Это был июньский день, я шёл через центральный парк, направляясь в сторону кинотеатра. Это был блокбастер, спродюсированный Стивеном Спилбергом. Для других это было частью жизни, но у меня сложилось так, что это было целое событие. В то время родители начали разрешать мне самому отправляться в небольшие поездки, и я начал открывать для себя мир. У меня начали появляться любимые магазины. В которые я чаще всего просто ходил посмотреть. Однажды я увидел большой красочный постер к новому фильму. Я просто замер перед ним. Я начал ждать этот фильм. И купил свой первый билет в кино.

Оказавшись в фойе, я будто попал в новый для себя мир. Больших плакатов, ярких вывесок и огромных экранов. Люди сидели за столиками, держа огромные коробки с попкорном, и всё здесь крутилось вокруг историй. Мне открывался новый мир, в котором герои историй говорили мне: не сдавайся! Ты сможешь. И я понимал: вот чего я хочу. Создавать истории, от которых будет захватывать дух. А не это всё…

Я отправился в одиночку познавать мир, понимая, что родители и окружающие дают мне не совсем ту информацию… Знакомство с такими историями очень меня вдохновило.

И вот теперь я иду, чтобы попрощаться с этим всем?

Я посмотрел на книги, диски и журналы, которые кое-как наваленные в пакеты, и подумал:

– Что я делаю? Эти истории давали мне надежду, я начал видеть жизнь светлее и ярче, чем до этого… Я впервые начал чувствовать дыхание настоящей жизни, чувствовать себя живым… У меня появились мечты…

Ну уж нет!

Я ещё не знал, что я буду делать. Переходя дорогу, почти не смотрел, на какой иду свет. Как вдруг меня чуть не сбил автобус, я молниеносно отпрянул и вернулся на тротуар. Передо мной открылись двери, и бросилась надпись: аэропорт.

Я открыл рот… Что если…

И я вспомнил, что завтра мы с Биллом должны были…

Я так и замер на обочине, поражённый этой мыслью, одновременно пытаясь вспомнить, сколько у меня денег.

Должно хватить…

А через пару минут набрал Билла.

– Привет! Я еду! Ты собираешься?

Я никогда не был нигде, кроме этого городишка.

Может общение с Биллом и не разочарует меня? Ведь где-то должны быть умные люди…

И я вернулся домой.

Уже заходя домой, я увидел родителей.

– Я не собираюсь ничего выкидывать. Я имею право заниматься тем, что мне интересно. И я хочу сам решать, как мне жить.

– Может быть, ты тогда и работу себе найдёшь? – сказал отец. – Если ты хочешь сам всё решать, тогда и обеспечивай себя.

– Я знаю.

И я ушёл в свою комнату.

Зашла мама.

– Знаешь, Джим, в детстве я тоже так много хотела… Но потом всё это куда-то делось. А теперь… посмотри на меня, какая я стала. Всё не так. А ты пошёл дальше нас, ты не оставляешь всё это… Пусть у тебя всё получится.

Я вздохнул, пытаясь отделаться от тяжести.

– Мама, я же говорил тебе, нужно радоваться, жить, ты должна сама решать, что выбирать, а не мучится и страдать.

Мама поправила красную клетчатую кофту, кое-где порванную и зашитую не раз, которую она всё никак не хотела выкидывать, посмотрела на себя в зеркало потухшими глазами, и сказала:

– Всё. Это моя жизнь. Бог всё видит…

И ушла в свою комнату, в очередной раз закрыв двери на защёлку. Там она пряталась от реальности, в которой каждый день ломалась.

В её шкафу лежали красивые вещи, которые она раньше одевала, но теперь она к ним не притрагивалась. Лишь иногда, случайно вытянув одну из них, молча прятала её обратно, тяжело вздыхая, предавалась воспоминаниям. Они заставляли её понять, что сейчас всё не так, и она пыталась с этим бороться, чтобы хоть как-то себя успокоить.

Зашёл папа.

– Я тебе дам денег на первое время. А там ты уже сам.

Я ничего не ответил.

Прекрасное лето. У меня было столько надежд…

В голове всё ещё полнейший хаос, но сейчас можно наконец вздохнуть. Чувствуя тяжесть, глубоко вздохнул и, подняв голову к небу, закрыл глаза. Теперь я сам буду решать всё. Никто не сможет омрачить мой день.

