— Ничего. Всё хорошо. Что мы будем делать? — спросила она, задумчиво всматриваясь в даль.

— Думаю, нам стоит переночевать в той низине, а утром примем решение, — ответил землянин.

— А как же люди из города? Думаешь, они не станут нас преследовать?

— Определённо они отправили погоню по нашим следам, но у них нет информации, куда именно мы отправились, поэтому о них нам пока не стоит беспокоиться. Но на всякий случай мы будем дежурить ночью по очереди.

— Я буду первой! — вызвалась Эйлани.

После нескольких часов девушка нежно разбудила Егора. Он поднялся с трудом, протёр глаза и посмотрел на ночное небо, усыпанное звёздами. Он заступил на свой пост, отправив девушку спать.

Друзья устроились в небольшой низине, которая защищала их от прохладного ночного ветра. Ночью, в тишине время тянется медленнее, намного медленнее и в голову лезут разные мысли, которые отправляют тебя в самые тёмные уголки твоей души. Плохие воспоминания, мысли, желания так и норовят поглотить сознание.

Сколько мыслей и переживаний проходит через сознание в одно мгновение. Через несколько секунд уже не можешь понять, где твои мысли. Всё становиться запутанным, непонятным, неосмысленным. Пытаешься зацепиться за еле вспыхнувшую светлую мысль, обрести смысл в злобном танце негативных воспоминаний и переживаний, которые когда-либо происходили. Неправильные решения, плохие мысли или слова, все ошибки, которые совершил, которые не мог исправить. Боль, которую причинил. Все эти мысли и воспоминания жгут тебя, прожигают изнутри стремясь полностью поработить твой разум. Вот, что такое ночь, когда остаёшься наедине с собой.

У Егора таких мыслей хватало. За всю его жизнь он наделал немало глупостей. Как на Земле, так и в новой его жизни на Лории. Сейчас это всё тяжёлым грузом давило на него. И с этим ничего нельзя было поделать. Но теперь у него появился шанс, маленький шанс отдать долг вселенной, судьбе. Вот его маленький спасительный огонёк — он может спасти планету, спасти людей и не только. Он спасёт Эйлани от жизни в этом аду.

Голос у портала силы сказал всё верно. В его крови быть тем, кто приходит на помощь людям, он должен спасти их и поступить иначе не может. Это его сущность, его судьба.

Странный шум оторвал его от этих мыслей. Он поднялся из своего укрытия и обратил взор в сторону города. Бинокль, с функцией ночного видения, вооружение лорийской армии, отчётливо показал какое-то движение возле небольших стен города. Редкие огни в разных его частях говорили о том, что он не пустует, как могло показаться ранее. Грохот доносился всё чаще, ночью в пустыне звук легко преодолевал большие расстояния, тем более ветер дул в его сторону. Было ощущение, что работал какой-то двигатель, но разобрать по обрывочным звукам было сложно. Рассмотреть, что там происходит, тоже было трудно. Он видел мечущиеся фигурки людей, снующие в разные стороны, но что они делали, разобрать было нельзя. Да и сейчас это было не особо важно. Их новая проблема была в том, что город оказался не пустым и проехать через него незамеченными им не удастся. Объехать его было невозможно: слева к верху поднимались небольшие каменистые холмы, справа — чуть ближе к самому городу был глубокий, с отвесными стенами каньон, что также затрудняло их путь. Единственной дорогой был путь через город, но сейчас он был закрыт.

Дилемма, которую Егор не смог предвидеть. Почему он решил, что всё будет так легко? Он расслабился, позволил думать, что саалы и пустынники остались позади. Позволил себе думать, что погони за ними не будет. Теперь он уже не был так в этом уверен. «Ты размяк. Тряпка. Ты подверг опасности и её и себя. Чем ты думал?» Егор попытался привести себя в чувства подобными напутствиями. Оставалось только одно, дождаться утра.

Сейчас уходить из их укрытия было небезопасно, свет от машины могли заметить и погони не избежать. Поэтому Егор решил дождаться рассвета, чтобы совместно с Эйлани обсудить сложившуюся ситуацию.

Когда Эйлани проснулась Егор рассказал о том, что заметил ночью.

