Напрягая слух, я с трудом различила плачь ребёнка и ужаснулась, вскакивая на ноги. Сон мгновенно исчез. Тоненький детский голосок ввинчивался в голову острыми иглами. Малыш потерялся и звал маму, кричал, что ему страшно, как он хочет домой, и плакал навзрыд.

Я знала, точно знала, что нужно развести костёр, ведь вампир предупреждал, что ночью в лесу от огня не стоит отходить. Много ещё в чаще существ помимо огромных волков, что не прочь закусить человечиной, а огонь убережёт путника от лишних проблем, а живой огонь – это дар Богини.

Когда потянулась к сухим веткам, раздался вопль, разорвавший тишину ночного леса. Совершенно не думая, я бросилась вперёд, в надежде успеть до.... До чего? До того, как малыша разорвёт какое-то лесное чудище? До того, как у меня не истлеет шанс его спасти? Мысль о том, что вампир решил сам поужинать ребёнком я отмела сразу. За несколько дней поняла, что он и правда не станет есть людей, слишком принципиальный, хоть и не знаю, пока, – почему.

Я бежала на зов, не глядя вниз, подгоняемая бурлящей от страха кровью. Ноги словно сами стремились вперёд, зная дорогу лучше меня. Плачь то затихал, то раздавался с новой силой, становясь все громче, по мере приближения.

– Ау, малыш! Где ты? – от долгого бега воздуха не хватало и голос срывался.

– Мамочка.... Мама!

Сердце ёкнуло в груди от пронзительного голоса и я помчалась к нему. Лес словно оборвался, выбросив меня на залитую лунным светом поляну. Там, в самом центре, виднелась маленькая фигура, съёжившаяся от холода и страха, мальчик, лет пяти, в одной длинной белой рубахе плакал, и, заметив меня, доверчиво протянул руки, делая несколько шагов навстречу. Я бросилась к нему, не обращая внимания на хлюпанье под ногами и намокшую обувь. Как оказалось – зря.

Только руки обхватили ребёнка, как он, подарив мне самую широкую улыбку, растворился обрывками тумана, оставляя в одиночестве. Я в недоумении осматривала пустое пространство, и никак не могла понять, что же произошло, пока позади не раздалось громкое бульканье.

Но обернувшись, я увидела лишь пустоту. Деревья, прижались друг у другу ближе, обернулись непроницаемой стеной, а по некогда твёрдой земле, отражая бликами холодный свет, разливалась тёмная гладь воды. Я стояла на жалком клочке земли, омывающемся со всех сторон – лишь болотные кочки вели к противоположному берегу. Я попалась, как наивная деревенщина, в самую болотную топь.

– Как же я дошла сюда.... – ошеломление сменилось ужасом.

Всё это неспроста, ой не спроста.

– Ничего страшного, – я сделала глубокий вдох, стараясь не обращать внимания на тишину, что парализовала воздух вокруг. – Вот сейчас я просто дойду по кочкам обратно, найду Вела и все будет хорошо.... А дети – мало ли что привидится – ведь может, я не проснулась ещё: кошмар приснился. Вот и всё.

Слова не помогали: лишь заставляли сердце биться чаще. Я подошла к краю чернеющей водной глади, в нос ударил запах болота – разросшийся мох, сырость и гниющие на дне деревья – и только занесла ногу, как тишину разрезал крик с противоположного берега:

– Стой! – из кустов вывалился вампир, явно запыхавшийся, он выделялся белесым пятном на фоне ночного леса. – Это гиблая топь! Если наступишь не на ту кочку – пойдёшь ко дну и станешь сытным ужином для местных жителей!

– Жителей?! – эхом переспросила я, стараясь осмыслить информацию.

– Болотные гидры!

– Я не понимаю....

И не успела я договорить, как между нами, с громким всплеском показались сами хозяева болота. Три, очень отдалённо схожих с людьми, фигуры разрезали водную гладь хлёсткими ударами многочисленных хвостов, словно длинные хлысты, они свистели и этот звук вышибал дух из тела. Твари обступили островок полукругом, довольно скаля иглообразные зубы, их зеленоватые тела покрывали ошмётки тины и мха уродливыми язвами. Тишины больше не было, ночь наполнилась бульканьем и плеском, свистящими звуками блестящих под луной чешуйчатых хвостов.

