Я жевала пирожок, с умилением наблюдая за их ссорой, как вдруг почувствовала острый укол грусти – я не хочу, чтобы это заканчивалось.

– А тебе не обидно? – вдруг вырвалось у меня.

– Отчего? – Вэл, даже не повернулся, отвечая вопросом на вопрос.

– Ну они все так странно себя ведут, словно ты зло во плоти.

– А я для них и есть зло, кровосос, демон…. – он тяжело вздохнул и посмотрел прямо в глаза, – Сама ещё недавно шарахалась от меня, даже выдумала глупую ложь, лишь бы не оказаться жертвой суеверий.

– Я, э…. да. – опять ощутила волну смущения.

– Ну вот, что тут ещё сказать.

– Я думаю, что пить кровь – это нормально. Это твоя природа, и нельзя судить волка за то, что он загрыз овцу. Волк ведь тоже хочет кушать! – выпалила на одном дыхании, – Ты, просто, такой как есть, и я тебя не боюсь. – невидимые силы толкали меня говорить глупости, но, словно ощутив на собственной шкуре его грусть, не отпускающую ни на секунду, захотела хоть как-то поддержать.

Я глубоко вздохнула и посмотрела прямо на Велдрига, улыбнувшись. Вампир, кажется, потерял дар речи. Одна бровь взлетела вверх, а лицо застыло восковой маской. Я задумалась, не перегнула ли палку со своей ободряющей речью?

– У нас достаточно денег? Я просто никогда до этого сама не путешествовала и плохо разбираюсь в монетах, – я потрясла перед вампиром пухлым кошельком, решив сменить тему.

Вел ловко выхватил кошель из моих рук и, положив на стол пару монет, не спешил его возвращать.

– Пожалуй, этого хватит и за ужин и за ночлег, – он обернулся к стойке и громче произнёс, – Хозяин! Будь добр!

– Чего? – Коренастый мужчина вырос из под земли сиюминутно.

– Хозяин, нам бы комнату на ночь, – спокойно обратился к нему вампир, складывая горстку монет на стол. – Это за ужин и ночлег. Мы устали с дороги.

– Нет, – грубо отрезал мужчина. – Тебе, вампир. я не предоставлю ночлег, не будет кровосос спать под одной крышей с добрым человеком. А ты, – он повернулся и рявкнул так, что я голова была спать в конюшне, – Лучше бы не якшалась в такой компании.

Я вздрогнула. Обернувшись на своего спутника. увидела, как раздулись от напряжения ноздри и под кожей заходили желваки.

– Дяденька, позвольте остаться у вас на ночь! – вскочила с места, – Это же постоялый двор, а он ваш гость, как вы можете….

– Ты оставайся, а вампиру могу предоставить только сеновал на конюшне. Больше ничего им не годится, – пробасил здоровяк.

Я почувствовала, как волна гнева карабкается по позвоночнику, клубится тьмой в грудной клетке. Как он может себя так вести! На плечо вдруг легла чья-то рука, и я с удивлением обнаружила, что вскочила на ноги, а руки так крепко сжаты в кулаки, что лунки ногтей оцарапали ладони. Велдриг стоял напротив, внимательно изучая моё лицо.

– Раз так, то сгодится, – Вел подхватил свою торбу и взглянул в глаза, – А ты иди и выспись. Не надо придумывать тут всякого.

Я с замиранием сердца переводила взгляд с хмурого трактирщика на вампира и обратно. Что я могу в такой ситуации? Ни-че-го. Слабая, мелкая, бесполезная, даже не могу вернуть долг за свою жизнь человеку, что пострадал, вытаскивая (мою милость) из болота. Обессилено опустившись обратно на скамью, обнаружила недопитую кружку с горячим травяным чаем, но он больше не радовал. Марлок тяжело спрыгнул рядом, боднув головой в плечо.

Вампир подхватил свою торбу и направился на выход, словно невзначай вновь задев меня за плечо, я не хотела смотреть на подобную несправедливость и потому впилась взглядом в кружку, стискивая кулаки. Когда скрипнула дверь, воздух наполнился жужжанием пчёл, это завсегдатаи перешёптывались: перемывали нам косточки.

– Эй, девчушка, ты бы и правда поаккуратнее. Может он, это, угрожает тебе, или обижает? – мягкий бас неожиданно прозвучал над ухом.

Я сжала зубы и замотала головой.

