Встав на ноги я, оставаясь даже с одним хопешем в руках, мог бы стереть эти кости в пыль и прах, но мне было необходимо тянуть время, чтобы не показать своего превосходства и не спугнуть некроманта. Я решил прикинуться проигравшим, чтобы вселить в него уверенность в победе, ведь, обычно все тайны победитель открывает тогда, когда видит своего врага при смерти, и уверен, что тот унесет их с собой в могилу.

Я поддался немного и угодил в пасть одному из реликтовых скелетов, но немного просчитался и поранил бедро об его огромные зубы.

Крик боли вырвался у меня из горла.

– Ты выполнил свое предназначение для которого был рожден и помог дьяволу выбраться из тюрьмы. Больше ты ему не нужен. – Прохрипела старая мумия. – А что касается наследства, так зачем тому, кто живет вечно делить свое могущество с кем-либо? На этот счет у хозяина есть более интересная задумка.

Я должен был выведать у некроманта все, но его «костяные друзья» порядком потрепали меня. Чтобы не растерять свои силы, мне пришлось заканчивать с этой театральной постановкой. Обхватив рукоять хопеша обеими руками, я стал рубить из стороны в сторону изо всех сил, кружась вокруг скелетов и отклоняясь от их зубов. Кости, под натиском моих ударов сыпались как щепки, и когда было покончено с каждой древней рептилией, я остался стоять на горе из камней и костяных осколков.

Глядя победным взглядом из-под лба на колдуна, я выудил свой второй хопеш, не отрывая глаз от врага. Заметил, что эта тварь даже не шелохнулась, чтобы навалить в штаны от страха или хотя бы двинуться с места к отступлению, не говоря уже о побеге. Смекнул, что это значит – останки динозавров ни единственный его козырь.

Издавая воинственный рык, побежал на Абдарха ни Крюгса, но не добежав до него каких-то несколько десятков метров, обнаружил, что этот сушенный хмырь призывает адских вестеров, которые, выходя из зеленого пламени, окружили меня со всех сторон. Оценивая ситуацию, мысленно, был вынужден согласиться с тем, что численное превосходство было за противниками, так как, окинув взглядом, насчитал около тридцати особей. Они медленно расхаживали, глядя на меня, как голодные гиены на раненую добычу, оскалив свои акульи клыки. Их уродливые морды вызывали у меня чувство отвращения, но особенно мерзким, казались их оскаленные пасти, из которых отдельными сгустками стекала слюна. (Не зря же в детстве отец пугал меня вестерами, когда я переставал его слушаться.)

Звери не стали ждать моих действий и атаковали первыми. Все они, со злобным рыком, всем скопом накинулись на меня. Их острые зубы проникали мне в кожу и рвали ее. На пол, брызгами хлынула кровь. Я не успевал уворачиваться от резвых и проворных злобных тварей.

По тронному залу пробежал противный, ехидный смешок некроманта.

Я боролся с вестерами, но как только я скидывал их со спины и плеч, их собратья вгрызались мне в ноги и руки.

Ни Крюгс хорошенько подстраховался, ведь он действительно не желал меня оставлять в живых, так как совладать с бешенными адскими псами была куда сложней, чем со скелетами динозавров, особенно теперь, когда я получил так много ран.

Оружие тоже мало чем помогало, потому как было трудно поднять его и занести над головой из-за висевших на руках вестеров. Нужно было менять ситуацию или бы я истек кровью. Хоть моя регенерация была очень быстрая, но из-за слюны этих трупных тварей раны заживали медленно.

Не долго раздумывая я стал перевоплощаться в свою демоническую ипостась. Адские псы были немного удивлены, как и их хозяин, когда я стал в два раза крупнее и сильнее, и мало походил на человека.

Со своим усовершенствованным телом, я теперь мог потягаться даже с армией вестеров или других подобных тварей. Мне теперь не составило труда скинуть их всех, хлеща их по мордам своим тяжелым хвостом, не давая, подойти ко мне сзади. Тех псов, которые, клыками впились в мои руки и висели, не разжимая челюстей, я с легкостью отрывал от себя, не боясь боли или кровопотери, и переламывал их позвоночники, как сухой тонкий сук. Хруст вражеского хребта был поистине упоителен, он придавал мне злости и сил для убийства мерзких тварей. Конечно эти звери и так были мертвы, но, чтобы восстановиться и снова встать, им понадобиться какое-то время, что было мне на руку.

