Нельзя даже подумать, что этот человек когда-то был признан гением с кличкой “полумагистр”, ведь она развивалась куда быстрее других детей. Она могла вывернуться из любой ситуации, но сейчас она слаба. Такое бывает, когда сильный человек теряет очень близкого человека, либо достигает долгожданной цели, затем мгновенно пустеет.

— Ты только посмотри на себя. Кем ты стала? – Пренебрежительно ухмыльнулся Габи.

— Одри дай мне талисман Эмили. – Старик сморщил глаза, чётко выделив на лице гусиные лапки, закашлялся и приоткрыл свои кровавые глаза. – Скорее! – Поторопил мастер свою ученицу и пока Габриэль отвлёкся на Хаями девушка успела передать ему талисман Лисы Эмили.

Хрипя, Хаями старалась дышать глубже, но не получалось. Её бледное лицо ударилось о землю, оставаясь в сознании.

— Как и обещала…, они здесь. – Бражник поднял глаза и увидел их... .

Из теней домов, из подземных переходов, из машин выходили хранители, которые когда-то нарушили свою присягу ордену и отделились от корпуса. Дезертиры.

Хаями говорила, что соберёт их здесь, чтобы Бражник их всех уничтожил. – Расправься с ними. Давай. – Смогла улыбнуться Павлин, обнажив кровавые клыки.

Мастер Фу не смог больше открыть глаза, его потянуло в бесконечный сон. Увидев к чему идёт финал, он отчаялся и перекатившись на спину отдался плавному, вечно тянущемуся сну, где он, будучи ещё маленьким монахом бежал из полыхающего, западного храма ордена хранителей. С тех пор существовал только Южный и Северный. А теперь и их нет. Как он цеплялся за ту шкатулку, как он дорожил ею. И не было ещё тогда Габи, и Эмили и других ребят на белом свете.

С него же, глупого ребёнка, всё это и началось. Если бы… . Если бы он мог это всё предотвратить.

Поднялся шум многочисленных ударов метал о метал. Из необъятной толпы, где творилось побоище очень быстро вышли целые стены пыли и песка. Тысячи дезертиров вели бой с Бражником, хотя это даже не бой был, а просто потасовка, где Агрест избивал всех, швыряя, как котят. И чем дольше это продолжалось, тем больше приходило осознание, что этот мимолётный шанс убежать от Габриэля скоро уйдёт.

Осознав этот шанс, Одри попыталась посмотреть вдаль, сквозь непроглядной столб пыли. Едва ей открылись черты лица неподвижной Хаями Хадами. Её силуэт просто лежал на земле. – “Слишком далеко”.

— Нужно уходить мастер Фу! – Леконтье попыталась подвинуть мастера, но тщетно. Он был без сознания, как и Эмили. — Да что же это... . – Как ей утащить их двоих. Она не так сильна, как Дэниел.

Тут ей в глаза бросился талисман Лисы, лежащий в руке мастера. – ” Всё таки он созидательный талисман сейчас может пригодиться больше, чем мой атакующий. ” – Рассуждала Одри правильно, но там не было заряда. – “Поразительно. Эмили заряжала его и с того момента даже не пользовалась им. Её просто вырубили. Куда ушла энергия талисмана?” – Одри вспомнила, как давала его мастеру. И тут её осенило и она даже не заметила, как очнулся Ван Фу.

— Одри, где Хаями? – старик, не поднимая спины повернул лицо к Одри и прищурился от такого большого колличества пыли.

— Ближе к центру боя. Она далеко. Что вы хотите сделать? – Поражённая первым вопросом наставника, Одри было интересно с какого такого перепуга ему понадобилась Хаями?

Однако потом было уже не до вопросов, когда от удара в бок, вскрылась невыносимо боль. Вскрикнув от агонии Одри упала, где её прижали к земле. Это был Габриэль.

— Габи! – гневно зашипела девушка, схватившись за его ногу, давящую ей на живот. – Ты что... . – Но ей так сложно дышать, что фраза обрывается. Охото вдохнуть один раз и больше не шевелить мышцами живота.

— Заткнись. Не хочу больше слышать что-либо от тебя. – Такие грубые слова пугали больше, чем физическая боль, тем более, когда не знаешь в чём провинился.

— Отпусти её. – Пыхтя, поднимался Фу, но смог только поднять спину и упереться руками о землю. — Всё кончено. Ты проиграл.

