Только по одному она скучала. Да, по Джейсону.

Да, она снова вспомнила про того самого Джейсона, чья бледная кожа горячее жаркого солнца и чьи ключицы – объект искусства.

Джейсон Моррис был такой один, без сомнения. Красивый, умный и таинственный, он ворвался в жизнь Кайлы, заставив всё остальное уйти на второй план.

Они познакомились в гимназии. Удивительно, учитывая то, что он появлялся в ней пару раз за весь учебный год. Выслушивал негодование учителей с нахальной ухмылкой, и снова пропадал.

Однако, Кайлу тоже сложно было не заметить. Она училась на отлично, была самой популярной девочкой в классе. К сожалению, это ей так быстро наскучило, что она мечтала, чтобы Джей её испортил. Чтобы посадил её на свой черный мотоцикл и увёз далеко к огням больших городов. Чтобы он боготворил её бедра и поклонялся волнам её волос.

Она понимала, что попала в ловушку. Ни с кем Кайла не чувствовала такого прежде. Ни с кем рядом она не чувствовала себя такой глупой и никчемной.

Джей был холоден, но от этого нравился ей только больше. Своим безразличием, он будто подстёгивал её. Она старалась ему понравиться изо всех сил. Делала всё, чтобы он обратил на неё внимание.

Она сказала ему однажды: «Я буду такой, как ты хочешь. Хочешь, буду холодной, хочешь, стану милой. Только скажи. Скажи, какой мне быть». Он ответил, что желает, чтобы она была самой собой, и для Кайлы это стало невыполнимой задачей. Она ведь всегда притворялась…

С Джейсоном она упивалась этой бордовой тьмой, исходившей от него. Прикосновения обжигали, она сгорала каждый раз рядом с ним. Она сгорала, чтобы возрождаться и гореть снова. Как феникс.

Она помнит каждую его фразу, каждое слово. Однажды, когда они обнимались перед тем, как попрощаться он сказал:

– Моё ухо согрелось в твоих волосах.

И Кайла вспыхнула. Она пришла домой и записала эту фразу в своём ежедневнике, гелевой ручкой записала во всех тетрадках, писала пальцами по воздуху, потом взяла маркер и записала ещё на стене возле кровати, часто её перечитывала и улыбалась. Только уснуть уже не могла. Ей казалось, она выглядит глупо, когда улыбается, но эта улыбка была совершенно непроизвольной. Может быть, эта улыбка была единственным искренним в её мимике.

Без него она скучала.

Когда Эмили пропала, он был рядом. Тогда, Кайла не знала, что Эмили теперь Пэйдж, что она скрывается в другом городе и затевает что-то подобное. Она и думать боялась, что случилось с её лучшей подругой. Впервые она предстала перед Джейсоном слабой и напуганной девочкой. И он утешил её, отвлёк, поддержал. Он ещё сильнее возвысился в её глазах. Она не хотела боготворить его. Так случайно получилось…

Честно, ей было страшно так от кого-то зависеть. Но она доверяла этим серым глазам и хитрой улыбке.

Это может закончиться плохо, но ей наплевать. Куда бы не привела её эта любовь, это лучшее, что с ней случалось.

Кайла грустно вздохнула и удалилась в свой кабинет. Там она привычно закинула ноги на стол, а голову к потолку.

Так странно. Сейчас она в гуще событий и должна столько держать в голове, но почему же тогда Кайла не может думать ни о чем кроме серых глаз и хитрой улыбки…

Часть II

Первая кровь

Я может другая, просто монстр,

Но вы на себя посмотрите сами.

Да, я убивала. Но чтобы выжить!

Я – девочка с красными волосами.

Убила в себе и страх, и слабость –

Вам больше не видеть меня со слезами.

Сомнения убила вместе с верой,

Я девочка c мрачно-большими глазами.

Твердила себе, что в любви не нуждаюсь,

Гонимая гневными голосами.

Я девочка с пропастью вместо сердца –

Я девочка с красными волосами.

Этан. За 8 дней до акции протеста

– Я принес таблетку.

– Нет.

Этан грустно вздыхает:

– Что «нет»?

– Принимать не буду.

С каждым разом этот ритуал утомлял всё больше и больше.

