Сварог смотрел на него. Лис пожевал губами, сложил ладони вместе и решился.

– Но если уж быть до конца откровенным, – продолжал он, – больше всего меня заинтересовал Центр. Может, мне и не следовало говорить, но хочу, чтобы ты знал. Мне очень хочется понять, что это такое. В конце концов, получается, что это общая загадка тех миров, которые мы знаем, то есть, мира вообще: и нашего, и вашего.

– Прекрасно, – кивнул Сварог и снова начал ходить взад-вперёд по комнате.

Лис и Творцы переглянулись. Сварог явно о чём-то размышлял, и было неясно, доволен ли он особенно последними словами Лиса, или нет. Наконец, Сварог остановился напротив стола, за которым сидели трое его гостей.

– Насчёт Центра, – сказал Сварог. – Понять, что это такое, я пытаюсь уже очень давно. Пытались и те, кто обнаружил эту систему вместе со мной, но ничего до настоящей поры не вышло. Может, это невозможно, или пока невозможно. Может статься, что нечто, что мы называем Центром, откроет со временем многое из загадок, но через какой срок – не знает никто. Центром можно пользоваться, но его невозможно понять. Он как мироздание: что-то по отдельности более или менее ясно, а в целом… Хорошо, то, что предлагает Терп – вроде бы оптимальное решение, – Сварог скрестил руки на груди и покачал головой. – Я примерно так и думал, когда решал, как поступать в этой ситуации. Но сейчас с вами я готов рискнуть ещё раз. И вот в чём дело: у меня сложности с развитием этого мира, в который я вложил огромное количество времени и усилий. Я не стал радикально что-то менять в мире Земли со времён эпохи первых экспериментов, но пытался иногда корректировать его развитие. Я уже рассказывал Лису, когда-то это было несложно, в те времена, когда люди с лёгкостью внимали несуществующим богам, однако по мере развития земной науки и накопления знаний такое стало невозможно, остались лишь косвенные методы. А косвенные методы дают зачастую непредсказуемые результаты. У меня тут много проблем…

– Для тебя так важен этот мир? – удивился Терп.

– Важен, – подтвердил Сварог, – надеюсь, вы поймёте, почему. Можно сказать, что я стоял у его истоков, хотя и не один, и так получилось, что я веду, точнее – пытаюсь вести его развитие уже тысячи лет. Мне просто обидно махнуть тут на всё рукой. Наверное, я сделал много ошибок, и очень много отрицательного внёс Инглемаз. Наверное, было ошибкой задавать такую короткую продолжительность жизни людям, но сейчас её просто так увеличить нельзя, поскольку это только усугубит существующие проблемы. Сейчас тут сложности буквально во всём: диспропорции технического и социального развития, неуправляемая демография и, как следствие – приближающееся катастрофическое нарушение культурно-расового и, самое главное, экологического баланса системы. Из назревающих кризисов есть несколько выходов. Первый и самый простой: отбросить цивилизацию в полное варварство, фактически, на пещерный уровень и начинать всё сначала. Но такой подход мне не слишком нравится. Иной вариант – тот, что пытался реализовать Инглемаз, состоит в общих чертах в установлении единого жёстко централизованного правительства планеты. Можно долго спорить о целесообразности идеи и методиках её реализации, но, уверен, что это всё-таки тоже не выход. А даже если и выход, то и он мне не нравится! Есть вариант, не дожидаясь, пока они откроют всё сами, подбросить человечеству в виде «открытия» новые источники энергии и тому подобные штучки для начала космической экспансии, которая в отличии от нашего исходного мира здесь, кажется, вполне возможна. То есть попробовать сделать так, чтобы массы неудовлетворённых сейчас людей, переполняющие мир Земли, устремились к звёздам на колонизацию иных планет, пригодных для жизни. Цивилизация, может быть, снимет стресс замкнутого пространства, так сказать. Одно «но»: нынешняя сложная политическая обстановка на Земле делает такой вариант вообще абсолютно непредсказуемым.

Сварог произнёс свою тираду быстро и практически на одном дыхании. На несколько секунд он остановился перевести дух и, очевидно, собраться с дальнейшими мыслями.