Узнав, сколько стоит билет в Нью-Йорк, я понял, что моих денег не хватает. И я посмотрел на свою коллекцию книг. Что же, теперь придётся попрощаться с ними. Всё равно эти книги есть в мире. Они никуда не пропадают, и я снова куплю их, когда дела будут идти хорошо. И я пошёл на рынок, где покупал их одна за другой.

Возле прилавка стоял мужчина в засаленной жилетке. Кривясь от солнца, он посмотрел на меня, с полным равнодушием на лице.

– А вы книги принимаете?

Он показал рукой, чтоб я поставил книги. Затем медленно осмотрел их, полистал, и завис взглядом на странице.

Я стоял молча, пока он рассматривал их. Затем он неуверенно поморщился и сказал:

– 20 центов за штуку.

– Вы издеваетесь? Они же не старые, они…

Я собирал те редкие деньги, которые мне удавалось собрать, и каждая покупка была для меня событием.

– Ничем не могу помочь. – сказал он и развернулся, чтобы вновь сесть на своё место.

Я вздохнул, и у меня из глаз, кажется, посыпались искры.

– Ладно. Хорошо…

Он достал пару долларов, и даже не потрудившись разровнять, протянул их мне. Взяв скромную выручку, я с тяжестью вздохнул, и развернувшись, зашагал прочь.

Больше никогда сюда не приду, – подумал я.

Теперь всё, что у меня было, при мне. Невероятное ощущение лёгкости.

Как хочется оторваться от земли… Сколько раз я мечтал сесть на самолёт и улететь. И вот скоро это произойдёт. Почему что-то хорошее происходит вместе с чем-то плохим, всё вперемежку?

Иду с чемоданом, на табло уже светится наш рейс. И тут я вижу моего приятеля, идущего навстречу. Он радостно машет мне.

– Привет!

Глава 2

Безумный план

– Здравствуй, Джим! Как ты, как дела? – спросил Билл, – как провёл лето?

– Ну знаешь, можно было и получше.

– Ты куда-то ездил? Что нового?

– Да нет, я сидел дома…

– Я тоже. У меня там друзей особо нет, а прежние после переезда подрастерялись. И я даже не хотел с ними общаться.

– Так чем ты занимался там всё время?

– Сидел в интернете, прогуливался, там очень красивые места.

– Ну вот, нужно будет обязательно погулять по Нью-Йорку, подняться на статую свободы, и вообще…

Получив посадочные талоны, мы направились к выходу.

– Ты когда-то летал на самолёте? – спросил Билл.

– Нет, ни разу. А ты?

– Давным-давно, и почти не помню ничего. Мне тогда было 7 лет.

Сколько раз я мечтал полетать на самолёте, улететь куда-то, посмотреть на землю с воздуха, и ощутить новые чувства… Однажды я стоял с рюкзаком посреди терминала, и смотрел на то, как люди стоят в очереди с багажом и билетами. Больше всего я хотел тогда сесть в самолёт и оторваться от земли. Улететь. Я не понимал, как они могут быть чем-то огорчены, недовольны, почему они могли поссориться в очереди, ведь они такие счастливые… И в тот день, как и всегда, я должен был вернуться домой и мечтать.

А теперь моя мечта исполняется…

Мы довольно быстро прошли на посадку, и заняли свои места. Когда очень долго живёшь в одном городе, ни разу в жизни не посетив другие места, и тебя окружают словно одни проблемы, это, наверное, единственное чувство, которое возникает – оторваться от этого места, вздохнуть, и почувствовать надежду.

Мы заняли свои удобные места, попрятав рюкзаки. Вот же удивительное приключение к концу лета… Нужно забыть обо всех разочарованиях, больше никогда не возвращаться к прошлому, даже не вспоминать. Все эти мелкие пакости недостойны того, чтобы постоянно их помнить.

Как я вообще мог сомневаться в том, чтобы полететь на презентацию? Чтобы общаться с Биллом? Жизнь прекрасна, когда ты делаешь решительные действия, побеждая страх.

– Посмотри. Недавно получил ответ. – сказал Билл, показывая мне электронное письмо, с логотипом Гарвардского университета.