. Делай с ней, что хочешь.

   Селифану очень не нравилось столь собственническое отношение Берна к Эмме. Он пришёл в ярость оттого, что услышал. Но Селифан не стал показывать своего недовольства и чувствовал, что это временное негодование. Селифан тоже попытался посмотреть на всю сложившуюся ситуацию глазами Берна. Он хотел мыслить точно так же просто и "правильно".

  - А как же то, что ты хотел сделать? - поинтересовался Селифан, так и не поняв до конца, что же всё-таки Берн собирался сделать с Эммой, если бы часы ему не пришлись по душе?

  - Ничего я не хотел сделать с ней. Что ты там нафантазировал себе?

  - Нет, я просто подумал... - у Селифана уже не осталось аргументов, чтобы задать свой вопрос. Он решил, что больше не хочет продолжать этот разговор. И пусть уж он останется в неведении о том, что же Берн собирался сделать с Эммой? Селифан знал: не что-то хорошее. И он доволен был, предотвратив неприятности, а может даже и опасность. Селифан теперь понял уже, что от Берна можно всего ожидать.

  - Поговорили бы с ней, как надо, отработала бы долг, а дальше - на все четыре стороны, - объяснил Берн. - А ты избавил её от этой надобности. Зря даже. Поверь. Ценить тебя меньше будет.

  - Нет. Не зря, - возразил Селифан. - И неважно что... главное, чтобы она моей только была.

  - О-о-о, крепко увяз,― несколько иронично сказал Берн, и не понимая чувств Селифана по отношению к Эмме, его зависимость от неё, восхищения тем, что она есть.

  - Да, я увяз в своей любви, - согласился Селифан. - И навсегда. Я никому не позволю прикоснуться к ней.

  - Будь по-твоему! Ты б лучше подумал теперь о том, как не позволить ей заработать себе ещё долги.

  - Не надо ей снова давать и всё.

  - Хм, - сказал Берн и, помолчав некоторое время, объяснил: - Я ж ведь здесь не один, а вернее, я такой один, но моих много, словом, - это система. Один не продаст, другой обязательно сделает это. Так что нет никакого смысла просить меня.

   Селифану нечего было ответить. Он понимал, что Берн прав, и даже глупо было просить его, не продавать ей больше наркотики: она всё равно найдёт способ получить их или ещё что-то другое.

   Глава 19. Начало нового

   Селифан пришёл к Берну и на этот раз решил уже окончательно сказать о своём решении. Он не хотел больше тянуть и что-либо обдумывать. Селифан устал жить в неопределённости и потом, давно уже стал чувствовать нечто странное, иррациональное в здравом понимании: он был уверен, что не может поступить никак иначе, чем советует Берн. Селифан по-прежнему не видел в нём друга, но врага тоже не мог разглядеть, считал его неким проводником в новую жизнь. И он не знал, какая она будет? Принесёт ли ему успех или уничтожит?

   ..Жить у Савельевны он больше не мог.

  - Берн, я сказать пришёл, - сказал он.

   Селифан увидел, что в его гостиной они не одни, и замолчал. В углу на диване сидела молодая женщина, одетая в очень скромное голубовато-розовое хлопчатобумажное платье, с серыми глазами, в которых нельзя увидеть ничего, кроме страдания, мук. Ему неудобно было говорить при ней, а так же неприятно видеть её вялое, измученное лицо. Селифану первым же делом о ней поинтересоваться захотелось. Только он знал, что это недопустимо. Они договорились с Берном, что он ни о чем у него спрашивать не будет, если это не касается их общих дел и разговоров. И что бы Селифан ни увидел в его доме - это всё сугубо личные дела Берна и отношения никакого к их дружбе не имеют, даже если и указывают на нечто неблаговидное. Берн посоветовал не обращать внимания ни на какие странности и мелочи. Тогда Селифан согласился, сейчас сожалел о своём обещании. Его, почему-то, очень заинтересовала эта девушка. Ему даже показалось, что он встречал её где-то раньше.

  - Так говори же. Чего замолчал? - удивился Берн. Он не привык к нерешительности, особенно со стороны Селифана.

  - Я насчёт работы хотел поговорить с тобой.

  - Понял, - с важным видом сказал он, и отправился в ту часть гостиной, где сидела девушка. - Зоя, оставь нас, пожалуйста, - попросил он.

   Селифан подошёл к ним поближе и тут же разглядел в девушке соседку Эммы. Её присутствие тут же показалось ему удивительным и даже чем-то невозможным. Селифан не представлял, как она могла здесь оказаться и для чего? Последняя часть этого вопроса особенно интересовала Селифана. Он уже третью неделю не видел Эмму. Очень хотел хоть что-либо узнать о ней. И его любые её давние знакомые интересовали. Селифан не сомневался, что Зоя пришла к Берну не просто так и пытался мысленно связать её приход с Эммой. Он надеялся, что Зоя о ней пришла говорить с Берном... и он чувствовал, что его предположение звучит нелепо. Но Селифан всё же дождаться не мог, когда она уйдёт, чтобы спросить Берна об Эмме и этой её соседке. Он решил, что просто обязан всё выяснить. Селифан больше не мог и не хотел жить в неведении.

  - Эмма не появлялась? - спросил Селифан, как только они одни остались. Он не хотел начинать разговор напрямую о Зое. Он считал это невежливым и не боялся выявить чрезмерный интерес не к своим делам. Селифан знал, насколько негативно Берн воспринимает попытки несогласованного вмешательства в его дела и не хотел всё испортить.