— Брось. Если кому и достанется приз за лучшего отца года, так это моему. Всего этого бы не было, пожелай он помочь.
Джейсон нервно захихикал и сказал:
— Вот про лучших отцов года заткнитесь оба. Моего вам не переплюнуть, как бы вы ни старались.
Рейна лишь раздраженно закатила глаза.
— Мальчишки! Всем, чем могли померились, или линейки еще достанете? — любезно поинтересовалась Рейна, прервав их спор.
Глаза Нико округлились, он ошарашенно уставился на Рейну, слегка покраснев, и тут же опустил взгляд. Джейсон прочистил горло, смутившись, а Перси улыбнулся, коротко засмеявшись.
— Давайте доберемся уже до Зевса и Юпитера, — предложил он. — Пока они не уничтожили тут все до основания.
Перси хватало и того знания, что за всем наблюдал Посейдон и ничего не делал. Только дал глупое напутствие и попросил прощения, словно Перси сможет забыть, насколько безжалостным был отец. Не хватало еще знать, что в качестве второго наблюдателя где-то рядом примостился Танатос. Интересно, кто еще из Богов наблюдал за этим? Гера? Афродита? А Дионис будет раздавать всем бесплатные напитки вместе с Деметрой, предлагающей попкорн?
— Ты в порядке? — спросила Рейна, когда они втроем уже пробирались через лес к Зевсу и Юпитеру.
Перси нахмурился и выругался на древнегреческом. Рейна не понимала этого языка, но даже ей было понятно, что это не что-то приятное. А зная Перси, она могла предположить, что такие слова ему еще говорить рано.
— По мне так видно, что нет?
— По тебе видно, что ты собираешься мстить, — ответил за нее Джейсон, тоже заметив слишком… враждебно настроенного Перси.
— Это Зевс. Мне всегда есть за что ему мстить, — с напускной небрежностью отозвался сын Посейдона.
— Да, но раньше столько злости в тебе не было, — заметила Рейна.
— Старик, — начал Грейс, и то, каким он тоном начал, заставило Перси нахмуриться. — Понимаю, что ты злишься на Зевса, но…
— Джейсон, — оборвал его Перси немного резко. — То, что сделал Зевс, начиная с самосуда над Нико и травлей моей матери, не входит ни в какие рамки. И после того, что он натворил, кажется, я имею право злиться.
— Это все понятно, — сказал Джейсон. — Но все же…
Перси кинул на друга вопросительно-снисходительный взгляд, и тот даже и не стал спорить: все равно бесполезно.
— Просто не делай глупостей, — подытожила Рейна.
Они были уже совсем близко. Ветер дул так сильно, что даже деревья наклонялись к самой земле. Листья безумной воронкой крутились вокруг и мешали видеть. Ребятам даже пришлось держаться хоть за что-то, потому что идти вперед против ветра было трудно.
— Я уничтожу всех полубогов! — грозился Юпитер, и над головами полубогов пролетело огромное дерево. Они пригнулись, чтобы их не задело.
Перси, осмелившись, выпрямился и оценил ситуацию. Раньше на том месте, где они стояли, был густой лес, теперь он значительно поредел, потому что, видимо, это было не первое дерево, послужившее метательным объектом для Бога. За ветром и поднявшейся пылью было трудно что-то углядеть, но дальше от Юпитера ярко сверкнула молния, и на месте, где она ударила, воспламенились деревья. Там, по всей видимости, и зверствовал Владыка Небес.
— Берите Юпитера на себя, — прокричал Перси друзьям. — Я найду Зевса.
И, не дав им шанса даже возразить, бросился бежать в ту сторону, откуда понемногу поднимался дым.
Он даже не стал прятаться за деревьями, напротив, выбежал из леса и понесся бежать по самому берегу. Океан яростно бил огромными волнами по берегу, жадно унося с собой все, до чего дотягивались его белые щупальца. Перси это особо не волновало. В нем бушевал такой же океан ненависти, стоило ему только подумать о том, что сделал Зевс. И что собирается сделать. Он, верно, совсем с катушек съехал, раз решил уничтожить оба лагеря одним махом.