— Я долго думал, что же нам делать, но я вижу лишь один путь, — подытожил он свой рассказ.

— Какой? — подалась немного вперёд девушка.

— По данным карты, которую дала нам Омела, сосредоточение силы находиться в тех холмах, прямо за городом. Напрямик мы не сможем пройти, в этом деле мы никому не можем доверять. И я сомневаюсь, что в том городе нам будут рады. Назад пути тоже нет. Через каньон нам пробраться будет очень сложно. Спуститься мы сможем, но вот подняться по отвесным скалам, нет, даже с самым лучшим альпинистским оборудованием. Остаётся путь через вот эти холмы, слева от нас.

— Похоже, ты уже всё решил, — сказала Эйлани.

— Да у меня было время подумать. Мы спрячем транспорт у подножия холмов, он нам понадобиться. А дальше пойдём пешком. Итак, ты готова?

— А куда я денусь, — ответила Эйлани. — Пошли скорее.

Путь до холмов занял не так много времени. Им пришлось отъехать немного назад, чтобы остаться незамеченными в городе, а затем принять немного влево, так, чтобы объехать холмы с другой стороны.

Горные породы оказались не столь дружелюбными, как это казалось издалека. После того, как они спрятали и замаскировали инжеркон то увидели перед собой не пологие склоны приветствующие путников, а огромные острые камни, которые вырывались из под песка. Они шли между огромными валунами, иногда пути вперёд не было и приходилось взбираться по жёсткой поверхности камней. Затем снова спускаться на «тропу». Хотя тропы никакой не было Егор вёл Эйлани по пути, который вероятнее всего привёл бы их к нужному месту. По большей части он интуитивно выбирал дорогу, а иногда местность делала этот выбор за него. Солнце начало свой путь к закату, когда он решил сделать небольшой привал между несколькими огромными валунами. В их тени они укрылись от палящего светила и от горячего ветра, который не освежал, а делал только хуже.

Они прошли уже приличное расстояние с тех пор, как начали взбираться по этим холмам. Справа через небольшие просветы между скалами они видели обратную сторону шахтёрского городка. Странно, но в свете дня не было ни малейшего намёка на присутствие кого бы то ни было. Такое ощущение, что ночью Егору всё приснилось и звуки, и люди. Сколько ни пытался он высмотреть кого-нибудь, у него ничего не получилось.

— Странно, что это за люди, которые днём спят, а ночью работают, — спросила Эйлани.

— Не знаю, но это мне не нравиться. Пойдём нам нельзя задерживаться, у нас ещё много дел впереди.

Поднявшись на вершину самого высокого холма Егор смог осмотреть всю долину. Бывший город шахтёров остался далеко позади, лишь отблески на солнце говорили о его существовании. Каньон, который не дал им возможность обойти городок справа оказался излучиной некогда бывшей на его просторах реки, которая затем впадала в огромное море. Несмотря на пустынность всего этого пейзажа, отсутствие воды и зелени, но вид был поистине поражающим, захватывающим дух.

— Жаль нет с собой фотоаппарата, — сказал Егор.

— Чего? — переспросила Эйлани. Она не поняла последнее слово, которое Егор произнёс на русском. У него иногда такое бывало, он начинал говорить на родном языке, о существовании которого никто даже не подозревал в этой части галактики.

— Ну, это прибор, который сохраняет то, что ты хочешь в виде изображения, — попытался объяснить Егор.

— Зачем?

— Для того, что бы сохранить память о том, что ты когда-то видел или то, где ты был или с кем ты был.

— Но зачем? Я и так помню всё, что когда-либо делала или где была. Зачем это ещё сохранять в виде изображения? — никак не могла понять этой необходимости девушка.

— Я не знаю, как это объяснить, — честно признался Егор. — Так поступают люди на моей планете. Таким образом они делятся впечатлениями, эмоциями между собой, хвастаются, радуются…, - он посмотрел на хмурое лицо Эйлани и остановился. Как можно объяснить девушке, что такое радоваться жизни, которая потеряла родителей, которая родилась и прожила всю жизнь в умирающем мире? Это было бессмысленно. Сейчас Егор подумал и о том, что он просто обязан вырвать эту девушку из объятий этой планеты, он должен найти ей дом.