— Я так и сделаю, если ты пообещаешь выкрикнуть мое, когда я заставлю тебя кончить.

Я ошеломленно смотрю на него, потеряв дар речи. Часть меня хочет умереть от стыда, а другой частью я желаю обхватить его ногами и заставить уже скользнуть в меня.

Эйден стягивает свои штаны и боксеры, обнажая свой большой и очень сексуальный член. Он был таким же прекрасным, как и все остальное его тело.

Он забирается на меня сверху, и я обхватываю руками его крепкую, подтянутую задницу. Кожа на ней мягкая и нежная, но выпуклые мышцы под ней мощные.

Я раздвигаю ноги шире для него, и Эйден несколько мгновений просто трется об меня. Нас разделяет лишь тонкий материал моих кружевных трусиков, и я так сильно хочу его, что мне хочется, чтобы он как можно скорее сорвал их с меня. Мгновение спустя, будто бы читая мои мысли, он приподнимается и стягивает с меня трусики, бросая их прочь.

Местечко между моих ног молит его о внимании. Не думаю, что когда-то в жизни была такой мокрой.

— Я хочу тебя, — шепчет Эйден, толкаясь в меня. Я издаю стон наслаждения.

— Я тоже тебя хочу, — шепчу я, когда вновь обретаю дар речи.

Его движения во мне изящные и сильные. Мы быстро начинаем двигаться как одно целое, и Эйден все глубже и глубже проникает в меня. Пару мгновений спустя, мои ноги начинают неметь, и я понимаю, что уже близко. Поджимаю пальцы ног, когда мое тело охватывает дрожь. Успокаивающее ощущение начинает наполнять все мое тело, и я все ближе и ближе к этому блаженному освобождению.

— О, Боже мой, Эйден! — я громко стону. Как только он слышит меня, он начинает двигаться быстрее и еще быстрее, заставляя меня терять рассудок. — Эйден! — кричу я, и наши движения ускоряются и затем теплое ощущение проносится по всему моему телу. Я сдаюсь и полностью отпускаю себя.

— Элли! — он снова и снова повторяет мне в ухо, двигая бедрами все быстрее и быстрее.

— Эйден, — я шепчу, когда, наконец, прихожу в себя.

— Элли, — шепчет Эйден в последний раз, прежде чем падает на меня.

ГЛАВА 27

Что происходит после…

Элли

Лежа на кровати после занятий любовью с Эйденом, я чувствую себя живой и бодрой. Такое чувство, будто я долго спала и вот сейчас, наконец-то, проснулась.

Я бросаю взгляд на Эйдена, замечая то, как одеяло прикрывает его подтянутый торс, заставляя его выглядеть еще более загорелым и сексуальным.

— Элли, ты что, пялишься на меня? — спрашивает Эйден, не открывая глаз.

— Да, — говорю я, легонько потянув за одеяло. Оно с легкостью соскальзывает с его мужского достоинства, обнажая аппетитную плоть.

— Мне нужен перерыв, милая, — бормочет он. — Ты меня измотала.

Я смеюсь. В то время как я ощущаю себя полной энергии, наша вечерняя активность явно истощила Эйдена.

Через пару мгновений, он открывает глаза и посылает мне тот свой взгляд, который пронзает мою душу насквозь. Если бы я уже не была обнаженной, именно так я бы себя почувствовала. Выставленной напоказ. Тем не менее, это чувство нисколько не устрашает. С ним я чувствую себя в безопасности. В безопасности и окруженной заботой.

— Так как ты совсем не выглядишь уставшей, — начинает Эйден, поворачиваясь ко мне и подпирая голову рукой, — почему бы нам не поговорить?

— Мне нравится это предложение, — отвечаю. — Итак, откуда ты? Какая у тебя семья?

Выражение его лица говорит мне о том, что он не был готов к моим быстрым вопросам, но все они вертятся в моей голове еще с того момента, как мы встретились. Ведь, по сути, я ничего о нем не знаю.

— Полагаю, ты еще не гуглила меня.

— Вообще-то, гуглила, — признаюсь. — Но знаешь, газетные статьи, они часто полны лжи. Плюс, я хочу услышать это от тебя.

