Нужно сказать, что к таким выводам ныне пришли путем кровавого опыта империалистической войны.
Едва ли в наши дни найдется здравомыслящий военный и государственный деятель, который отрицал бы всю правоту высказанных в конце XIX века Энгельсом взглядов на значение экономической силы в военном деде.
Для нас интересно выявить как экономика учитывалась до мировой войны начальником австрийского генерального штаба.
Конрад признавал, что сила армии покоится не на одних только моральных данных, но и на материальной стороне, на обеспечении армии современной материальной частью, которую, конечно, с неба не схватишь, а можешь получить только от своей промышленности.
Как нам уже известно, начальник австрийского генерального штаба конечный успех в войне приписывал не особым качествам армии, а силе народа и его воле к победе. Армия является лишь выразительницей этих устремлений народа. Свои доводы Конрад подкреплял ссылкой на Рим, и нужно сказать, что более удачного примера для наших дней трудно подыскать, если бы только сам начальник генерального штаба давал себе отчетливое представление о том, в чем же именно заключалось сила этого государства времен седой истории. К сожалению, не можем вдаваться в разъяснения этой параллели, но должны указать, что сила римской империи недооценивалась Конрадом именно с экономической стороны.
Из предыдущих глав известно, что начальник австрийского генерального штаба довольно тесно сочетал армию и внутреннюю политику государства и подробно нам указывал, в чем должна выражаться эта связь. Но там же было отмечено, что до полного осуществления идеи «вооруженного народа», в понимании ее Конрадом, было далеко и что армия Габсбургов должна была прежде всего служить династии, а затем интересам «единого» государства и буржуазным наростам на его теле. Таким образом, не могло быть речи о какой-либо тесной связи между армией и тылом.
Нам уже известно, что начальник генерального штаба всю военную деятельность мирного времени признавал не чем иным, как подготовкой к войне. Война, с ее будущим характером, являлась той исходной данной, которая должна быть положена в основу всей военной работы мирного времени. Эти глубокие мысли Конрада были бы весьма справедливы, если бы война понималась им так же проникновенно, как Клаузевицем, смотревшим на нее, как на один из видов общественных отношений, захватывающий все отрасли жизни государства. Но начальник генерального штаба видел в войне преимущественно лишь военную ее сторону, которой и расценивал как политику, так и экономическую жизнь монархии Габсбургов.
Но будем особенно строги к почтенному старику и выслушаем его доводы. Только что было приведено его суждение, что сила армии, кроме моральных ее качеств, заключается и в материальной стороне, т.е. в соответствующем вооружении, обеспечении техническими средствами, продовольствием и иными запасами. Конрад не полагался на один только дух армии, который традиционно был еще высок в ней, но считал необходимым обратить внимание на материальное снабжение армии, в чем она заметно отстала от своих будущих врагов и вообще соседних армий. Он отдавал себе ясный отчет в значении развивающейся техники для военного дела, а исследования опыта англо-бурской и русско-японской войн лишь подтверждали его мысли. Считаем себя обязанными подчеркнуть эти мысли начальника генерального штаба, так как они изобличают в нем человека с широким кругозором в военных вопросах.
Более подробное изложение взглядов Конрада начнем с его суждений об обеспечении армии необходимыми вооружением, техническими средствами и боевым снабжением. Такой порядок изложения мы принимаем от самого Конрада, так как прежде всего в своей деятельности он старался подготовить необходимый инструмент войны – армию.
Затем считаем необходимым предупредить, что по размерам нашего труда мы не в состоянии детально исследовать и приводить документально все то, что сделано начальником австро-венгерского штаба по разбираемому нами вопросу, и вынуждены ограничиваться лишь общими выводами и ссылками на приводимые им в своих мемуарах документы.
Исследуя бои последних войн в начале XX столетия, Конрад пришел к убеждению, что современный бой требует обеспечения войск хорошим оружием и техникой вообще. Между тем, армия Габсбургов, вследствие внутренних боев в государстве, отстала в своем численном развитии и усилении новым оружием и техникой. Союзная германская армия в этом отношении далеко ушла вперед, равно как стремились сравняться с ней и армии других первоклассных государств Европы. Отставать было нельзя. Поэтому со вступлением в должность начальника генерального штаба в конце 1906 года Конрад тотчас же нашел необходимым поднять вопрос о перевооружении армии.