– Ты интересно говоришь, – сказал внимательно слушавший Лис, – но что в итоге? К чему ты клонишь?

– В итоге получается, что остаются лишь те самые косвенные методы воздействия. По большому счёту, этот мир тоже остался недоделанным, признаю, несмотря на затраченное мной время. Да, он, фактически, тоже Недоделанный мир, – повторил он, видя, что Лис хочет ещё что-то сказать. – Почему я прибег к помощи Инглемаза, Лис уже знает и, думаю, понимает: я не успеваю оказывать нужные, как мне кажется, воздействия на ход событий, я не успеваю иной раз компенсировать, возникавшие даже без вмешательства Инглемаза, нежелательные явления, и мне по-прежнему нужны помощники, а точнее – соратники. Я не мог считать Инглемаза таковым, да и ситуация была иной…

Он немного помолчал и глубоко вздохнул:

– В общем, так: теперь я предлагаю вам троим совместную работу на Земле. Этот мир переживает трудные времена по многим причинам, всю конкретику можно рассмотреть позже, а пока признаю, что один я тут не справляюсь. Мне кажется, что вам это должно быть интересно. Не знаю, как Монре, но Терпу, довольно много времени посвятившего Земле, и уж тем более Лису, как исторически местному жителю не должно быть безразлично. Вот, что скажете?

Лис задумался. По реакции Терпа он видел, что Творец тоже совершенно не ожидал такого поворота событий, не говоря уже о Монре. Лис не был уверен, что ей захочется работать на Земле в смраде выхлопных газов и чаде заводов, и он сказал об этом вслух.

Монра пожала плечами – она явно раздумывала.

– Загрязнение воздуха – тоже характеристика по-своему недоделанного мира, хотя, конечно, далеко не всякого, – сказал Сварог, – но нужно тщательно продумывать, как сделать так, чтобы люди сами быстрее нашли выход из создавшегося положения. Ведь не решение проблемы просто взять и «подарить» экологически чистые технологии. Нужно предвидеть, к каким последствиям это может привести, учитывая конкретные исторические реалии.

– Я страшно устала, – покачала головой Монра, – но, с другой стороны, скажу честно: мне теперь уже страшно оставаться одной в своём мире. Во-первых, вдруг где-то остались отряды шаровиков, готовые снова нападать? Инглемаз вытащил их из небытия, и мы не знаем, все ли они перебиты. А, во-вторых, помните, что говорил, умирая, Инглемаз, вы не забыли? Вдруг он вернётся? Мне кажется, что всем нам, кого он вряд ли забудет, лучше держаться вместе.

– Я об этом тоже не забываю, – поддержал Монру Сварог. – И, если хотите, у меня здесь, конечно, изначально был собственный интерес, но сейчас мы четверо, помимо прочего, просто связаны проблемой Инглемаза. Я уверен, что он не оставит Землю, меня, и вас в покое. Обнаружить его нынешнее убежище я не могу даже с помощью такого устройства как Центр. Поэтому мне очень хотелось бы работать вместе с командой единомышленников, пользующихся моим доверием. Кстати, Инглемаз добился очень интересного результата, который мы тоже можем использовать, если поймём, как.

– Я понял, что каким-то образом через Центр ты получал разные интересные штучки, – сказа Лис. – Ну, хотя бы те же микрогранулы. Я пока не спрашивал, как ты их получал, но не пытался ты получить нечто, что позволяет дублировать разум?

– Знаешь, – ответил Сварог, – я настолько, наверное, свыкся с мыслью, что это невозможно, что действительно даже не думал над таким вопросом. Случай с Инглемазом поднимает данную проблему вновь. То, чего добился Инглемаз – фактическое бессмертие. Именно это было целью разработчиков шаров в своё время. Но у них не вышло создать матрицу, дублирующую сознание. Тут ещё не всё ясно, но мы разберёмся – я нашёл у Инглемаза некоторую информацию по этому поводу, этим нужно заняться.

– А, может, не надо ничего доделывать? – неожиданно для самого себя сказал Лис. – Я имею в виду, тут, на Земле. Может, лучше и правда всем вместе построить корабль и отправиться куда-то в космос?