– Мне очень понравилось ездить верхом. Мне подобрали замечательного коня, покладистого, не норовистого, умного. Кстати, в этом мне помог… как же его… не помню. Старший сын Жюли!

– Люк.

– Ах да, Люк.

– До меня дошли слухи, что поначалу для тебя оседлали Мати. Это правда?

– Ах, эта злобная лошадь испугала меня, испортила перчатки и попыталась укусить.

– Это самое малое, чем она могла тебе навредить.

– Неужели? Вот ужас!

– Почему ты не рассказала мне об этом?

– Да ну, зачем? Ты ведь так занят делами, а эта история уже в прошлом. К тому же все обошлось и у меня теперь есть замечательный конь, с которым у нас сложились вполне доверительные отношения.

Мишель удивился и восхитился Моник. Он привык, чтобы дамы бежали к нему за помощью по любому пустяку, ища защиты. Эта же девушка не стала лишний раз отвлекать его от дел и не пожаловалась, хотя подверглась серьезной угрозе. Он подошел к Моник, поцеловал ее, прижал к себе и произнес:

– Моя милая, как я рад, что ты у меня есть!

Девушка нежно коснулась его лица, улыбнулась своей чарующей улыбкой и смущенно опустила черные густые ресницы.

В тот вечер Жак провел много времени в кабинете у герцога. Неизвестно, что именно говорил ему Мишель, но речь явно шла об инциденте, имевшем место на конюшне в его отсутствие. Вышел Жак от хозяина весь бледный, пошатываясь, с красными, налитыми кровью глазами.

Моник же с нетерпением ждала герцога у себя в спальне, прихорашиваясь перед зеркалом и улыбаясь своему отражению. Она четко все рассчитала, хитро придумав донести Мишелю эту тревожащую ее историю об очередной пакости Жака с помощью третьего лица. Так она не выглядела ябедой, а герцог отнесся к проступку управляющего более серьезно. Понимая, что подобное разоблачение должен произвести кто-то из доверенных лиц хозяина, Моник не нашла более подходящей кандидатуры, чем Люк. К тому же старший брат Алена был расположен к ней, но главное, был также заинтересован в смене управляющего, ведь этот склочный старик давно уже усложнял жизнь не только ему, но и его матери, а также многим другим порядочным слугам.

Моник встала, прошлась по комнате, надела красивую пижаму и вновь уселась за туалетный столик. Расчесывая волосы, девушка взглянула на часы: она с нетерпением ждала ночного гостя.

И как всегда, после долгого трудового дня Мишель пришел к ней. Он положил утомленную голову ей на колени. Моник шептала ему опьяняющие ласковые слова. Она перебирала пальцами его короткие густые волосы, поглаживала крепкие плечи и нежно улыбалась. Эта улыбка всякий раз околдовывала герцога, даровала ему умиротворение и уносила в другой мир, мир беззаботного веселья, горячей страсти и безграничной искренней любви.

Каждый вечер молодые люди неизменно делились впечатлениями от прошедшего дня. Эти долгие беседы сближали их не меньше, чем страстные, сладостные ночи.

Вот уже несколько дней Моник чувствовала необыкновенный прилив сил и заряжала своим хорошим настроением всех обитателей дома. Мишель решил, что пришло время навестить любимую тетушку, которую он вынужден был огорчить, неожиданно перенеся их встречу. Ему хотелось познакомить Моник с этой немолодой женщиной, мнение которой было так важно для него. Тетушка понимала Мишеля как никто другой; она была ему не просто родственницей, а по-настоящему близким человеком.