Перси казалось, его злость поутихла после разговора с Хироном, но на самом деле она лишь разгорелась в нем с двойной силой. Чем ближе он подбегал, тем больше ярость затуманивала весь его разум, тем больше ему хотелось, подобно волнам океана, наброситься на Зевса и закружить в воронке своей ненависти, заставляя его захлебываться раз за разом, и наблюдать, как он страдает с таким упоением, каким…
Перси одернул себя. Он даже остановился, чтобы отдышаться и остановить дрожь в руках. Его трясло, словно в лихорадке, а в голове раздался голос отца:
— «Твоя очередь мстить».
Перси посмотрел на пирс, до которого теперь было рукой подать. Посейдон все еще стоял там, скрепив руки в замок за спиной и представляя собой само спокойствие. Его гнев выдавал только разбушевавшийся океан. Он холодно смотрел на сына, лишь слегка приподняв бровь, словно спрашивая, что он ответит на это, а потом перевел взгляд на Зевса.
Хотел бы Перси спросить, что чувствовал Посейдон теперь, отомстив, наконец, своему младшему брату. Стало ли ему легче, доволен ли он, но Джексон все еще был слишком зол на отца за его решение и разговаривать с ним — последнее, чего хотел бы он сейчас.
Перси перевел взгляд на Зевса. Перед Богом начинал разгораться нешуточный пожар. Начавшийся с пары ударов молнией, он протянулся уже на несколько метров благодаря ветру, подхватывающему обрывки огня и переносящему их на другие кроны.
Перси бросился бежать туда.
— Я вас всех уничтожу! — кричал обезумевший Бог. Еще одно дерево вырвало с корнями, и оно полетело в глубины леса.
Оттуда же раздались крики полубогов.
— Зевс! — окликнул Владыку Небес Перси, стараясь перекричать завывание ветра и грохот грома. — Оставь их в покое и сразись со мной!
— Ты посмел мне бросить вызов?
Когда Зевс повернулся к нему с убийственно спокойным выражением лица, только голубые глаза полыхали праведным гневом, Перси на позорную секунду засомневался в правильности своего решения. Но он тут же вытащил ручку из кармана и скинул колпачок. Вслед за словами Зевса раздался протяжный рев грома,
— Думаешь, раз одолел в одной схватке Ареса, справишься и со мной?
На небе вновь сверкнула молния, совсем рядом, ударив еще в одно дерево, и громкий раскат грома, словно злодейский смех, предшествовал словам Зевса.
Пафос и показуха. То, что Зевс всегда любил и о чем никогда не забывал, даже пребывая в таком безумном состоянии.
— Я уничтожу всех и каждого. Нет полубогов — нет чертовых проблем!
— То есть то, что с нами погибнут две великие культуры — это окей, да? — спросил Перси, крепче ухватившись за меч.
— Плевать! Зато вы, мелкие сошки, что постоянно путаются под ногами, вы наконец все помрете и перестанете воевать.
— Ты уничтожишь мой дом только через мой труп!
Перси крепче схватился за меч и с диким боевым кличем побежал на Бога.
— С превеликой радостью! — прорычал он.
В его руках появилась молния, вытянувшаяся в длинный клинок. Его лезвие было похоже на небо: такое же темно-синее, постоянно бурлящее и переменчивое. Оно даже посверкивало яркими молниями, придавая еще более величавый вид мечу. Зевс с легкостью отразил удар Перси, но тот не сдавался: делал выпады снова и снова, и каждый был сильнее. Он выплескивал свою злость, но она все равно становилась больше, росла с геометрической прогрессией, и она же давала ему силы вновь и вновь заносить меч для очередного удара и уворачиваться от нападок Зевса.
— Зачем вообще стоило начинать эту войну? — спросил Бог, уличив момент и ударив Перси ногой по животу.
Тот чуть не упал, но удержался на своих двоих. Возможно, его торс должен был болеть, потому что удар был сильным, но он не чувствовал ничего. Только злость и бешеное желание отомстить.
— Ты меня спрашиваешь? — прошипел Перси, поднимая меч и вставая в боевую стойку. — Начал все ты. Ты решил устроить самосуд над невиновными. Ты отравил мою мать.
Перед глазами встал образ Нико, сломленного и одинокого. Он долго искал приют для своей неприкаянной души, помогал в войне против Геи, наконец, нашел друзей и тут же оказался по милости Зевса запертым на острове. А потом он вспомнил свою мать, улыбающуюся всегда, несмотря на все трудности. Всегда храбрая и отважная, она не заслужила того, что с ней сделал Зевс.
