Все было неправильно. Медвежонок не собирался обижать Пятачка. Все делалось в шутку, и, судя по всему, нравилось окружающим.

Вини тяжело вздохнул. Делать нечего. Нужно идти искать друга и попытаться все объяснить. Новый вздох. Медведей в Городе отлавливают совсем не на шутку. А на полном серьезе.

В конце концов Пух решился. Обреченно махнул лапой, прихватил спрятанный в кустах небольшой мешочек с провизией и начал спускаться по склону холма по направлению к Городу.

Яна и Серенький прилетели в Город еще затемно. Приземлились в том же месте, что и прошлый раз, во дворике радушного по принуждению казачка.

Летать на метле — для ведьмы дело привычное, чего не скажешь о медведе, впервые осваивающем данный способ перемещения. Однако, по сравнению с взлетом, в навыках управления колдовским транспортным средством у Серенького наметился заметный прогресс. Когда они стартовали с поляны, задача перед медведем стояла, проще не бывает: попасть в чистое небо. Это ему удалось, но не без огрехов. Неожиданно на пути возникла сосна с явным намерением проверить медвежье плечо на прочность. Плечо оказалось крепче.

Теперь же, при посадке, требовалось попасть на площадь, несоизмеримо меньшую, чем площадь неба. Серенький достойно справился с задачей. Почти. У самой земли все-таки шибанулся, теперь уже другим плечом о стену. В отличие от сосны, домик выдержал. Слегка тряхнулся и все.

Яна поставила обе метлы в уголок, накрыв их предусмотрительно прихваченной шапкой-невидимкой. Летательные заметалки исчезли.

— Шапочку может с собой возьмем? Как будем во дворец попадать? Озаботился косолапый.

— Не знаю как будем проникать во дворец, но уж точно без невидимки. С ней все равно что пойти, и самим сдаться. Другое волнует: вдруг кто-нибудь нечаянно заденет метлы, они упадут, шапка слетит…

Проблема решилась сама собой. Разбуженный локальным домотрясением во дворике показался заспанный хозяин. Завидев медведя, он хотел тихонько вернуться в теплую постель, но был вовремя замечен Сереньким.

— Ты-то мне и нужен, — «обрадовал» медведь казачка.

— Ни сном, ни духом, все было исполнено, как было велено. Бесовскую летающую штуковину сдал с рук на руки в целости и сохранности. Вот, и панночка подтвердить может!

— Я знаю. Благодарю за службу!

— Рад стараться! — Вытянулся по стойке «смирно» хозяин.

— У меня к тебе новое поручение. Проследи, чтобы вон в тот угол ни кто не совался. Иначе…

— Помню, помню. Не надо повторять. Все будет исполнено в наилучшем виде. Сейчас только за оружием сбегаю.

Через пару минут. Сменив ночную сорочку и колпак на кольчугу и шлем, вооруженный все тем же проржавленным мечом, казачок принялся расхаживать взад-вперед вдоль основания треугольника, вершиной которого являлся вверенный ему для охраны и обороны угол.

Яна попыталась урезонить служебное рвение хозяина, сказав, что это лишнее, достаточно лишь самому не лезть в угол, да домашних предупредить. Но часовой был непреклонен:

— Так надежней.

Больше ведьма, а тем более медведь, не стали тратить время на бессмысленные уговоры и, попрощавшись, направились к дворцу.

Для столь раннего часа (небо едва заметно начало сереть в преддверии рассвета) на площади творилось что-то невероятное. Слишком много народа даже для светлого времени суток. Потолкавшись немного в толпе, Яна и Серенький выяснили причину такого необыденного явления. Можно сказать, что этой причиной были они сами. Вернее, составной ее частью.

Все собравшиеся на площади явились во дворец по вчерашнему объявлению глашатаев. Движимые жаждой наживы и исполнения любых желаний жители Города вели и несли кто что мог. Конечно. Были и те кто пришел с голословным доносом, надеясь получить сто монет. Но подавляющая масса рассчитывала на большее. И поэтому, на закланье вели всех, кто хоть в первом приближении мог бы сойти за разыскиваемых.