Тетушка Элен всегда была подвижной, пышной, азартной женщиной. У нее была приятная внешность. Элен не была красавицей, однако пользовалась успехом у мужчин. С годами она, как хорошее вино, стала еще лучше. Ничего, что ее некогда яркие губы заметно побледнели, зато на них так же часто, как и прежде, появлялась искренняя добрая улыбка. Горящие глаза Элен способны были зарядить оптимизмом любого собеседника, придав ему сил для активных действий. Это была увлекающаяся, страстная натура. Одевалась Элен по последней моде, не жалея денег на роскошные наряды: она считала, что женщина должна следить за собой в любом возрасте. Кроме всего прочего, она была необыкновенно веселым, жизнерадостным человеком, к которому тянуло, с которым хотелось общаться. Быть может, именно поэтому у нее было много подруг среди ровесниц, последовательниц среди молодежи, а также немалое количество воздыхателей всех возрастов. Интересно, что последних она не воспринимала всерьез. Пережив в ранней молодости печальную историю любви, Элен более не желала привязываться к кому-либо из представителей сильного пола. Она жила в небольшом особняке, окруженном уютным садом, где любила часами гулять. Здесь же, среди раскидистых деревьев, стояли беседки, где можно было подолгу разговаривать с гостями. Но больше всего Элен любила свой зимний сад, примыкавший к дому. Она с удовольствием возилась с экзотическими растениями, посвящая этому увлечению довольно много времени. Кроме того, была у нее маленькая хорошенькая собачка, которую хозяйка почти не спускала с рук, повсюду таская за собой. В ней женщина находила отраду, на нее выплескивала невостребованную, нерастраченную любовь, ведь тетушка Мишеля так и не вышла замуж, и своих детей у нее не было. Она очень любила племянников, но те, повзрослев, навещали ее довольно редко.

Жозефин, приехавшая первой, очень обрадовала тетушку: девушка скрасила ее длинные, одинокие, однообразные вечера. Теперь они вместе готовились к приезду Мишеля и его новой пассии, предвкушая радость встречи. Жозефин и Элен с присущим им женским любопытством, которое всякий раз брало верх над сдержанностью, желали взглянуть на особу, которая, по всей видимости, взяла их обожаемого Мишеля в плен. Сестра герцога не скрывала от тетушки своего восторга: она радовалась, что наконец-то нашлась женщина, сумевшая покорить ее любимого брата. Ведь Мишель кружил дамам головы, но сам никогда не влюблялся и ни одну особу не приближал к себе так же, как эту Моник. Элен же была сдержанна в своих эмоциях; она не проявляла восторга, но тем не менее ей тоже хотелось взглянуть на эту особу и с высоты собственных лет и опыта понять, любит ли она ее племянника или же охотится за благами, ранее ей недоступными. А кроме того, Элен было любопытно, насколько сам Мишель заинтересован этой девушкой. Немолодая дама не понаслышке знала, что такое настоящее чувство, и понимала, какое давление оказывают на непутевого отпрыска его заботливые родственники.

Дни выдались холодные, но ясные; чувствовалось приближение зимы. Элен по обыкновению возилась в зимнем саду, когда туда, испугав песика, вбежала Жозефин и что-то возбужденно затараторила. Тетушка погладила собачку и насмешливо попросила племянницу повторить сказанное, но уже спокойнее. Оказалось, девушка принесла весть о том, что долгожданные гости уже подъезжают к особняку. Элен сняла фартук, вымыла руки и не спеша направилась в спальню.

– Куда же вы, тетушка? – удивилась Жозефин.

– Мне нужно переодеться! – невозмутимо ответила женщина.

Племянница изумленно пожала плечами и помчалась к главному входу.

На пороге уже стояли гости. Мишель, отдав слуге свои пальто и шляпу, направился навстречу сестре, оставив Моник чуть позади.

– Ну наконец-то, мы так тебя ждали! – радостно воскликнула Жозефин и с нескрываемым любопытством посмотрела брату через плечо, дабы увидеть Моник, и тут же поправила себя: – Вас!

В этот миг к ним подошла Элен. Она приветствовала гостей и любезно предложила им пройти в гостиную. Моник, всю дорогу сохранявшая самообладание, неожиданно для себя ощутила прилив напряженного волнения. Но приветливые лица тетушки и Жозефин вскоре помогли ей восстановить спокойствие. Хозяйка оказалась на редкость гостеприимной. А забавный любопытный песик, вызывавший у Моник умиление, быстро с ней подружился.

– Вы, наверное, устали с дороги? – усаживаясь в удобное кресло у большого камина, спросила Элен.

– И проголодались? – добавила Жозефин неуверенно.

На вопросы отвечал Мишель, Моник же лишь молчала, сохраняя на лице свою ни с чем не сравнимую, очаровательную улыбку.