- Давай ты расскажешь мне о Берне и причине своих долгов? - попробовал Селифан вновь узнать у неё что-либо, но теперь уже она наотрез отказала, сказав:

  - Нет.

   Ответ её прозвучал очень быстро, но точно. Селифан понял, что нет смысла продолжать сидеть у неё. Она, как ему показалось, испытывает некий душевный дискомфорт в его присутствии. И для этого ему необязательно даже приближаться к ней слишком близко. Он решил уйти сейчас и прийти в другой раз. Селифан не сомневался в том, что время изменит и её решение молчать о своих проблемах и её негативное мнение о нём. Но в последнем он сам оказался виноват, Селифан понял это в ту же минуту, как попытался объяснить ей свои желания.

  - Давай ещё встретимся?

  - Нет. Я не хочу.

  - Но почему?

  - Не нужно. Не надо ко мне привязываться, потом хуже будет, - объяснила Эмма, нерешительно и робко посмотрев на него.

  - Хуже кому? Тебе или мне?

  - Тебе, - ответила она, стараясь избегать продолжительного зрительного контакта с ним. Эмме уже стыдно стало за свои прежние деяния, за все попытки влюбить его в себя, ведь они ненужными оказались, не смогли принести ей ничего, кроме дополнительных хлопот. И теперь Эмма не знала, что дальше у них с Селифаном будет? Ведь Роберт сказал ей, что теперь он уже не отстанет от неё. Эмму это сильно пугало. А то, о чём Селифан только что попросил, косвенно доказывало слова Роберта.

  - Значит, всё-таки, действительность такова? Ты только использовать меня пыталась? - спросил Селифан, недолго думая, что ответить ей. Пусть они уже говорили на эту тему, он хотел ещё... Селифан в это верить не хотел. Но он уже убедился в искренности её ужасного признания.

   Они говорили ещё час с лишним. Эмма не гнала Селифана, хоть и хотела это сделать. Она думала, что если начнёт вдруг просить его уйти, он может опять выкинуть что-либо непредсказуемое. Она чувствовала, в нём таится много жестокости и лишь ждет выхода наружу, толчка какого-либо. И она не хотела сделать этот толчок.

   Эмма никогда уже не могла видеть в людях доброе начало, она предпочитала наоборот, искать во всех только проявление дурного. И лишь так она оберегала свою душу и тело от страданий. Иначе не могла.

   Эмма подождала, пока Селифан сам не решил уйти. Это произошло не так быстро, как она надеялась и ожидала. Они говорили ни о чем, продолжая обсуждать тему её предательства. Селифан долго высказывал свою обиду, огорчение ею, и где-то сорок минут он "мораль читал" ей. Но это всё ничуть не трогало Эмму, не порождало в ней не то, чтобы чувство вины или раскаяния, - даже мыслей новых.

   Глава 16. Смерть Роберта

   Прошло уже более двух недель с тех пор, как Селифан виделся с Эммой в её квартире. Но больше им ещё не пришлось поговорить. И Селифане ждал, каждый день ждал, что она придет в школу, и они смогут поговорить. Он увидеть хотя бы хотел её. Но Эммы не было.

   Селифан лишь раз за этот период мельком заметил её силуэт, спускающийся с лестницы. И решил, что, вероятно, она ему только привиделась.

   Селифан уже не хотел преподавать, начал думать об увольнении. Он решил, что лучше уж на Берна работать, зарплату нормальную получать, нежели "мотаться каждый будний день в школу и собирать долги". И Селифан понял ещё, что Берн действительно не один ведёт дела и не с несколькими компаньонами, а является связанным с некоторой крупной организацией. Селифан не хотел думать, что и она нелегальная.

   К тому же, когда он в последний раз виделся с Берном, тот предложил ему весьма допустимую должность в их организации. Это была работа охранника. И привлекла она его лишь потому, что Берн предложил не только работу, но и ночлег с учётом его сложного положения в этом вопросе. И выяснил Селифан ещё и то, что Эмма действительно задолжала именно Берну весьма крупную сумму денег. Он сильно удивился этому и даже верить не хотел в то, что Берн рассказал. Селифан решил сам обо всём расспросить Эмму при их следующей встрече.

   Восьмого марта Селифан был чрезвычайно занят не только мыслями о принятии важного решения вскоре уволиться, но и кое-чем другим. Естественно, тут не обошлось без Берна. В очередной раз он предложил Селифану "выгодное дельце, не связанное с криминалом". Берн обещал это Селифану.

   ..И Селифан направился в посёлок близ города. Это был его первый выход за город. Раньше Селифан если и выезжал куда-то, то только в отцовский дом, чтобы с дядей повидаться или двоюродным братом Демидом.

   Селифан не имел точного маршрута, так ему казалось до поры до времени. Берн дал адрес, куда Селифан должен прийти и осмотреть помещение, которое ему предполагается в будущем охранять.

   Поначалу такая идея Селифану чрезвычайно не понравилась, ведь она как бы косвенно предполагала его последующее безусловное согласие на предложение Берна. А Селифан ещё думал. Он не только себе так говорил, но и возможному работодателю. А то, что Берн может им стать, Селифана вдвойне не устраивало: он был склонен видеть в этом нечто коварное, какой-то хитрый план Берна. Но Селифан не мог ни на что жаловаться, ведь Берн казался очень искренним другом, пытающимся оказать ему реальную помощь. И Селифан не мог отрицать этого. А вот поверить в его чистые умыслы всё же не решался. Особенно после того, как узнал, что Эмма зависит от него. Селифан и вообразить не мог, что будет, если Эмма не сможет отдать ему деньги. А он знал, что она не сможет этого сделать... Селифан не затрагивал тему долгов Эммы, когда говорил с Берном. Он знал и прекрасно понимал, что ни о каком прощении долга и речи идти не может. Берн дал уже это понять Селифану косвенными намёками. Ведь Берн - здравомыслящий, рациональный человек, да к тому же ещё очень жадный до денег. И он не тот, кто прощает долги. И неважно, что его об этом просит друг. Ведь речь идет о его заработке, его деньгах. Селифан не сомневался в том, что всё на самом деле так и есть.

   Перед Селифаном встала задача: дойти до посёлка, найти дом по адресу, поговорить с главным комендантом (так велел Берн и называл комендантом главного управляющего по финансовым вопросам в его Доме) и вернуться уже с готовым решением. Вот Селифан и шёл и думал одновременно, что же ему делать дальше? Селифан не хотел идти против Берна и даже не хотел ему в чём-либо грубо отказывать или вообще отказывать. Он думал, что если испортит отношения с Берном, то потом пожалеть может об этом. К таким выводам Селифан пришёл почти сразу же. Он полагал, что если даже Берн и не простит ей долги, то хотя бы будет более или менее снисходительным и посоветуется с ним, прежде чем предпринять в отношении неё "что-либо нехорошее". Селифан очень хотел этого - более дружеских отношений с Берном и его относительную поддержку.