«Зачем мы тратим время? Он же знает, что я не отстану, пока не добьюсь своего». Почти всегда Мэттью сдавался и с неохотой, даже неким отвращением проглатывал своё фармацевтическое спасение. Или проклятье. Так он считал, наверное.

Этан садится на край кровати:

– Хочешь опять пролежать до утра, смотря в потолок? Надо принять таблетку.

Мэттью молча накрывает лицо подушкой:

– Отстань, я старше – сам разберусь.

«Как ребенок».

Было непросто затащить Мэттью сюда, в квартиру Кайлы и Пэйдж, в самую гущу событий, в сердце мятежа. Этан треплет его за плечо:

– Прими таблетку, лучше же станет! Почему ты всегда противишься?

В комнату стучатся. Заглядывает Пэйдж:

– Этан, я…

Он перебивает её:

– Подожди, пожалуйста, пару минут.

Удивление проскальзывает в её взгляде. Она неохотно закрывает дверь с той стороны.

Мэтт хрипит:

– Как вата. Сладкая вата.

Этан непонимающе переспрашивает:

– Чего?

– После таблеток всё как сладкая вата – разум, тело. Пожалуйста, Этан. Я не хочу зависеть от них.

– Мэттью, я вижу, что тебе плохо, может лучше сладкая вата, чем…

Он замолкает, боясь неправильно сформулировать свою мысль. Мэттью тоже молчит. «Он уже не спорит, может быть, я близко к победе».

– Если я приму, мы вернемся домой?

Этан усмехается:

– Ну ты захотел. Теперь наш дом здесь. Да ладно, тебе тут понравится, когда придешь в себя.

Брат поворачивается к нему, шурша одеялом.

– Я точно усну?

– Конечно! Держи.

Он вручает ему стакан воды и таблетку, облегченно вздыхая. «Если уж я выиграл этот бой, то уничтожить Синий круг не составит труда».

– Этан, здесь все меня ненавидят. Ты видел, как она посмотрела?

Этан закатывает глаза:

– Спящим ты нравишься мне больше.

Он покинул комнату и встретил Пэйдж в коридоре.

– Всё готово к новому митингу, осталось назначить дату и распространить информацию. Подумай над своей речью, сам понимаешь, они должны пойти за тобой, так что, постарайся.

Он нисколько не сомневался в своей речи, поэтому лишь недоверчиво поинтересовался:

– Уверена, что всё готово? Пойдем, проверим ещё раз.

Они сидят возле ноутбука, копаясь в различных списках и счетах. Он с важным видом достал из нагрудного кармана очки.

Этан вспоминает то, что пережила эта оправа. Когда-то, ведь, в ней стояли другие линзы.

Линзы, которые помнили, например, Джози. Ту самую Джози с химической завивкой, и неумением отступать. Можно сказать, Джози была первой его девушкой. Просто она сама так решила. Увидела, подошла, взяла за руку и поставила перед фактом: «Теперь я твоя девушка»

Этан и не стал её переубеждать. Откровенно говоря, ему и вовсе было всё равно.

К счастью или же, к сожалению, книги интересовали его больше, чем Джози, что и стало причиной гибели их отношений, и его прошлых линз.

Он помнит, как сейчас:

– Этан, смотри какое платье!

– Ага – не отрываясь от книги, подтверждает тот.

– Такой глубокий зеленый цвет!

– Очень.

Она срывает с него очки и швыряет их об пол, истошно крича:

– Идиот, моё платье белое!

Он окидывает её обеспокоенным взглядом и слегка удивленно откликается:

– Действительно.

С тех пор он не видел Джози, но всегда был твердо уверен, что у нее всё под контролем. Джози вообще внушала уверенность.

Жаль, конечно, ведь сквозь эти линзы он видел и много хорошего.

Он понял, что снова отвлекся и вновь быстро пробежался по списку.

Пэйдж как-то настораживающе тяжело вздохнула:

– Этан есть ещё кое-что, о чем ты должен знать. На демонстрации нам нужно будет спровоцировать стрельбу. Это важный стратегический ход, но кто-то может пострадать. – Она покачала головой и исправилась – Скорее всего, кто-то пострадает.