— Что за бред ты несёшь, старик? – Чуть не рассмеялся Агрест. – От безысходности ума лишился что-ли? – Впервые после изменений, Габи улыбнулся. И это была улыбка без оскала. Впервые в жизни ему хотелось выпустить весь свой истерический смех, который он так долго копил и не выпускал при обычных ситуациях. Теперь по барабану ему. Сколько таких моментов было. Когда он держал на руках мёртвого друга, когда узнал правду, когда убивал хранителей в корпусе, когда увидел секундное замешательство Самосудовой, когда пришёл освободить Хаями.

Да, сейчас уже можно, его смех был бы в тему.

— Посмотри назад. – Утопающе ответил Фу, а затем ослабил руки и перевалился на локоть левой руки.

Ради интереса Габриэль посмотрел назад и увидел... .

Волны пыли, медленно оседали и растекались по равнине, оголяя порванные тела и кровавые отметины на гражданской одежде. Опять.

“Снова” – Смех опять забился в горло. От улыбки и след пропал, на её место пришёл испуг и шок – “И снова” – Такое уже было. – “И снова” – И снова его руки не в той крови, которой казалось.

Непоколебимая воля и мощь, отражающаяся в его глазах улетучилась и стала ничем. Оболочка без всего.

Одри шокированное смотрела туда же, куда и Габи. В глубине тумана и обломков домов она увидела мёртвых парижан, а не дезертиров.

Фу с сожалением обронил слезу, приоткрыв один, покрасневший после телепортации, глаз.

Габриэль, развернулся спиной к Одри, упал на колени, продолжая смотреть на своё деяние. Одри тут же смогла освободиться, выползая из под его ноги.

“Меня всегда интересовало, чего хотел отец в детстве и в юности на самом деле. Почему соединив точку начала клятвы и точку своего конца он разочаровался в себе. Тогда в Париже, он в очередной раз убив ни в чём неповинных людей сломался? Единственное тому объяснение — его ненависть к хранителям и к ордену. Он хотел его уничтожить, да, но только потому, что хотел защитить людей. Когда под мостом все его друзья, которых он считал семьёй были убиты, он поклялся отомстить. Чтож, когда он убил всех бездомных, что поселились на том же месте через одиннадцать лет, его психика не выдержала такого груза вины и он просто это забыл. Иначе он бы сошёл с ума раньше, чем в истории. Но потом, на площади в том же городе он уже не смог с этим мириться.”

— Одри. – Вырвал из транса её мастер Фу. – Нам нужна Хаями.

Шлепок по земле, второй, третий. Она уже здесь, не стоит и звать. Хаями собственной персоной, только вот каждый шаг ей давался с трудом. Она была похожа на пьяного подростка, возвращающегося из бара. Из тумана пыли показались синие волосы, больше всего выделяющиеся в этом монотонном пейзаже. Затем хромой походкой, девушка подошла ещё ближе и упала на колени, обхватив рукой правое предплечье. Но даже на коленях ей сложно стоять, Хаями просто рухнула на землю, не проронив ни одного слова или звука.

— Одри, подползи ко мне. Нужно спешить. – Умирающим голосом сказала Хаями, перевалившись на спину. Одри посмотрела на мастера, который еле заметно кивнул и выполнила просьбу японки. – У тебя будет всего один шанс это сделать. – Хаями сморщилась от боли и продолжила. – Нужно будет выполнить технику сетевой амнезии. Для этого нужен большой запас энергии. У тебя его нет, но у Габи сейчас полным полно магического ресурса. Используешь его силу. Наклонись поближе, я расскажу последовательность печатей. – Одри повиновалась, хотя сделала она это на автомате, внутри она не понимала, что вообще происходит.

Фу пощупал пульс Эмили, затем приложил ухо к её груди. Не было ни пульса, ни сердцебиения. Она мертва.

“Мой отец, на самом деле является психом. Он на протяжении всех лет по какой-то причине надеялся на воскрешение матери, думал что поддерживает в ней жизнь до момента, пока он не заполучит два великих талисмана. На самом деле он хранил в тайной комнате лишь труп, давно умершей жены, которая выглядела живой лишь благодаря камере заморозки. Шизофреник-злодей. Ни один человек не выдержит столько резких и тотальных перемен в своей жизни, если только не блокировать правду и не создать свою истину. Получается вторую половину своей жизни он прожил во лжи, которая играла ему во благо. Иначе он бы сошёл с ума.”