Даже если не связана – она может указать на него. Надо выяснить, что это за существо, и на какой козе к ней подъехать. Она может помочь.

Связана ли тварочка с убийцей? Не является ли убийцей сама? Может, она охотится за артефактом? Хотела ли она убить Лео, как убила Дедулю и Мордача? Есть большая вероятность, что ответ на все вопросы – да.

Но сперва надо выяснить, что она такое и поговорить с ней.

А еще надо поговорить с Дис. Они с братом побывали именно в этой школе, кажется. Недолго, меньше полугода. Попались в облаву сразу после падения долины Роз, и их, вместе с другими беспризорниками, распределили в школу с интернатом – в то время в Венете не так много было интернатов. Тогда еще не существовали Дефиниции, и подростки в закрытых школах не столько учились, сколько ожидали своей очереди к дистингеру. Дис говорила, что сбежали они просто чудом, фантастически повезло.

Может быть Дис что-то слышала об этой тварочке? Вполне вероятно, что привидением ее назвали недавно, а раньше она была каким-нибудь брауни или домовенком.

В следующий раз, сказал себе Лео, он не будет пятится. Сама по себе никакого вреда девочка не причинит. Дедуля, очевидно, шарахнулся от нее точно так же, расшибся о стену и повалил на себя полку. Вот только кисмет он не владел, и поэтому Дедуля сейчас в морге, а Лео жив и относительно здоров. А Мордач убит вообще с помощью артефакта… инквизитор сказал – армейского артефакта. Тот, который видела Бьянка Луиза – не армейский артефакт… или Мордач убит все же им? Мог ли быть браслет оружием?

В любом случае, его убил артефакт, а не тварь, похожая на ребенка с завязанными глазами.

Лео потрогал ноющий затылок. Тотчас убрал руку. Больно.

Может перенаправить избыток канденция на излечение? Почему нет? Ведь еще вчера Лео был готов помочь истекающей кровью девушке…

Он был не прав. Нельзя так делать. Нельзя передергивать формулировку обещания, бдить букву слова и не сохранять ее дух. Сперва меняешь удачу на ночное видение, потом поднимаешь температуру воздуха в комнате, потом излечиваешь простеца, а потом господин де Лерида хватает тебя за руку. А ты – ничего, даже не обращался к магии, так, чуть-чуть, по верхам, все равно же через край течет…

Лео почувствовал на себе пристальный взгляд и встрепенулся.

На задних партах перебрасывались бумажками, Хольцер нагло списывал с листочка сидящей рядом Доменики, барышня Мезьер (забыл, как зовут) смотрела в окно, а худосочный Эмери Райфелл, в одиночестве сидевший в середине среднего ряда, мрачно рассматривал Лео, и глаза у него были чернющие. Еще один ибериец? По имени не скажешь, имя как имя. Кстати, конопатая Венарди, не смотря на имя, совсем не походила на уроженку Авзонии.

– Эмери, ваша работа готова? – спросил Лео.

Тот кивнул, поднялся и положил листок на учительский стол. Лео проглядел столбик дат – все правильные – и комментариев к ним – суховатые, но информативные. Все по учебнику, идеально. Эмери Райфелл, хоть и не мог говорить, зато учился очень хорошо (что не скажешь о его рыжем приятеле). Письменные его работы, как сказала однажды Эмилия Ковач, можно отсылать в Министерство Образования в качестве примерных – у Райфелла и почерк был великолепный.

Быстрое движение в ряду у окон привлекло внимание Лео. Барышня Мезьер, держала за руку сидевшую у нее за спиной барышню Пальдеварт (кажется, ту звали Инга) и, похоже, пыталась сломать ей запястье. Пальдеварт, лежа грудью на парте, дергалась и вырывалась. Самое удивительное, что проделывали они это молча, хоть обе побагровели и отчаянно гримасничали.

– Что происходит, барышни? – Лео поднялся и двинулся к девушкам.

Они молча боролись, не желая уступать. Предмет борьбы – Лео наконец разглядел – маленький бумажный прямоугольник, то ли записка, то ли открытка, выпал из пальцев Пальдеварт и спланировал ему под ноги.

– Инга, поднимите. И положите мне на стол. После уроков заберете.

Встрепанная Пальдеварт, тяжело переводя дыхание, подобрала карточку, отнесла на стол Лео и вернулась на свое место, ни на кого не глядя. Мезьер одернула фартук и взялась за самописку. По губам ее скользнула неприятная улыбочка.

