Память об ордене Святого Георгия даже в нашем веке сохранилась – его давали за исключительную храбрость на поле боя. К началу Великой Отечественной георгиевских кавалеров осталось не так уж и много, но уважение среди старшего поколения они вызывают нешуточное. Тот же Буденный Семен Михайлович, к примеру, – полный кавалер Георгиевского креста. Ему все степени не за печатание строевого шага на плацу выдали, а за действительную, исключительную храбрость, проявленную им в Первой мировой войне.

Государству-то, по большому счету, все равно, а старшему поколению в радость. Так и появились в конце сорок третьего года в общем количестве новых наград ордена Святого Георгия и Мужества, приравненные к статусу солдатско-офицерских орденов. Снимать никто из нас своих «Мужиков» не захотел, а были они у всех, кроме старшего «Мишика», в быту Дронникова Михаила Алексеевича, и «Малыша» – его только «Отвагой» в свое время отметили.

Причем обеими наградами награждала за заслуги перед Отечеством Русская православная церковь, и в народе ценились они как бы не выше наград государственных, так как давались обычно либо посмертно, либо по представлению служителей церкви, которых в дивизиях даже к концу войны можно было пересчитать по пальо́цам.

Сталин пошел на это как-то легко. Ему с самого начала понравились само название боевого ордена Мужества и его внешний вид. К тому же церковь по-быстрому подсуетилась – агитировать за вечную жизнь священники не пытались, а словом помогали здорово, да и в госпиталях, особенно во фронтовых, святые отцы оказались очень востребованы. Малышев, переговорив с патриархом, достаточно быстро нашел с ним общий язык, и финансирование первых двух десантных бригад нашего управления почти полностью взяла на себя Русская православная церковь.

Кстати, первыми кавалерами ордена Святого Георгия, а впоследствии и первыми полными кавалерами этого ордена стали командиры тех самых первых десантных бригад нашего управления – «Багги» с «Лето». Но это только потому, что в их подразделениях священники служили вместе с замполитами, а в основном с врачами и санинструкторами, принося пользу в десантах как бы не больше тех самых замполитов.

Мы все прекрасно понимали, что наше появление не уменьшит сроки окончания войны. Ни победа над фашистской Германией, ни победа над Японией из-за нашего появления в этом мире существенно не приблизится.

Чудес просто не бывает. Законы войны неизменны, возможности промышленности небезграничны, а те знания, что мы притащили с собой, использовать можно было лишь эпизодически – то есть только при проведении конкретных войсковых операций.

Единственное, что мы могли сделать, это уменьшить потери и изменить сам ход боевых действий. Равно как и приблизить сроки ввода новой техники, различных типов боеприпасов, лекарств и промышленных инструментов и дополнительного оборудования, но все это, к сожалению, не мгновенно. В конце концов, мы не маги-волшебники, а просто-напросто люди. Да, вооруженные новыми знаниями и некоторыми неизвестными здесь умениями и технологиями, но только люди и никак иначе.

В кармане ядерную боеголовку мы не принесли, хотя знания создания атомной и водородной бомбы и постройки ядерного реактора мы доставили. Ученым этого мира будет намного легче, а всей стране в целом значительно тяжелее. Капитан Егоров на год раньше доставил свои знания, а толку – чуть. Пшик. Первые «РПГ» только к Курской дуге на фронте появились. Да пистолеты-пулеметы Судаева в производство пошли, но их и без знаний Егорова производили.

Поэтому для того, чтобы Советский Союз стал ведущей ядерной державой, страна должна потратить колоссальные материальные ресурсы, предпринять огромные человеческие усилия и использовать из государственного кармана мизерные, остающиеся на самый черный день деньги. И все это во время непрекращающихся боевых действий.

В прошлом течении Великой Отечественной слишком много новинок самой разнообразной немецкой техники досталось нашим «заклятым друзьям». В этот раз мы могли попробовать изменить существующее положение вещей.

