Остаток дня прошел достаточно спокойно и рутинно. Профессор и Август занимались диссертацией, которая была почти готова. Ближе к вечеру доктор позвонил Юнгеру, попросив оформить пропуск на своего помощника.

– Карл, а разве не ты ли собирался ехать туда? – Спросил он слегка удивленным голосом.

– Ганс, я бы с удовольствием, но, понимаешь ли, обстоятельства сложились так, что я буду вынужден остаться и присматривать за пациентами лично. А пропуск необходимо оформить на моего помощника.

– Я не против, Карл. Можешь оформить на кого угодно, но мне нужно предоставить убедительные аргументы комиссии, которая их выдает. И для тебя это было сделать гораздо проще!

Профессор на секунду отложил трубку и потер пальцами лоб. Об этом он не подумал. Для отправки Августа нужна более веская причина. А что, если…

– Скажи им, что ему нужны записи практикующих врачей для написания диссертации. А разработанная им методика будет применяться и для лечения их солдат. Думаю, что этот объяснения будет наиболее приемлемым.

– Я постараюсь, конечно, Карл. Однако мне необходимо, чтобы ты прислал копии всех документов, удостоверяющих личность, справку из университета, справку с места работы, лицензию на врачебную практику и прочее.

– Конечно, я обо всем позабочусь. Необходимые документы будут у тебя уже на этой неделе.

– Очень на это надеюсь. В противном случае мне придется ждать, пока они не прибудут. Но почву я, безусловно, прощупаю. Возможно, они и вовсе откажутся выдавать пропуск. Тогда все усилия с вашей стороны будут напрасны. Завтра попытаюсь все как следует разузнать.

Профессор вздохнул:

– Спасибо тебе, Ганс. Право, ты оказываешь нам огромную услугу. Я этого не забуду.

– Брось, Карл. Это сущие пустяки. К слову, я навел кое-какие справки о дислокации солдат Первой гвардии. Действительно, восьмая рота отдельного пехотного батальона была отправлена к деревне.…Подожди секундочку, тут написано не разборчиво. – В трубке повисло молчание, прерываемое лишь тяжелым дыханием Юнгера. – То ли Вульфрик, то ли Вульвик, то ли Вульблик. В общем, как-то так. В шести километрах от нее располагается более крупное поселение Трип. А от него до Пельта порядка тридцати километров.

– Прекрасно! Эта информация для нас будет весьма полезна.

– Уж поверь, достать ее было не так уж просто. Ну ладно, мне пора возвращаться домой, долго говорить по служебному телефону я не могу. Буду ждать необходимых документов. До связи.

Повесив трубку, профессор облегченно уселся в кресло и начал массировать руками лицо. Все вопросы были улажены. Если за погибшим пациентом не приедут родственники, его похоронят на кладбище при приходской церкви. И он обязательно будет присутствовать при погребении. Это был его пациент, и он его подвел. Отдать последнюю дань уважение человеку, которого он не спас, было его долгом. Даже большим, чем все остальное. Через пару минут, он нашел малый атлас Реготской республики с подробным указателем населенных пунктов. Деревню Трип отыскать удалось, а вот поселение, где располагались солдаты – нет. Тут было два варианта: либо оно было слишком малым, чтобы заносить его на карту, либо к моменту составления атласа его еще не существовало. Параллельно он вытащил листок, на котором записал всего лишь две буквы, которые выкрикивал третий пациент. «Ву», несомненно, указывало на Вульвик, или как там оно правильно называется. Похоже, это дело начинает немного проясняться.

С этими мыслями, он закрыл кабинет, попрощался с Августом и санитарами, после чего сел в автомобиль и взял курс на свой дом. Что будет ждать его дальше?

***

1

Выйдя из дома профессора вечером в пятницу, Август с одной стороны облегченно выдохнул, а с другой – не на штуку разволновался, услышав, что доктор хочет отправить в Реготскую республику именно его. Несомненно, его доводы быди весьма убедительны: он искренне хочет помочь своим пациентам справиться с болезнью, а для этого ему необходимо узнать причину, которая ее спровоцировала. Многие доктора часто идут ошибочным путем: они убирают последствия болезни, а не причину, из-за которой она возникла. Отсюда практически всегда возникают рецидивы, болезнь появляется вновь, и избавиться от нее повторно чаще всего бывает труднее, чем вначале.

