– На, салатики нам разложи. Жрать хочу с утра, – с ухмылкой скомандовал Сэм и поставил перед ним несколько тарелок из полупрозрачного темного стекла. Потом он принес рюмки, вилки и нож. Серега подчинился и стал накрывать на стол.

– Не обижайся, – миролюбиво сказал Сэм, не глядя на него. – Меня пару раз клофелинщики знатно наебывали. В последний раз чуть не отъехал совсем, еле откачали.

Серега осторожно посмотрел на него и коротко кивнул. Он развернул пленку на сыре и нарезал его на тарелку, потом туда же выложил кружочки колбасы из пластиковой упаковки.

– Хорошо разложил, красиво, – по-хозяйски похвалил Сэм и указал на место рядом с собой. Серега послушно приземлился на соседний стул. Он все еще очковал и материл себя за то, что сел к нему в машину. Его даже эта дорогая «поляна» сейчас не радовала. Было во всем происходящем что-то жутковатое.

– Расслабься, – Сэм хлопнул его по плечу и налил рюмку водки. – Давай выпьем за знакомство.

Водка оказалась и правда хорошей, пахла черной смородиной и легко пилась. Серега и не заметил, как накидался под болтовню Сэма, которую тот внезапно развел вокруг преимущества классических моделей машин перед современными их модификациями. Он нес что-то про прототип «шестерки» и «восьмерки», седане от Ауди и Вольво и тому подобные материи, словно Серега с ним спорил. Хотя он по бедности даже марки машин плохо различал. Только потом ему пришло в голову, что Сэм так пытался доказать ему, что любовник постарше лучше, чем ровесник. Впрочем, возможно, он просто любил попиздеть под водочку, и неважно о чем.

Когда Серега уже заметно опьянел, тот потащил его в баню.

– В бане, знаешь, вся зараза смывается! Мы ж с тобой в больничке были. Надо все смыть, а там уж и секс, – последнее слово он сказал с каким-то особенным выражением, будто только недавно узнал его значение. Так его произносили только старперы, смотрящие «Поле чудес» по пятницам.

Сэм дал Сереге такой же халат, что был на нем – белый с вышивкой «Royal Hotel», полотенце с тем же логотипом и резиновые сланцы. Они вышли из дома на вечернюю прохладу, уже смеркалось, дождь почти перестал. По дорожке они прошли метров десять до срубовой бани, за которой стоял старый дачный домик, собранный из говна и палок, как это обычно водилось в совке. На его крыльце сидел Михалыч и пил водку из горла. Он понимающе улыбнулся Сереге, словно бы знал о нем все.

В бане Серегу окончательно накрыло. Сэм выдал ему веник, велел раздеваться, разделся сам, лег на полку и приказал его парить. От жара и хмеля у Сереги кружилась голова. Он едва стоял на ногах и лупил Сэма веником, куда придется. Тот лежал весь красный, потный и довольно ухал при каждом ударе. Потом он поднялся, надел на себя шапку из войлока и велел Сереге ложиться. Тот подчинился, хотя париться не хотел. Но возможность принять горизонтальное положение очень манила. Порка горячим веником его немного привела в чувство, он шипел и жмурился, а потом стал орать «Блядь» при каждом ударе. Сэм от этого только заводился. И когда Серега уже собрался просить пощады, тот протянул ему свою мокрую руку и помог встать с полки. Потом окатил его ледяной водой, и Серега снова заорал благим матом. Сэм довольно рассмеялся. Вместе они вышли в предбанник и стали вытираться. Тут было мало места – только узкая скамья вдоль стены и стол, на котором валялись банные принадлежности и фен. Сэм отбросил от себя полотенце и пошел на Серегу тараном. Тот понял, что его сейчас выебут без всяких прелюдий.

Сэм впился губами в его рот, жадно шаря внутри него языком. От его дыхания пахло смородиновой отдушкой водки «Абсолют» и салатом «Оливье» из супермаркета. Он быстро завелся, толкнул Серегу в сторону стола. Сэм плюнул на себе на ладонь, обмуслявил свой небольшой, но толстый член и стал настойчиво проталкивать его в тело Сереги. Тот вскрикнул от боли, заерзал, но Сэм крепко его держал, заставляя наклониться ниже и выгнуть спину.

