– С прибытием, – сказала она.

– Тётушка Фазилет, – взмолилась я, – я очень есть хочу.

– А кто не давал вам за ужином есть? – Строго спросила она.

– Моя гордость и упрямство, – пожала плечами я.

– Этого в вас в избытке, – всё ещё ворчала она, – через пять минут на складе с мукой.

– Да, мой командир! – Улыбнулась я.

Тётушка Фазилет была турчанка, тучная женщина среднего возраста. Когда я хотела чего-то вкусненького или просто поесть, то прибегала к ней. Она учила меня выбирать продукты и готовить. Если бы знала мама, то точно упала бы в обморок, поэтому мы тщательно скрывали факт моего пребывания здесь.

– Как вы? – Начала она, зайдя на склад.

– Неплохо, была бы моя воля, то я бы навсегда осталась там жить, – говорила я, сидя на мешке с мукой и уплетая тёплый ужин.

– И в кого такая упрямая? – Качала головой она.

– Кто? – Удивлённо спросила я, – моя матушка?

– Обе хороши, – ворчала она.

– Очень вкусно, – подмасливала я её, – здоровья вашим рукам.

– На здоровье, дочка, – она приобняла меня за плечо и отпустила, – кушай, не спеши. Я пойду.

– Спасибо, – улыбнулась я.

Кухарка ушла, и я осталась в одиночестве. Почти расквитавшись с ужином, я собиралась вставать и незаметно ретироваться, как услышала голос мамы, которая спустилась на кухню.

– Катрин не прибегала? – Спросила она.

Я испугалась, что буду поймана, и моё слово и гордость пошатнутся.

– Нет, – спокойно отвечала тётушка Фазилет.

– Фух, – шепнула я и, подойдя к двери, стала подсматривать в щёлку.

– Она ничего не съела, – жаловать она женщине, – упрямая девчонка.

– Вы тоже хороши, – не боясь, отвечала Фазилет, – могли бы быть снисходительней.

– Я просто никак не могу прийти в себя от того шрама, что я увидела на её плече!

– Какого шрама? – Удивилась кухарка.

– Огромного и безобразного! – Схватилась она за голову, – моя дочь изуродована! Как я теперь её замуж выдам? Кому такая нужна?

– Спасибо, мам, – шепнула я сама себе.

– Не преувеличивайте, – пыталась успокоить её женщина.

– Если только собрать огромное приданое, то, может, её и возьмут. За что мне боги послали такую дочь?

– А мне такую мать, – я говорила сама с собой.

– И всё же будьте поласковей. Она ещё ребёнок.

– Отнесите ей еду, – сухо сказала мама и, развернувшись, ушла прочь.

Тётушка Фазилет вслед за ней начала выключать свет, показывая, что тоже собирается уходить. Я же, убедившись, что никого нет кроме нас на кухне, тихонько вышла из засады.

– Спасибо за вкусный ужин и что не выдали, – поставив посуду на стол, я обняла женщину. Она была пышной как булочка, и руки едва сходились на её талии.

– Оставь там, – кивнула она на мойку, – я сейчас помою.

– Я и сама справлюсь, – перенося посуду к воде, сказала я, – вы лучше посидите рядом, – я поставила стул, – я, может, вам что-то расскажу, – хитро говорила я.

Женщина не возмущалась моей хозяйственности. Она была уверена, что в этом женское предназначение и сила. И я обожала проводить здесь время, особенно когда никого нет.

– Много шума наделал какой-то шрам. Что случилось? – Спросила тётушка.

– Вот он, – я повернулась, оголяя спину.

– О Аллах! – Воскликнула она, закрывая рот рукой, – что за зверь напал на тебя?

– Барсук.

– Она ещё шутит! – Возмутилась она, поворачивая мою спину к свету, чтобы лучше разглядеть.

– Волк-волк, – поспешила ответить я, чтобы не сводить с ума женщину, – белоснежный красивый волк. И он напал не на меня…

– Кого же ты спасла? – Медленно садясь на место, спросила она.

– Мужчину, – смущённо начала я, – ох, какого мужчину, – я повернулась лицом к женщине, закрыв глаза и приподняв голову, потом открыла один глаз, посмотреть на неё.