В нашем мире вся ракетная техника немцев полностью досталась американцам. Все разработки ракет ФАУ вместе с их разработчиками и основным идейным вдохновителем – гауптштурмфюрером СС Вернером фон Брауном попали в руки американцев. Все заводы по производству ракет ФАУ во Франции и Австрии, все разработки реактивных истребителей, вся документация и оборудование из подземных заводов «Шкода» и многое, многое другое так и не досталось нашим ученым. И мы должны были изменить текущее положение дел, тем более что знали теперь, как, где и что можно взять.

С одной стороны, все эти технические новинки в нашей стране были уже не нужны – мы появились в этом мире совсем не с пустыми руками. С другой – технический прогресс не стоит на месте, и его развитие иногда делает весьма непредсказуемые рывки вперед или немного в сторону, и оказаться в хвосте развития цивилизации нам очень не хотелось.

К тому же в течение всей войны нацисты грабили и все государства Европы, и нашу страну, и в нашем мире все эти баснословные богатства достались либо американской армии, либо разбежавшимся по всему миру немецким воякам, либо вообще никогда не были найдены. Лично мне бы очень хотелось изменить эту несправедливость. В том числе и в нашей стране, и это как раз было в наших силах.

Правда, кроме вышеперечисленного, был один фактор, который уже изменил этот мир, и этот фактор – мой современник капитан Егоров и его отряд, а теперь уже семейство Лерманов и отряд «Егеря». Документы, которые мы захватили в Риге, пленные, которых мы доставили в Москву, и задумки, информация и документы самого «Егеря» могут полностью поменять экономическую ситуацию в нашей стране в самые первые послевоенные годы.

Захваченный нами личный представитель рейхсминистра финансов нацистской Германии вез не просто секретные документы. Помимо всего остального у него были документы и доверенности на несколько уже открытых и работающих фирм в Бразилии, в Канаде и в Америке. Разумеется, у этих фирм уже существовали счета, и на них переводились деньги из банков Португалии, Швеции и Швейцарии. Подтверждение этих переводов этот курьер как раз и перевозил. И это были совсем не маленькие деньги.

Адъютант и, как выяснилось чуть позже, дальний родственник главнокомандующего военно-морским флотом нацистской Германии гросс-адмирала Карла Деница тоже перебирался в Америку не с пустыми руками. Счета и банковские вклады на очень впечатляющие суммы попали в наши руки сразу же, и если управление предприятиями и их счетами надо было еще перехватывать, то деньги со счетов гросс-адмирала сразу же пошли в дело.

Все эти операции за границей с разрешения главы государства мы проводили своими силами с привлечением специалистов из различных управлений Наркомата внутренних дел. Мы не стали закупать то, что уже шло в нашу страну по ленд-лизу. В этом не было никакого смысла. Именно эти деньги в первую очередь стала осваивать команда «Егеря». Грубо говоря, это стало некоторым подспорьем для развития тех самых действий, которые еще в начале сорок третьего года запланировал капитан Егоров.

Мы уже знали, что победим в этой войне, но необходимо было не допустить войны следующей. Теперь американцы не напугают Сталина еще одной бессмысленной войной, и в нашей стране не будет голода сорок шестого – сорок седьмого годов.

Дело в том, что в начале сорок шестого года разведка Страны Советов получила достоверные сведения, что американское правительство готово применить против Советского Союза ядерную бомбу. Кроме этого, в сорок шестом году на страну обрушилась дикая засуха, и часть урожая того года погибла. В результате всего этого Сталин, стиснув зубы, начал готовиться к следующей войне на уничтожение.

Полковник Федеральной службы безопасности России Александр Иванович Малышев привез на самом деле уникальную информационную базу, собранную в различных архивах Российской Федерации. Его уровень допуска к этим и до нашего времени засекреченным архивным документам был действительно очень высок. Или, скорее всего, у тех, кто ему помогал.