Обеспечение армии всеми видами вооружения, техники и снабжения входило в круг ведения общеимперского военного министра и министров обоих ландверов. Генеральный штаб не имел исполнительных функций в этих вопросах, но права инициативы его никто не лишал, а положение о генеральном штабе даже обязывало заботиться о надлежащей материальной подготовке армии к войне. В предшествующих главах мы говорили о той неприязни, которая наблюдалась особенно со стороны венгерского парламента к общеимперской армии, в результате чего оба ландвера оказывались с большими кредитами, могли лучше быть обеспеченными современными образцами оружия и технических средств, нежели общеимперская армия. К этому присоединился новый соперник – морской флот, развитие которого близко затрагивало интересы крупных промышленников, и ассигнования на флот проходили легче, чем на армию.
Прежде всего начальник генерального штаба счел нужным ознакомиться с имеющимися по бюджетным условиям и производительности промышленности возможностями для нужд армии и флота. На поставленные им в начале февраля 1907 года вопросы военному министерству о перевооружении полевой артиллерии скорострельными орудиями, горной артиллерии орудиями с большой дальностью и вооружении ее 10,5 см. гаубицами на узком ходу, а равно о готовности тяжелой (осадной) артиллерии был получен довольно неутешительный ответ, а именно: 1) с сентября месяца этого года можно было ежемесячно перевооружать дивизию одного корпуса и закончить все перевооружение в начале 1909 года; 2) по бюджетным затруднениям, говорить о начале перевооружения горной артиллерии ранее весны 1908 года не приходилось, а для введения гаубичной горной артиллерии могли быть изготовлены только два орудия летом 1908 года и 50 орудий летом 1909 года; 3) тяжелая артиллерия появлялась в районе сосредоточения армии: 100 орудий между 10 и 12 днями мобилизации, а остальные 250 орудий на 24 день мобилизации.
Заручившись этими данными, Конрад на докладе 8 февраля 1907 года у Франца-Иосифа выдвигает предложение о необходимости перевооружения полевой артиллерии новыми скорострельными орудиями и образования в каждом корпусе для обучения при новых орудиях учебных взводов. Свой доклад начальник генерального штаба закончил предложением перевести на автомобильную тягу 24 см. гаубичные батареи и вообще подготовить автомобильный транспорт для каждой дивизии в целях подвоза ей снабжения.
В течение 1907 года Конрад выдвигает предложения об увеличении в армии горной артиллерии и 15 см. тяжелой гаубичной артиллерии, равным образом о реорганизации корпусной артиллерии путем составления ее исключительно из 15 см. тяжелых гаубичных батарей, легкие же орудия (9 см. пушки и 10,5 см. гаубицы) должны составить дивизионную артиллерию.
Выдвинутые начальником генерального штаба мероприятия по реорганизации артиллерии встретили препятствия: 1) в лице военного министра, который в деятельности начальника генерального штаба увидел вторжение в круг ведения его, военного министра, при чем сам Конрад расценивался им как беспокойная и требовательная натура; 2) для новой организации артиллерии необходимо было, помимо материальной части, наличие людей и лошадей.
Что касается отношений с военным министром, то они постепенно, с каждым новым предложением начальника генерального штаба, обострялись и, наконец, закончились уходом военного министра с должности, о чем скажем ниже. Необходимое же число людей для новых артиллерийских формирований приходилось изыскивать из общего мирного состава армии, так как рассчитывать на увеличение контингента, в виду сопротивления парламентов, пока было нельзя. Обычно в этих случаях, даже в наши дни, всегда обращаются к сокращению штатного состава пехоты и конницы. Конрад в принципе был противником таких мер, но важность предпринимаемой меры по улучшению артиллерии вынудила и его стать на этот же путь изыскания нужного количества людей и даже лошадей. Начальник генерального штаба выступает с предложением: путем сокращения излишних должностей в пехоте (уничтожение тамбур-мажоров) и сокращения рядов в коннице получить необходимое для развития артиллерии число людей и лошадей. Все это были полумеры, что ясно сознавалось Конрадом, но пока приходилось останавливаться на этом, лишь бы провести необходимейшую реформу.
