Стас метнулся к пожарному выходу.

–А чай? – Крикнул вдогон бармен.

–Какой чай! – отмахнулся Стас.

–Который вы заказали! И ещё «Слезы марсианки»!

– Чай, слёзы? Вы меня с кем-то перепутали. Я не марсианин и не плакал с детства!

На лице бармена вернулось то же выражение растерянности, которое взломщик видел минуту назад. Но Стасу было не до его переживаний.

Массивные двери пожарного выхода неохотно раздвинулись, пропуская взломщика на лестницу. Вентиляция здесь работала ещё хуже, чем в “Кадыке”. Воздух был спёртым, тяжёлым и пропитанным пылью. Стас быстро взглянул на пролёт, уходящий вниз. Никаких следов. Зато вверх, по пыли была натоптана тропинка. Сказать, что люди часто прогуливались по этим ступенькам было бы большим преувеличением. Впрочем, убирали здесь ещё реже. И это было на руку Стасу. Как музыкант читает мелодию по нотам, так и он мог с большой степенью точности “прочитать” по отпечаткам увертюру возможной близкой трагедии. А вполне отчётливых отпечатков было достаточно. Преступник тщательно заметал виртуальные следы, но спрятать отпечатки обуви даже не пытался.

Стас, давясь спёртым воздухом, бежал по ступенькам и проклинал себя за самоуверенность и благодушие: пока он беседовал с барменом и искал Иру Самсонову в извилинах электронного мозга Глобального Информационного Центра, преступник спокойно тащил девчонку по пыльной лестнице в никуда.

Следы обуви оборвались у запасного выхода к паркингу. Стас выскочил на платформу. Длинный ряд красных огоньков, исчезающий в сумерках платформы, сигнализировал: транспортных капсул нет. Где-то впереди, метрах в восьмидесяти от Стаса на шлюзовой камере мигал зелёный свет. Рядом с ним в непонятном танце слились две фигуры. Одна повыше и покрепче. Вторая – миниатюрная – явно принадлежала женщине. Они не то боролись, не то исполняли хореографический атавизм – старинный танец танго. Стасу показалось, что высокую фигуру венчала пышная копна кудрей. Разглядеть девушку при таком освещении и на таком расстоянии он не мог. Но готов был поставить девяносто против десяти, что “танцевали” у шлюзовой камеры те, кого он искал.

–Стой! – Крикнул взломщик и рванулся к паре танцоров. Восемьдесят метров – десять секунд бега. Пустяк, мгновенье. Но именно этого мгновенья Стасу не хватило. Люк шлюзовой камеры закрылся прямо перед его носом. Появись он на платформе чуть раньше, за будущее студентки Самсоновой можно было бы уже не волноваться.

Взломщик в отчаянии пнул полированный металл люка и, прихрамывая, бросился бежать вдоль ряда красных огоньков, беспощадного, как замах палача. Пустых капсул не было. Все было кончено. Найти в транспортной трубе человека с отключённым чипом – дело почти безнадёжное. Город уходил под землю на сорок восемь уровней. Двадцать четыре из них – транспортные. Тысячи километров труб. Кротовые норы магистралей, в которых без следа могут исчезнуть батальоны дюймовочек.

***

Стас едва не сбил с ног двух, нежно обнимающихся девиц, когда прямо перед ним над шлюзовой камерой зажегся спасительный зелёный огонёк. Он рванул ручку люка на себя.

–Что вы делаете?! Это за нами! – Девчонкам с таким хамством сталкиваться не приходилось.

–А поеду я. Извините.

–Вот за это я и ненавижу мужчин, – не столько Стасу, сколько подруге низким интимным полушёпотом сообщила одна из девушек.

–Грубые, нецивилизованные животные,– подтвердила вторая.

–Поэтому они и вымрут, – подвела черту первая.

– Неизбежно, – согласилась вторая.

Стас молча закрыл люк и упал на мягкое сиденье. Духота выжимала из его лица крупные капли пота. Он подумал, что напоминает сейчас сосульку, растекающуюся под жарким дыханием весеннего солнца.