– Ну, ты говори, ежели что, мы поможем. Пойдём, покажу комнату. У нас конечно не хоромы, зато чисто и добротно.

Я поднялась с места и проследовала за мужчиной в неприметный коридорчик за кухню. Стоило подняться по лестнице и уже получить свой ночлег. Мужчина, кажется его зовут Микола, бубнил что-то себе под нос всю дорогу, и я чуть не врезалась в его спину, слишком сильно задумавшись. В нос ударил запах жареного мяса, и я вовремя успела отскочить в сторону. Внизу зашипел кот и не переставая извиняться перед другом за отдавленный хвост, (моё высочество) проскользнула в свою комнату, поспешив затворить дверь.

– Мда, ну и местечко.... – протянул кот, первым опробовав кровать. Он блаженно потянулся, впиваясь когтями в потрепанный временем матрас, – хотя и правда чисто и добротно – другого не обещали.

Узкая, небольшая комната на одного показалась почти тюрьмой, после долгих ночей под открытым небом, и я поспешила открыть окно, вдыхая полной грудью прохладный ночной воздух.

Сумерки, успевшие набросить своё покрывало на округу, сгущались всё сильнее; первая, самая яркая звезда отчётливо сияла над головой. В домах загорались окна, в которых плясали язычки пламени, доносились голоса и смех, в конюшне фыркали кони, нервно постукивая копытами. Я невольно перевела взгляд на просторное деревянное строение. Из приоткрытой двери струился свет. Как там Вел?

Отгоняя непрошенные мысли, поспешила стянуть грязную одежду и умыться с помощью любезно предоставленного тазика с тёплой водой. В мутном маленьком зеркале, искажавшим все, что попадало в его сети, я увидела уставшего человека, с мокрыми, прилипшими к щекам волосами, на которых отчётливо серебрились белые пряди.

– Что же ты такого увидел там, в лесу, а, Вел? – я подцепила одну из них, поглаживая подушечками пальцев, – что это всё(чёрт подери) значит?

Уже было открыла рот, чтобы спросить Марлока, ведь кот обещал всё объяснить, но рыжего негодяя и след простыл. Видимо он воспользовался окном и ускользнул по своим делам. Ничего не оставалось, как лечь в постель.

***

Тюфяк казался слишком жёстким, одеяло слишком жарким, а без него – холодно. Солома в тюфяке колола ребра и я уже не знала как устроиться, чтобы провалиться наконец-то в блаженную темноту. Тишина вокруг была слишком раздражающей и не выдержав всей этой свистопляски, я рывком поднялась с кровати. Сон не шёл.

Луна заглядывала в окна, сверкая своим блестящим белым боком. Полнолуние осталось позади, с каждой ночью темнота откусывала всё больший и больший кусок от холодного светила. Ноги быстро заледенели от соприкосновения босых ступней с шершавым деревянным полом, что выстыл с открытым в комнате окном. А вот Марлок, удобно устроившись на смятом одеяле сладко сопел, в пику моей бессонницы.

На фоне тёмных домов, царапая глаза, ярко выделялся льющийся, из приоткрытой двери конюшни, свет. Видимо Велу, как и мне, не спалось. Я облокотилась на подоконник, рассматривая деревню с высоты второго этажа. Не птичий полёт, но то же не плохой вид. В глубине души всё ещё копошилась обида за вампира, злость на него же и полное отсутствие понимания происходящего.

Я выругалась сквозь зубы, натянула прямо под длинную ночную сорочку дорожные штаны, выскользнула в спящий дом. Половицы как назло, скрипели, одна мелодичнее другой, а света, пробивавшегося сквозь пару мелких окон, не хватало, чтобы случайно не напороться на препятствие. Так и вышло: чертыхаясь и постанывая, сшибая все острые углы и косяки, я с горем пополам доковыляла до уже знакомой обеденной.

Последняя преграда и вот, меня уже обволакивает прохладный ночной воздух. Вдохнув полной грудью, надеясь не растерять храбрость по дороге, я быстро направилась к единственному источнику света.

Осторожно, словно воришка, заглянув внутрь, я тут же увидела вампира. Он развалился на стогу свежего сена в углу конюшни, обманчиво расслабленно закинув ногу на ногу, перелистывал страницы потрепанной книжки, привычно хмурясь. Он был полностью погружен в чтение, накручивая длинную прядь на палец. И зачем я пришла? Что ему сказать? Он ясно дал понять, что моя компания больше без надобности, а я всё ни как не могу отказаться от него и остаться одной.