Лео заметил, как переглядываются ребята. Отражение улыбочки Мезьер промелькнуло еще на нескольких лицах.

Но если они надеялись, что учитель прочтет чужую записку, то Лео их разочаровал. Он прошелся по классу, взглянул на часы над дверью и остановился у доски.

– Осталось три минуты. Поторопитесь.

Голова ныла. Лео усилием воли остановил руку – не надо при всех щупать затылок, показывать свою слабость. Ничего. Сегодня вечером он наконец увидит Дис, она пожалеет и полечит. Не забыть попросить ее порыться в библиотеке или порасспрашивать насчет маленького народца, пусть выяснит, кем может быть местное привидение. Ее командир, Артур Ллувеллин, должен хорошо разбираться в мелких фейри, он сам из королевства Гвиннед, а там рассадник этого добра.

И еще у Дис придется попросить денег, хотя бы немножко. А то даже на трамвай не хватает.

Пронзительно зазвенел звонок, и Лео встряхнулся.

– Подписывайте свои работы и складывайте мне на стол. Кто не успел, все равно подписывает и сдает. Хольцер, это и вас касается. На перемене сидеть не надо, надо успевать все написать за пятнадцать минут.

– Да-да, – отозвался Хольцер, продолжая сидеть, в то время как его одноклассники быстро собирались, сдавали проверочную и выкатывались из класса, – сейчас-сейчас.

– Кассий, опоздаете на обед.

– Сейчас-сейчас.

Класс опустел, только тогда Кассий Хольцер понес сдавать свой листок.

Положил на стопку остальных и задержался, глядя на учительский стол. Лео взял в руки холодную мокрую тряпку – омерзительную! – и принялся стирать с доски вопросы к проверочной работе. Хольцер топтался у стола.

Лео бросил тряпку и подошел к нему.

– У вас какие-то вопросы, Кассий?

– Да. То есть, нет, – парень смотрел в сторону, опираясь напряженными пальцами о стол.

На рукаве его школьной куртки Лео заметил темное пятно, будто вода капнула. Вода? Какая вода на уроке? Это масло, понял он. Льняное. Которым смазывали ключ.

– Я… хотел извиниться. Ну, за то, что вам по носу попал. Прошу прощения, господин Грис.

Лео почувствовал, как брови у него ползут вверх. Извиниться! Право слово, неожиданно.

– О, – сказал он, немедленно смягчившись, – Все в порядке, Кассий. Все уже прошло.

Парень наконец посмотрел ему в глаза и улыбнулся, показав крупные белые зубы.

– По правде говоря, не очень-то прошло. У вас синяки под глазами. Вы бы сходили к Мэри.

– К Мэри?

– К медсестре. У нее есть свинцовая примочка, хорошо помогает от синяков. И от шишек.

Он знает, что это я грохотал в подвале? Лео одернул себя, чтобы не пощупать затылок. Должно быть, подглядел, как инквизитор и падре Кресенте ведут его на четвертый этаж.

– Спасибо, – сказал он, – схожу.

– И еще я хотел поблагодарить. Что не сдали меня. А то сидел бы в карцере неделю.

– Я и правда собирался отвести вас в карцер.

– Да ладно, – губы у Кассия разъехались в улыбке, – Вы добрый, господин Грис, видно же. Не довели бы.

Еще бы как довел, подумал Лео, но только улыбнулся и покачал головой. Очень осторожно.

– Вот это, – Кассий постучал пальцем по карточке, что лежала у Лео на столе, – Вот для этого мы собирались в подвале. Карты сдавали. И ключ мне нужен был для этого.

Теперь Лео рассмотрел карточку. Вернее, игральную карту, с очень красивым рисунком. Это был пиковый валет – черноволосый воин с аристократическим профилем, в берете с пером, с обнаженной шпагой в одной руке и нарциссом в другой.

– Вы играете в карты в подвале?

– Нет, только сдаем. Да это и не игра, по правде говоря. В смысле, игра, но не на деньги. Что-то вроде гадания. Каждый получает по карте, а потом мы ими меняемся. Все вполне безобидно.

Лео повертел пикового валета, рассматривая. Похоже, карта была самодельная, и старая, порядком замусоленная. Плотная бумага, почти картон, желтоватая, в коричневых пятнышках от старости. Тонкий изящный рисунок, кажется, гравюра, от руки раскрашенная цветной тушью или акварелью. На сложном узоре рубашки виднелись остатки позолоты. Какой-нибудь коллекционер выложил бы за колоду таких карт кругленькую сумму.