— Хорошо… ну, я вырос в довольно обычной семье. Мои родители много ссорились, но разводиться отказывались. Думаю, они просто не могли себе позволить жить отдельно, поэтому оставались вместе и делали жизнь окружающих невыносимой.

— О, мне жаль, — говорю я.

— Все в порядке. Я уже давно с этим покончил. Я справлялся с этим одним известным мне способом — просто проводил все свое время, возясь с компьютерами.

— А где ты вырос?

— Недалеко от Бостона. Моя мама была медсестрой в больнице, она часто работала в ночную смену. А отец был мусорщиком. В течение дня он не много работал, поэтому большую часть времени проводил пьянствуя.

— Мне так жаль.

Эйден пожимает плечами и отводит взгляд.

— Они любили меня по-своему, я знаю это. Но с раннего возраста я знал, что единственны способ не жить такой жизнью как они — это усердно учиться и пойти в колледж.

— По этой причине ты поступил в Йель?

— Ага. На самом деле, это было моей школьной мечтой. И я все еще чувствую себя плохо из-за того, что бросил учебу, чтобы начать «Owl».

— Даже, несмотря на то, что ты основатель такой большой компании как «Owl»?

— Да, даже несмотря на это, — говорит он. — Просто оглядываясь назад, не думаю, что имело бы большое значение, если бы я подождал и закончил учебу, понимаешь? Я имею в виду, что значит один год в долгой схеме?

Я никогда не думала о себе в таком ключе. Как бы я не наслаждалась своими студенческими годами, я не уверена, что хотела бы еще на год продлить их.

— Как тебе колледж? — спрашивает он.

— Было весело. Было много сложных моментов. Но в основном, это была бомба. Кроме того, все очень отличалось от реального мира.

— Расскажи мне об этом.

— Полагаю, именно это мне и нравилось больше всего. Это было похоже на переход из средней школы во взрослую жизнь. Я имею в виду, мы взрослые, но не должны быть ими. Не в реальном смысле. Я просто думаю о тех людях, которые не идут учиться в колледж, а сразу идут на работу. Или заводят детей в юном возрасте. Я действительно восхищаюсь ими, потому что я, определенно, так не смогла бы. Я не готова к этому сейчас, не говоря уже о том времени, когда мне было восемнадцать.

Эйден согласно кивает. Пару минут мы оба молчим, пока мне в голову не приходит еще одна мысль.

— Так, что насчет твоего брака? — спрашиваю.

— Что ты хочешь знать?

— Каково это было? Жениться в таком юном возрасте, я имею в виду? — интересуюсь.

— Я не знаю, что нашло на меня. Полагаю, я просто был влюблен. Она была моей первой настоящей девушкой, и я помню, что правда хотел на ней жениться. Ее родители не особо были довольны свадьбой в городской мэрии и после этого все пошло наперекосяк. Она сказала, что мы поторопились, и она не может смириться с этим чувством.

— Ты был знаком с ней со школы? — спрашиваю.

— Нет, — Эйден качает головой. — Она была из старинной семьи из Огайо.

— Ну, ты знаешь, все семьи в основном одного возраста. Нет такого — старая семья. У некоторых просто лучше ведется учетная документация, — шучу я. Он заставляет себя улыбнуться.

— В отличие от моей семьи, ее занимала видное место в обществе. Они владели самым большим домом в штате. А в тот момент у меня было не много денег.

Я знаю немного об аристократах. Неважно сколько денег у тебя есть, они не из тех, которые приветствуют новеньких с распростертыми объятиями.

— Думаю, я пытаюсь сказать, что мы были из разных миров, и ее семья меня не приняла. Полагаю, выйдя за меня, она на мгновение потеряла рассудок, но затем, снова его обрела, когда мы развелись.

Внезапно я чувствую укол боли в груди.

— Звучит так, будто у тебя все еще есть к ней чувства, — говорю я.

— Нет, их нет, правда, — быстро отвечает он. — Мы просто были очень хорошими друзьями и очень близкими, и полагаю, часть меня все еще скучает по этой дружбе.

Я киваю, чувствуя облегчение. Вообще-то, я прекрасно понимаю, что он имеет в виду. Мои чувства по отношению к Тому очень схожи.

— И после нее? — спрашиваю.

— Что ты имеешь в виду?

— Какие-нибудь серьезные отношения?

— Нет, после брака я хорошо устроился в холостяцком образе жизни.