Переломив несколько вестеров пополам, я поймал за горло еще одного на подлете ко мне, желавшего вцепиться мне в шею. Участь этой адской крысы была не завидной – я оторвал ему голову и пустил ее со всей дури в его собрата и размозжил обе башки. Развертев хопеши с бешенной скоростью, порубил еще нескольких досужих псов, полезших на рожон да так, что от них только гнилые ошметки разметались по тронному залу, окропив пол зелено-коричневой зловонной слизью.

– Кому-то придется убирать весь этот бардак! – Прорычал я утробным голосом, добивая ногой последнего вестера.

Мои слова заставили некроманта разморозиться от ступора, и он, прибывая в состоянии близком панике, начал призывать портал.

Я не мог позволить предателю уйти далеко, и для этого, молниеносно применил заклинание «лассо». В моей руке появилась магическая веревка с кольцом на конце, объятая черным пламенем, которую я, замахнувшись накинул, на некроманта и выдернул его из пламени, готового уже исчезнуть.

Заарканенный маг, потерявший последнюю возможность сбежать, свалился наземь и заорал как дикий мул. Он пытался вырваться из пут, барахтаясь подобно червяку, но чем резче он дергался, тем сильнее на его теле затягивалась удавка.

Магическое «лассо» не позволяло некроманту обратиться к магии и блокировала любое заклинание, делая его уязвим перед опасностью и не давая ему исчезнуть в портале. Этот метод магической атаки я перенял у лунамирских бедуинов, с которыми мы сражались в пустыне.

Корчившийся от негодования высушенный старик в балахоне, издавал всхлипывающие противные звуки, и источал ауру страха, когда я подходил к нему.

– Видимо, я удивил тебя своим новым видом? Не ожидал, что я окажусь таким неотразимым? – Блеснул я сарказмом, растянув улыбку и продемонстрировав острые клыки.

– Что ты такое? – Дрожащим хрипом, мямлил он.

– Я истинный сын Сатаны! Разве тебя это удивляет? По-моему, такая личина подходит мне куда больше, чем человеческая, не правда ли?

Нагнувшись над поверженным врагом, мне стало любопытно, что же некромант прячет под широким капюшоном, поэтому я откинул его, совершенно не ожидая что увижу.

Как только моему взору открылась внешность некроманта, я сразу же пожалел о сделанном, так как под капюшоном балахона было до мерзости отвратительное лицо, иссушенное временем.

– Какая мерзость! – Не сдержал я за языком эпитетов.

Зелено-желтого оттенка облезшая кожа была натянута на черепе так, что открывала полностью редкие зубы и область вокруг глаз, делая их совершенно выпученными. Казалось, что вот-вот она треснет и разойдется на лице как обычная материя. Мертвецкие мутные глаза не выражали никаких эмоций, в них была сама смерть, холодная и неприятная, так же, как в зияющей дыре вместо носа.

Должно быть это существо умерло примерно полсотни лет назад, или просто, что-то поддерживало его тело, не давая умереть окончательно. Чтобы это ни было, но некроманту удавалось жить тысячелетия, тогда, когда другие маги обходились парой сотен лет.

– Не убивай меня! – С всхлипами, умолял он.

– И это заговорил тот, кто только что пытался отправить меня к прародителям? – Удивился я, глядя на то, как существо, которое само вызывает ужас только одним своим видом, трясется от страха. – Теперь-то ты мне все расскажешь!

– Хорошо, хорошо, только не убивай!

– Это будет зависеть от твоих ответов! – Фыркнул я на него и накинул уже капюшон на его лицо, чтобы его мерзкая физиономия не доводила меня до тошноты. – И так, преступим: что задумал отец? Почему он хочет моей смерти?

– Ему нужна твоя девушка – вампирша, а ты его главный конкурент.

– Хм! Моя Розочка? Зачем она ему?

У меня невольно екнуло в груди, так как переживал за свою возлюбленную, особенно теперь, когда она понадобилась отцу.