Первый удар был молниеносным и неожиданным, раздирая рукав рубахи и обжигая кожу. Кровь потекла из предплечья, пропитывая ткань, капая тягучими каплями на влажную землю. Гидры довольно облизнулись и придвинулись, осыпая меня новыми и новыми ударами. Ловкости хватало на то, чтобы спастись, дай боги, от половины из них, но все тело немилосердно жгло, а кровь из открывшихся ран текла по холодной коже, словно лава.

Силы оставляли меня и следующий удар заставил рухнуть на колени, а руки инстинктивно закрыли лицо. Послышалось злобное шипение и мерзкий хруст, пробирающий до костей, но осознав, что я не умираю – открыла глаза. Передо мной развернулась бойня, в которой вампир одерживал верх, на сердце потеплело. Но следующий удар, рассёкший бок, он пропустил, продолжая с безумным остервенением нападать на болотных тварей.

Две туши уже шли ко дну, судорожно дёргая щупальцами, но последняя не собиралась так просто сдаваться. Я поползла назад, пока рукой не плюхнулась в холодную воду. Вампир был пугающим и смертоносным, молнией нанося удары голыми руками, вырывая куски плоти из ослабевшего противника, а Вел скалой пёр напролом. Отчаянный визг и гладкая мокрая голова покатилась в воду, а за ней и тело последней твари отправилось в топь.

– В порядке? – Вел возвышался надо мной, тяжело дыша, вытирая краем разорванной грязной рубахи вязкую жижу с лица.

– Д-да.... – только и смогла выдавить из себя, но потом, заметив его раны, подскочила на ноги. – Ты то сам как ещё стоишь?!

Ноги предательски дрожали, угрожая не удержать меня в вертикальном положении. На боку, проходя по рёбрам до самого живота, красовалась уродливая рваная рана. Только я потянулась к ней рукой – вампир отступил на шаг, отстраняясь.

– Все нормально. На мне быстро заживает. А ты вот кретин, кто же пойдёт ночью в лес, тем более на болото! Лучше бы я тебя тут оставил на съедение этим тварям.

– Но я слышала ребёнка....

Да дура, да, знаю. Кто же из деревенских не знает о болотных жителях, но болота от нас далеко и не было возможности познакомиться по ближе.

– Слышала?

И я только успела вновь укорить себя за глупость, как Велдриг пошатнулся и рухнул на землю безвольной куклой.

– Вел, Вел, очнись! Ну пожалуйста, приди в себя! – я потрясла его за плечи, но все безрезультатно. Страшно было наблюдать, как кровавым потоком жизнь покидает его, как лицо теряет привычную надменность, становясь белесым и безжизненным, – мы же спаслись.... Вел, пожалуйста, не бросай меня!

На фоне послышался тихий плеск и внутри все похолодело. Неужели это конец? Я медленно повернула голову, готовясь к чему угодно, закрывая вампира собой. Но то, что показалось из воды, лишило меня дара речи. Отфыркиваясь и отряхиваясь, на берег выбрался огромный рыжий кот, сверкая до боли знакомым обрубком уха. Я от удивления открыла рот, наблюдая как кот медленно, вразвалочку приближается к нам, осматривая внимательным взглядом.

– Рыжик, как ты здесь оказался? – шёпотом спросила его, будто бы он может мне ответить.

– Я вообще-то Марлок, – ответил кот, почёсывая задней лапой целое ухо. – И если ты будешь дальше смотреть на меня так, твой друг умрёт.

Кот обошёл тело вампира и боднул меня широкой головой, намекая, что пора прийти в себя и что-то сделать.

– Сола, девочка, возьми себя в руки и закрой рот. Ты же хочешь ему помочь?

– Конечно, конечно хочу! – неожиданно громко выпалила я. В глазах защипало и мир немного смазался, зло потерев лицо руками, вновь посмотрела на кота.

– Вот и хорошо. – Кот сидел и внимательно следил за дыханием вампира, – Тебе нужно дать ему сил. Ты знаешь, что даёт силы вампирам, девочка?

– К-кровь….

– Умница. Поделись с ним своими силами.

Я хлопала глазами, осмысливая сказанное, но отбросив страх и сомнения, содрала с предплечья корочку, что запеклась на одной из ран, и поднесла её к приоткрытому рту мужчины. Слабый стон был наградой и подталкивал к более решительным действиям.

– Давай же Вел, не смей умирать.