Набрав на пульте выход в магистральную трубу второго уровня, Стас вновь развернул монитор. Отследить Самсонову он не мог. Но стоило попробовать вычислить маршрут транспортной капсулы, в которой её увезли. Он знал место отправления и время, когда капсула отчалила от паркинга “Кадыка”. Вывести капсулу из системы управления транспортных потоков кудрявый похититель юных красоток не мог. Капсулы даже двигателя своего не имели. По воле компьютеров ГИЦа и по маршруту, предложенному ГИЦем шары капсул неслись в силовом поле труб, доставляя своих пассажиров из точки А в точку Б. То есть, конечно, каждая капсула комплектовалась пультом, на котором можно было выстроить маршрут. Но скорость передвижения, остановки, ускорения и торможения – все это контролировали компьютеры ГИЦа. Да собственно, мало кому в голову приходило корпеть над хитроумными переплетениями паутины транспортных артерий нижнего города, самостоятельно настраивая путь следования. Большинство просто заказывало пункт прибытия и спокойно дремало всю дорогу.

Вместо ответа на запрос на экран выпал новостной спам. Повторили утреннее выступление советника Стюайнса об отсутствии денег на уничтожение свалки и необходимости закупки новой системы охраны. Мелькнул репортаж со всемирного конгресса экологов в Австралии. Пара светских новостей из виртуальной жизни виртуальных суперзвёзд. Взломщика раздражал не столько спам, сколько упорство, с которым раздувались мифы о гениальности несуществующих в природе людей. А сейчас, когда каждая секунда могла решить судьбу настоящего человека из плоти и крови, это насильное мифотворчество его просто бесило. Наконец Стасу удалось прорваться к нужной информации. Капсула с Самсоновой и ее кудрявым похитителем летела по восьмой магистральной трубе второго уровня.

–Так, местность знакомая. Что-то мы уже об этой трубочке слышали! – Стас настроил систему на повторение маршрута, преследуемой капсулы. Его вжало в кресло вертикальным ускорением. Подъем на два уровня вверх с таким ускорением, сдавил Стаса с силой гидравлического пресса. Подобных нагрузок он не испытывал со времён школы космодесанта. Казалось ещё пара секунд, и мозг из черепа стремительно и браво сольётся со спинным и осядет бесполезным сгустком где-то в тупике копчика. Но мозг не изменил места дислокации и, даже, вполне справился со своими прямыми обязанностями, – Бармен! Точно, он говорил о пробке в восьмой трубе. Вчера, когда пропала Джина – подруга Самсоновой.

Стас запросил информацию об аварийных ситуациях на трубах. За последние полтора месяца восьмая труба отметилась пятью заторами. Причём именно в те дни, когда в Нижнем городе пропадали девушки. Вряд ли это было случайным совпадением. Напрашивалось, по крайней мере, два вывода:

Первый: если заторы связанны с похищениями, то похититель мог их организовывать искусственно. Значит, имел доступ к диспетчерским службам или, что ещё вероятнее, работал непосредственно в диспетчерской службе.

Второй: почему восьмая труба? Наверное, именно в ней и именно в месте организованных заторов имелось нечто, позволяющее покинуть транспортную капсулу, и не оказаться сметённым и раздавленным в трубе.

Что это? Заброшенная техническая штольня? Следы каких-то доисторических горнорудных разработок? Карстовая пещера, которую похититель оборудовал переходной камерой?

Капсула с огромной скоростью неслась в магнитном поле трубы, но Стасу казалось, что он двигается слишком медленно. Впрочем, догнать преступника, в полном смысле этого слова, он мог только в том случае, если между ними не было другого транспортного модуля. Иначе вся погоня больше походила на древнее детское развлечение под названием карусель. Где все прибывали к финишу в том же порядке, в каком стартовали в начале заезда. Обгон не запрещался, но был физически невозможен.

Стас запросил схему туннеля восьмой трубы, рабочие чертежи и результаты изысканий. Попутно, вскрыв пароли транспортной службы, вывел на экран трёхмерные изображения всех диспетчеров Нижнего Города. Никого, более ли менее похожего на кудрявого красавца из бара, среди них не было.

–Странно. – Организовать затор, не зная в совершенстве системы управления транспортных потоков, фактически невозможно.