Принимая угощение, я чуть по привычке не протянула левую руку, но вовремя оправилась. В этой вере, собственно, как и в любой другой, моей левой руке были не рады. Правила правилами, а помнить о них и соблюдать нелегко, привычка берёт своё. В последующих посещениях святых мест Азат нередко одёргивал меня.

Я буду гореть в аду. Или куда там попадают особо одарённые…

В качестве угощения мы получили из морщинистых рук старика горсть изюма. Оставив на калитке пожертвование, поблагодарили его и направились к выходу со двора. Пока я обходила высокий порог, ещё по приходу приметив, что с краю он более низкий, а, значит, безопасный, с террасы донеслись оживлённые голоса. Домой вернулась мама девочек.

Женщина была одета просто, но со вкусом. Из причёски, собранной в тугой пучок, выбились пряди густых чёрных волос, льняная рубашка свободно свисала поверх юбки, из-под которой виднелись лишь стопы в плетёных сандалиях. Она затараторила на английском языке, всё время улыбаясь и бегло осматривая каждого из нас. Её возвращение оживило серую атмосферу, царящую во дворе из-за дождя и тучных облаков.

В поездке мы никогда не были предоставлены сами себе – нас встречали, к нам относились, соответствуя традициям, позволяли смотреть на свою жизнь. Мы не вносили в привычный поток жизни местных жителей изменений – меняться должны были мы.

Неосвещённая сумеречная терраса никому не мешала общаться, женщин поглотила первая реальная возможность межнациональной коммуникации с обычной индийской семьёй. Перед тем, как попрощаться, Азат потянулся руками к ногам женщины, тем самым выражая своё уважение. Смутив её окончательно, мы повторили за ним. В ответ на наши наивные попытки проявить почтительность она рассмеялась и прикрыла рукой покрасневшее от неловкости лицо.

Женщины начали обуваться, а мне предстояло ощутить всю сырость кроссовок. Расправив дьявольски мокрые носки, я поняла, что ни за что на свете не натяну их на ноги, и отправила в карман ветровки. На голые ноги обувь оказалась не так уж плоха. Выйдя на покрытую лужами дорогу, я и вовсе забыла о неудобстве.

Обратно мы спускались по тропинке, протоптанной местными жителями с противоположной стороны от просёлочной дороги. Тропа размылась под каплями частых ливневых дождей, но нас это не остановило. Мы пересекли ряд хозяйственных зданий, именно здесь когда-то стоял дом, где жил Азат. Перед нами возникла настоящая реальность, а не та, что рисовалась в воображении во время его рассказов. Жизнь выглядит иначе представлений о ней, и остаётся только внимательно смотреть на то, что она показывает.

Какое-то время мы молча брели через яблоневые сады. Осенью жители Наггара собирали обильные урожаи яблок и везли их на продажу в соседние поселения. Поскольку мы приехали в сезон дождей, попробовать их не удалось.

Я скользила по слякоти и спотыкалась о скрытые под вязкой грязью корни. Перестав вертеть головой, уткнулась под ноги. Мой самый любимый вид. Будь земля сухой, никаких проблем бы не возникло. Из-за дождя не получалось устойчиво ставить ноги, и меня мотало из стороны в сторону.

Гюляра не спешила и воспользовалась помощью Азата. Я осталась с ними и, руководствуясь стратегией «шаг вперёд – два назад», мы спускались в течение, быть может, часа. Оставаясь одна впереди или, наоборот, позади, я передвигалась самостоятельно до тех пор, пока не понимала, что преодоление очередного метра может закончиться стремительным полётом вниз.

– Стой здесь, сейчас приду, – моя очередная остановка состоялась у кустов конопли.

Ранее я её почему-то не замечала. Резные зелёные листочки торчали в разные стороны и кивали мне, волнуемые ветерком. Конопля в Индии растёт как крапива. Я сорвала веточку и покрутила в пальцах. К приходу Азата она благополучно завяла. Во время своего болезненного сна в день приезда я пропустила не только поход в кафе, но и фотосессию возле куста конопли, которая теперь никого не волновала.

После резкого перехода вниз тропинка, как молния, разошлась на две части. Азат ушёл за Гюлярой, а я спустилась по узкому ответвлению от тропинки на небольшую, скрытую высокой травой поляну. Заросли скрывали местный святой источник, огороженный плоскими покатыми камнями. Его местоположение я определила по громкому журчанию воды.

Источник шумел, студёная вода растекалась по разбитым ею же камням. Разбив, она заботливо сглаживала и отправлялась дальше. Я смотрела на чистую горную воду и не хотела думать о её святости, есть ли она, настоящая ли она. К чему об этом думать и заискивать перед ней?

Я смотрела на воду, и она текла по мне, во мне, вместе с кровью. Я узнавала её холод, её чистоту внутри себя, стояла рядом, и она мощным ледяным потоком вымывала изнутри всю грязь и тревоги.

Она захватила мою голову, горло и живот. Вымывала оттуда всё, что попадалось на пути. Её пульс стал моим пульсом, и, чем отчетливее она билась внутри меня, тем мягче я становилась.

Она не давала сил, слов… Только вымывала всё, что во мне было.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.