– Тугое очко, значит, точно не проститутка, – довольно крякнул Сэм и начал двигаться внутри него. Серега под ним тихо постанывал от боли. Его спасло только опьянение, оно притупило болезненные ощущения и позволило быстрее расслабиться. Сэм двигался рывками, иногда останавливался, чтобы отдышаться. В предбаннике было душно. Видимо, от водки он долго не мог кончить, и это позволило Сереге немного его догнать и возбудиться. Он начал подрачивать свой член, понимая, что без этого не кончит. Он успел это сделать даже раньше Сэма, но оргазм получился какой-то смазанный, он мало что почувствовал, кроме короткого облегчения и спермы у себя на руке. Потом он просто терпеливо ждал, когда Сэм наконец перестанет терзать его задницу.

Когда Сэм с утробным рыком кончил, Серега облегченно вздохнул и приподнялся. Они молча вернулись в баню, чтобы отмыться от спермы и пота.

– Баня всю заразу убивает! Ты воду погорячее себе наливай, – довольно сказал Сэм и вылил себе на член едва ли ни кипяток, став от этого еще краснее. Серега, глядя на него, подумал, что его чистые анализы были актуальны всего лишь несколько часов и курс трихопола все-таки был не самым бесполезным советом бывалого венеролога.

Он помылся, обмотался полотенцем и вышел обратно в предбанник. Когда Сэм увидел, что Серега пытается натянуть на себя джинсы и майку, он, подбоченясь, спросил:

– И куда собрался?

– Ну… домой, – робко сказал Серега, стараясь не глядеть в холодные глаза Сэма.

– Я тебя не повезу. Да и куда ты на ночь глядя? Оставайся ночевать, я завтра в Новик еду, тебя подкину.

Серега нерешительно застыл, пытаясь сквозь хмель и жар сообразить, что ему делать.

– Да ты чо как неродной? – хлопнул его по плечу Сэм и обнял. – Пошли в дом. Еще выпьем, ляжем спать, а с утра повторим.

Серега с тоской посмотрел на его торчащий из незапахнутого халата волосатый живот и подумал, что терять ему уже нечего. А переться через чужие дачи хуй знает куда по грязи неохота. Еще не факт, что его по дороге в незнакомом районе не отпиздят. И хорошо, если снова не выебут. Серега чувствовал, что стремительно утрачивает вкус к жопным приключениям. Он кивнул, послушно надел на себя халат, пахший «альпийской свежестью», подхватил свою одежду и вместе с Сэмом пошел в дом.

Там они продолжили бухать, пока Серега едва не отрубился за столом. Сэм его по-отечески поднял и проводил до большой кровати, куда тот упал прямо в халате и мгновенно уснул.

На следующее утро Серега проснулся рано с головной болью от похмелья. Рядом с ним раскатисто храпел Сэм. Он выполз из кровати и пошел в туалет, который стоял отдельно от дома на краю участка. Сортир был чистый, новый и почти не пах. Но Серега все равно выблевал остатки вчерашнего ужина, едва туда зашел. Потом он долго просидел на толчке, опустив голову между ног. Выйдя из туалета, он осмотрел при свете дня угодья Сэма. Это была облагороженная советская дача, на узком и длинном участке были построены новые кирпичный дом и баня. Через сетку-рабицу Серега видел соседские дачи. Здесь были и большие новые коттеджи, и старые советские домики, крытые толем.

Ему не хотелось идти назад в дом. Утро было тихое, приятное. После дождя деревья и кусты смородины вдоль забора стояли сырые. Солнце из-за облаков посылало косые лучи на газонную траву, и она переливалась, как бывает только в кино. Словом, тут бы было все хорошо, если бы не серегино похмелье и то, что ему опять придется трахаться с Сэмом, когда тот проснется. Хотя по сравнению с Кузей тот был, в общем-то, не так уж плох. По крайней мере, сначала накормил и попарил, а потом уже поставил раком. Впрочем, все это, конечно, не имело большого значения. Потому что Серега не хотел трахаться ни с тем, ни с другим. И если от Кузи он просто не смог сбежать, то от Сэма мог и не раз. Да и вряд ли бы тот его действительно стал насиловать, если бы он активно сопротивлялся. Серега сам ему зад подставил. А то, что Сэм стал драть его без гандона, с наскока и почти насухую, то это ж Серегин зад, он и должен был о нем позаботиться. Словом, сам еблан конченый, заключил Серега. Он достал из кармана халата пачку сигарет и зажигалку, которые взял со стола в гостиной. Прикурив и затянувшись, он выпустил из себя дым. «Парламент» все-таки лучше, чем «LM», и уж тем более «Золотая Ява», которые обычно покупал Серега. Он курил и думал об Илье. Вот с кем бы он хотел сейчас потрахаться. И никаких полян и «Парламентов» не надо.