- Ничего, адаптируется ещё! Главное, что теперь она здесь, а не там. - Берн направил указательный палец на пол, когда произнёс последние слова. И Селифан понял, что он сравнивал нынешние условия её жизни с прежними, как рай и ад соответственно. И не отрицал справедливость предположения Берна.

  - Это уж точно.

   Они молча посидели пару минут, как будто бы не зная, что сказать друг другу, что обсудить. Хотя на самом деле тема основного вопроса вертелась у них в голове беспрестанно. Просто они сохраняли молчание для более тщательного обдумывания плана...Селифану особенно это нужно было, ведь это он затеял очередной подлый поступок в отношение Эммы.

  - И что теперь? - начал Селифан разговор первым.

  - Если уверен, что правильно поступаешь, тогда всё по плану. Я принёс уколы.

   Когда Селифан услышал последние слова Берна, некий холодок прошёлся по всему его телу - это и было сомнение... Ему не было жалко вновь мучить Эмму психотропными, наркотическими препаратами, но он боялся, что результат их стараний не будет соответствовать ожидаемому. А хотел он, чтобы Эмма забыла ещё кое о чём, а именно, о Кирилле - своём сыне.

  - Я уверен, - твёрдо ответил Селифан, недолго думая. - Так будет лучше.

  - Не для неё, - напомнил Берн. Теперь он уже частенько упрекал Селифана за глупые поступки, напрасные страдания, которые он причиняет Эмме из-за своих эгоистичных соображений. Несмотря на то, что Берн не представлял собой пример добропорядочного человека, но всё же знал цену семьи и отцовства. Он не хотел, чтобы Селифан лишился всего этого, толком и не обретя, и не поняв до конца, от какой земной ценности отказывается. Берн до последнего старался переубедить Селифана от ошибки. Он не сомневался, Селифан обязательно пожалеет о том, что натворил, только позже...и поздно будет.

   ...

  - Сколько она спать теперь будет? - спросил Селифан, когда Берн вколол Эмме несколько уколов, которые принёс.

  - Долго, - коротко ответил Берн. И у него не было никакого настроения дальше оставаться рядом с ними. Ведь теперь даже его роскошная и большая комната не могла принести ему душевный покой и поднять настроение. Наоборот, она его угнетала. А раньше Берн всегда радовался тому, что имеет...

   Берн понимал, что сам неверно поступил, поддался уговорам Селифана. И всё вокруг почему-то стало напоминать ему о его прошлых прегрешениях, он почувствовал нечто вроде угрызения совести - редкое явление в его жизни.

   Уже когда Берн спускался с лестницы, покинув пределы квартиры, он осознал всю низость своего последнего поступка...и ему стало не по себе, он совершил слишком большое зло ради удовлетворения каприза Селифана. А раньше Берн никогда не уступал ни чьим просьбам, если не считал их правильными и допустимыми, и всегда всё по-своему делал, может, оттого и никогда не переживал за содеянное зло.

   Случай с Эммой оказался исключением. Уж очень сильно пропитался он жалостью по отношению к ней. А теперь стал чувствовать свою ответственность за её будущее.

   ...

   Селифан остался очень доволен тем, что Берн не отказался сделать то, о чём он попросил его. Теперь, он был уверен, всё будет хорошо, и жизнь обязательно наладится. Весь вечер он размышлял о всяческих несущественных пустяках своего злостного плана отнять у Эммы ребенка, но сохранял относительное душевное равновесие, не боялся, что события начнут развиваться не так, как он запланировал. А ночью он хорошо выспался - такого уже давно не было, так как в течение всего последнего года и немного больше Селифан всё время думал об Эмме и боялся потерять её (даже пусть и держал взаперти).

   День Селифан провёл кое-как, впустую расхаживая по незнакомым закоулкам города, посещая мелкие продуктовые магазины и лавки, сходил на овощной рынок, но кроме килограмма вымытой картошки и ананаса больше ничего не купил.

   К обеду Селифан вернулся в квартиру и первым же делом зашёл в гостиную, где спала Эмма. И только удостоверившись, что она там и никуда не делась, он положил сумку на пол и присел отдохнуть. Старая привычка постоянно жёстко следить за тем, чтобы Эмма не могла никуда уйти, осталась у него, и он не собирался избавляться от неё. Селифан хоть и запер дверь перед уходом, но всё же не был спокоен, так как оставался открытый балкон, а квартира расположена на третьем этаже. Селифан, конечно, старался не допускать мыли о том, что Эмма вдруг по каким-то непонятным соображениям, захочет выпрыгнуть оттуда. Или вспомнит внезапно обо всём, что с ней было раньше и захочет сбежать...зачем-то, Селифан был уверен в том, что к Эмме ещё не скоро вернётся память, но думал, что она может проснуться, пока его нет дома. А Эмму он уже не мог считать психически здоровым человеком...

   Посидев минут десять возле дивана, где спала Эмма, Селифан понял, что она находится в глубоком сне и вряд ли ещё скоро проснётся. Но это не радовало его и не огорчало. Селифан почувствовал сильный голод. И именно это стало его следующей и основной заботой.

   Уже больше четырёх лет он ничего себе не готовил сам, изрядно отвык от этого, даже не знал, с чего начать... только чувствовал дискомфорт от голода и оттого, что, скорее всего, в будущем ему придётся готовить самому. И Селифан не желал с этим смириться. Он привык не заботиться о готовке, уборке и прочих хозяйственных вопросах. А когда Селифан увидел стиральную машинку на кухне, волна дикого недовольства тут же прошлась по его душе. И он сказал себе, что ни за что не допустит, чтобы вся хозяйственная ответственность легла на его плечи. И будь что будет, но он обязательно приучит этому всему Эмму.

   И пока Селифан возился на кухне, он всё размышлял о том, как же поступит, когда Эмма проснётся? Они с Берном договорились уже, как именно они поведут себя, но Селифану всё же хотелось отрепетировать будущую сцену. Для Селифана это было важно, но Берн, казалось ему, проявляет минимум усилия, чтобы их затея удалась и, конечно же, не желает, чтобы всё прошло успешно...почему-то, несмотря на то, что Берн согласился помочь ему в осуществлении его злой затеи, Селифан всё же до конца не доверял ему. Он иногда даже думал, что Берн, может быть, захочет переиграть историю с ребёнком по-своему. И тогда у него уже больше не будет возможности разлучить Эмму с сыном. А Селифан так хотел этого...

   Мысленно Селифан уже раз сто за день повторил те слова, которые задумал сказать Эмме, когда она проснётся. И он хотел с Берном поскорее встретиться и ещё раз обсудить детали их плана. А главное, Селифан спросить хотел, нашёл ли Берн девушку-помощницу, которую обещал нанять специально для осуществления их коварного плана.