Гриша вышел из автобуса. И впервые увидел, какой же ржавый у того был бок. Ему стало жалко автобус.

Автобус отъехал – и на той стороне дороги Гриша увидел цыганку, худую, до костлявости. Она покачала головой. Гришу кто-то окрикнул. Он повернулся, но никого не было. Цыганка исчезла.

Гриша долго бродил по селу. Внутри что-то ныло. Он спустился к пруду. Невольно вспомнилось, как Маргарита заходила в воду. Грише становилось физически больно. Он постоял у края пруда, в глади воды ничего не отражалось.

Было ли у нее к нему хоть какое-то чувство? Или только ради имени? Поступила ли она с ним так же, как с ней когда-то поступил Пилатов?

Ему, по большому счету, было все равно. Если для того, чтобы побыть с ней эти …дни или недели? Как странно шло время! Не суть. Если для того, чтобы побыть с ней, нужно было дать ей воспользоваться этим хайпом – почему нет? Оно того стоило. Но отпускать ее было тяжело. А Гриша чувствовал, что отпустить ее придется совсем скоро.

Гриша поднялся к дому. Заметил, что забыл докрасить один угол. Пошел в сарай, достал краску. И довел дело до конца. Потом помыл полы, убрал пыль, заправил постель – от нее еще пахло духами Маргариты. Впрочем, он не помнил, чтобы она душилась. Но пахло ею. Дом был в идеальном состоянии. Он выпил чашку кофе, не чувствуя ни запаха, ни вкуса. Помыл чашку. Вернул ее на место. Вышел. Запер дверь. Перед последним оборотом ключа он замер на несколько мгновений. А потом щелкнул замок. Гриша облокотился о перила на террасе. Он увидел желтый розовый куст. Перевел взгляд на пруд. И понял, чего ему хочется. По-детски расплакаться.

24

Пилатов метался по номеру. Он не выдержал и разбил лампу на прикроватной тумбочке.

На его счету почти не оставалось денег. Но был еще общий счет. Он собирался заплатить за лампу с него. С него же он планировал заплатить за сломанный стол, стул и разбитое зеркало.

Телефон разрывался от звонков. Пресса атаковала, агенты разрывали с ним отношения. Издательства отказывались от контрактов с ним. Звонили юристы некоторых издателей – его вызывали не в один суд из-за нарушения политики издательских домов. Проклятый взбунтовавшийся раб.

Пилатов попытался перевести деньги с общего счета – отказ. Счет больше был не общий.

Пилатов проматерился. Это был ад. Но от жаркости этого ада грядущая месть представлялась еще слаще.

25

– Девочка моя, ты ведь в курсе, что твой муж в городе?

– Конечно.

– И про дом знаешь? И про то, что он явно неадекватен?

– Конечно.

– Хорошо. Предупреждена, значит, вооружена.

– Да.

– Тогда скажи мне, когда же кончится хайп на моем внуке?

26

Пилатов забрался в дом через открытое окно. Он сжимал в руках – периодически нежно поглаживая рукоятку – топор. Он не спал уже около двух суток. Он представлял, как они заходят сюда, а он их приканчивает. Перед отъездом в Небосьёвку ему звонил их семейный юрист. Как? Как она провернула это все? Оказывается, они давно были в разводе. Когда он подписал бумаги? Когда был пьян? Оказывается, почти все их имущество после развода оказалось на ней, кроме того, что конфисковали и арестовали в связи с изобилием судебных тяжб по авторскому праву и соответствия политике издательств. Кроме того, что пришлось продать, чтобы оплатить штрафы и неустойки. Пилатова временами накрывало кайфом мазохизма. Он был на самом дне. А за такое действительно приятно будет мстить. В какой-то момент он не выдержал – и уснул.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.