Она сидела, не шевелясь и не роняя слов, только пристально смотрела, пытаясь понять, шучу я сейчас или говорю серьёзно. А я продолжала:

– Тёмноволосый… высокий… с глазами, словно океанская синь, в которой хочется утонуть, – я подошла к ней и взяла руками её круглое лицо, – нет, – я мотала головой, – щёчек у него совсем нет, худой как щепка.

– Девочка моя, – очнулась женщина, – ты влюбилась?

– Не знаю, тётушка Фазилет, – я пожала плечами, – не знаю я, что это такое… – Отойдя обратно к посуде, добавила: – Только думаю про него постоянно.

– Отцу говорила?

– Нет пока.

– Думаю, не стоит, – она качала головой.

– Почему? – Удивилась я.

– Не одобрит он этого.

– Разве он не желает счастья своей дочери?

– Конечно, желает, – сказала она, вставая, – правильно сказала твоя мама. Тебе следует оставить весь романтизм, вы существуете в другом мире и по другим правилам.

– И ты туда же, – вздохнула я, – когда же жить?

– Утро вечера мудренее, – сказала тётушка Фазилет, проигнорировав мой вопрос.

– Я пойду, – ответила я и шмыгнула в свои тёмные лабиринты.

Искренне не понимая, почему отец может не одобрить наш союз, решила завтра сама спросить его напрямую об этом.

Утро наступило быстро, долгий день дал о себе знать крепким сладким сном. Ещё перед завтраком хотела задать отцу вчерашний вопрос, но пронежившись в мягкой постели слишком долго, вскочила и буквально за пять минут собралась, заколов волосы и надев кофту с длинным рукавом, чтобы никого не смущать.

– Доброе утро, – поздоровалась я со всеми. Родители и брат уже ждали меня за столом.

– Доброе утро, – ответили они.

– Только не говорите, что я опоздала, – говорила я, занимая своё место, – я пришла ровно в назначенное время.

– Всё в порядке, дочка, – сказал папа.

– Точность – вежливость королей, – похвалила сама себя я.

Завтрак прошёл без эксцессов, чему я была несказанно рада, и уже после пошла за отцом в его кабинет.

– Папочка, – начала я, заглядывая внутрь, – можно?

– Конечно, дочка. Заходи.

Я проникла в кабинет, немного волнуясь и оглядываясь на его стены.

– Что-то хотела спросить? – Глядя в бумаги, говорил он.

– Так, пустяк.

– Для меня каждый твой вопрос важен.

– Предположим, мне кто-то понравится… Я влюблюсь, – робко начала я, отец отложил бумаги и посмотрел на меня, – я смогу выйти за него замуж?

Он засмеялся:

– К чему такие вопросы?

– Через несколько лет всплывет такой вопрос, – юлила я, – вот, сейчас хотела спросить.

– Ты кого-то встретила? – Строго посмотрел на меня отец.

– Не совсем, – несла чушь я, – как будто.

– Кто он?

– Просто мужчина, я его встретила после посвящения в лесу… Он помог мне.

– Абсурд, – выдал отец, – ты видела его один раз и уже хочешь замуж?

– Он не такой как все, – мялась я, – хотя бы для меня.

– Ты взрослеешь, – отец подошёл и ласково погладил меня по голове, – это нормально, что у тебя возникают такие вопросы, но ты не сможешь связать судьбу с первым встречным.

– Я поняла, – согласилась я, чувствуя неловкость разговора и полностью и безоговорочно доверяя мнению отца.

– У тебя экзамен через месяц, – он сменил тему, – начни готовиться. Я переговорил с ректором императорского университета. Ты будешь зачислена по результатам экзаменов на медицинский факультет.

– Но мне ещё рано туда, – удивилась я.

– Не вижу смысла ждать дольше, – гордо говорил отец, – ты готова.

– И я буду учиться за пределами замка? – Настороженно спросила я.

– Конечно, – кивнул он.

– Спасибо, папочка, – воскликнула я, обняв его за шею.

Эта новость так радовала меня, что я забыла, за чем заходила ранее.

Погрузившись в книги, я готовилась к экзаменам. Было немного страшно, ведь я буду самой младшей на курсе. И хотя анатомию и латынь я знала назубок, меня потряхивало от мыслей о смене места учёбы. В лесу в одиночестве было куда комфортнее.

Отец поддерживал меня, мы каждый вечер проводили в беседах, я рассказала ему о спасённом юноше и волке, который оставил шрам.