Однако насколько далеко надо зайти, чтобы помочь человеку? Разве нужно для этого подвергать опасности собственную жизнь? Август отбросил навязчивые мысли. В свое время профессор вытаскивал людей прямо с поля боя под интенсивным огнем противника, а он боится совершить обычную поездку. Пусть и обстановка в стране этому не способствует, он не должен вести себя как трус. А потому, когда все необходимые документы будут получены, он без сомнений отправиться в путь.

К тому же, это путешествие станет хоть каким-то разнообразием за последние несколько лет.

Все выходные его терзали сомнения. Сперва накатывала невыносимая волна тоски и переживаний, которую через время сменяла уверенность в собственных силах. Прокручивая в голове события той злополучной ночи, он с каждым разом убеждал себя, что сделал все правильно, однако его по-прежнему не покидало ощущение, что в смерти пациента в какой-то степени был виноват и он сам. Профессор оставил его присматривать за клиникой, а он не только не справился с заданием, но и допустил летальный исход. С другой стороны, все случилось слишком внезапно, и предвидеть подобные случаи просто невозможно. Как же все-таки этому пациенту удалось освободиться и сплести себе из ремней удавку?

В воскресенье Август решил немного развеяться, и вечером отправился в местный паб «Уголек». Это было достаточно приземистое заведение, с деревянными столами и низким потолком; почти вся мебель была старой и потертой его многочисленными постояльцами. Как утверждал один из завсегдатаев: «Вряд ли здесь можно отыскать хотя бы один не расшатанный стул». Воздух там был пропитан алкоголем, пошлыми шутками и дешевым табаком. Словом, ни один приличный человек не стал бы в него заходить. Однако местный люд это не смущало: неприхотливая публика, состоявшая из рабочих с соседних заводов или безработных, любила пропустить здесь по стаканчику и поговорить на темы, которые нельзя обсуждать в присутствии жен и детей. Особенностью заведения было то, что туалетом ему служил переулок, образованный между зданием паба и соседним домом; там же располагались и мусорные баки. Смрад оттуда стоял просто невыносимый, а нечастые «помывки» переулка силами деревенских властей не давали практически никакого результата. Этот запах въелся и в мостовую, и в мусорные баки, и в стены паба и соседнего дома. Так пах сам «Уголек».

Подойдя вечером к дверям заведения, Август хорошенько подумал, а стоит ли ему туда заходить. Он много чего слышал об этом пабе, но вот никогда не переступал его порога. Однако на душе у него было слишком паршиво, чтобы обращать внимание на обстановку вокруг. Он переступил порог и тут же сдержал рвотный рефлекс. Пахло здесь даже хуже, чем можно было представить. Пол был липким, местные завсегдатаи о чем-то бурно переговаривались за столиками или барной стойкой. Из допотопного патефона в дальнем углу звучала джига, но желающих потанцевать явно не было: набравшиеся клиенты, вряд ли могли хотя бы устоять на ногах.

Выбрав себе свободный стул с краю барной стойки, Август присел и заказал себе пинту пива. Бармен был весьма неприветливым типом, с огромной лысиной на лбу и сальными рыжими волосами по бокам. Он был не брит уже как минимум неделю, его фартук и рукава рубашки были грязными, а во рту он держал бычок сигареты, который уже почти дотлел.

Бармен окинул Августа насмешливым взглядом и почти демонстративно подал ему пинту, словно он был аристократом, зашедшим на праздник челяди. Молодой доктор не обратил на этот выпад никакого внимания и постарался максимально отвлечься от терзавших его мыслей, сосредоточившись на музыке и алкоголе, который плавно растекался по всему телу. Как ни странно, на вкус пиво было довольно приличным, да и стакан, в котором его подавали, был относительно чист.