Больше всего было Васькиных сородичей. Коты и кошки всех мастей и размеров, жалобно мяукая или злобно матерясь, выражали свое неудовольствие. На втором месте — всякие разные птицы, по воле хозяев, вдруг, ставшие пеликанами. Затем, связанные и скованные, в порядке убывания следовали: девчонки (разных возрастных и весовых категорий), молодые (и не очень) парни, низкие толстые мужички и медведи.

Ближе к дворцу толпа распадалась на некое подобие очередей: медведи отдельно, коты отдельно, люди отдельно. Кое-где между конкурентами вспыхивали локальные потасовки. При помощи кулаков и других подручных средств стороны доказывали подлинность именно своего пленника.

По причине раннего времени «прием» подозреваемых и свидетелей еще не начался. Было совершенно неизвестно, как быстро пойдет процесс.

Яна и медведь отвергли свой первоначальный план проникновения в логово Емели. Предполагалось, что один из них (еще не решили кто) поведет другого в качестве пленника, а попав внутрь — действовать по обстоятельствам. Но такое количество желающих переносило осуществление плана на неопределенный срок, да и не гарантировало успеха.

— Будем прорываться на хохряк! — Заявил Серенький.

— Это как?

— В наглую попрем.

— А что скажем?

— По наитию. Что в голову взбредет.

Яна решила, что отсутствие плана — тоже план, и согласно кивнула.

Они с трудом пробились в первые ряды. Это бы им вряд ли удалось, если бы не огромные габариты и соответствующая им физическая сила медведя.

Между первой ступенью лестницы центрального входа и толпой была пятиметровая полоса чистого пространства площади, ограниченная со стороны дворца густой цепью темнокожих воинов, с другой — невысоким временным ограждением.

Серенький легко переставил Яну за барьер, после чего перелез сам. Тут же черная охрана ощетинилась копьями и ятаганами.

Медведь и ведьма остановились в метре от смертоносных наконечников. Косолапый строго потребовал главного.

— Чего надо? — показалась сонная, взъерошенная, полупьяная физиономия. — Сказано же было, за ограду не соваться. Самые умные что ль?

Военачальник оказался не очень высокой пробы. Десятник или сотник. Не более.

— Нам пройти надо! — Тоном, не терпящим возражений заявил медведь.

— Да, ты… Да я сейчас… — от возмущения старший караула не находил слов.

— Зовут как?! — Еще более требовательно спросил Серенький.

Десятник или сотник, с детства привык к тому, что если кто-то чего-то требует, то имеет на это полное право. Гонору в нем заметно поубавилось.

— Зачем?

— А чтоб потом когда-нибудь друганам сказать кто меня сегодня к ним на встречу не пустил. Так как зовут?

— А кто твои друганы?

— Хоттабыч, Али Баба и Емеля, естественно. Ну так как, пустишь или представишься?

Старший охранник, заслышав имена первых лиц Города, произнесенные обыденным тоном, совсем обалдел. Из головы напрочь вылетело, что сейчас не самое подходящее время для визитов, и что именно такой большой серый медведь разыскивается, и за него обещано не много, не мало, а сто монет и исполнение любого желания. А может вновь сработал стереотип: те кого ищут подобным образом прячутся и скрываются, а не лезут на рожон в лапы своих преследователей. Так или иначе, но горе-стражник раздвинул молчаливых арапов и приглашающим жестом предложил медведю пройти.

Хозяйской поступью Серенький начал подниматься по лестнице.

— А девка? — Охранник не знал как поступить с последовавшей за медведем Яной.

— Она со мной, — Серый даже не удосужился повернуться.

— Может быть провожатого кликнуть?

— Не надо. Я в первый раз тут что ли? И, вообще, отвали, надоел, бесцеремонно отшил косолапый назойливого служаку.

Миновав несколько залов и пару лестниц непрошеные лесные гости остановились.

— Что делать будем? Командуй, — Серенький передал бразды правления ведьме.

— Конечно, первым делом пленники, но пока все спят не мешало бы осмотреться, вдруг, что разузнаем о намерениях Емели. А в случае чего… Яна огляделась кругом, — да тут и не надо прятаться. Только замереть.